Юрий Иванович - Шаг в пропасть Страница 8

В итоге получилось все как в лучших детективных романах. Юный мистер Бокед собрал более половины обитателей общины в главном зале, где и хранился раньше гонг, красочно рассказал им свои размышления и выводы, а потом указал рукой на одну из глиняных подставок для цветов. При этом он старался не спускать прямого взгляда и с главного воришки. А на словах сказал следующее:

– Украсть гонг отсюда в течение часа было невозможно. Разве что лишь выбросив его за ограду общины. Поэтому уникальный предмет просто спрятали… внутри вот этой подставки… – Не успел он это договорить, как вор сделал попытку выбраться из зала. – А вот этого своего земляка придержите! – крикнул Чарли окружающим. – Пусть он все-таки окажет нам милость и ответит на несколько вопросов.

Подставку оторвали от основания, перевернули и увидели, что гонг мирно себе покоится в пустой внутренней полости. Вор тоже убежать не успел. Со старейшиной таки пришлось побеседовать наедине и подробно перед ним отчитаться о своих дедуктивных способностях. А потом и был получен первый, совершенно законно заработанный гонорар.

Так дальше и повелось.

Приходил клиент, излагал суть дела, а Чарли Бокед прислушивался к своему предвидению. Если дело было грязное, опасное или касалось большой политики, сыщик отказывался, не особо при этом вдаваясь в объяснения. А если чувствовал предстоящий успех, смело брался за самые запутанные и безнадежные дела.

Брался и добивался успеха.

А сумма его гонораров росла наравне с его славой и успехом. Про юного, а потом уже взрослого, матерого гения сыскного дела писали в газетах, беседы с ним и интервью показывали по всем телеканалам, о нем писали книги и даже пытались снимать фильмы. Несколько раз за него вплотную брались люди из государственных структур, время от времени наезжали ученые, пытались надавить военные и отдел по борьбе с терроризмом. Но от всех удавалось избавиться благодаря все тому же спасительному предвидению. Со временем оно даже модернизировалось в сознании, обрело четкие формы и некую зрительную осязаемость. Научилось порой заглядывать в ближайшее будущее. И выглядело довольно просто: в виде прямой линии с двумя шкалами координат. Вправо шли деления с плюсом, а влево – с минусом. И эта линия действовала во всех случаях жизни.

Даже если это касалось банальных бытовых мелочей. Например, Чарли фокусировал свое сознание на вопросе: «Стоит ли мне съесть вот этот арбуз?» Чаще всего подобные вопросы предвидением игнорировались, некий пульсирующий комочек так и оставался недвижим по центру. Но вот если арбуз содержал слишком много химических компонентов, полученных с удобрениями, то негативное воздействие на организм фиксировалось небольшим смещением комочка влево. То есть самочувствие будет нарушено, тело может приболеть, и нечто важное для обладателя пройдет мимо с нежелательными в дальнейшим последствиями. Арбуз сразу отвергался. Мало того, с помощью предвидения можно было обнаружить яд как в пище, так и в окружающем пространстве. Если бы арбуз был отравлен, то пульсирующий комочек зашкаливал бы влево. Точно так же он себя вел и при опасном, вернее, смертельном загрязнении окружающего пространства. Оттуда прославленный сыщик сбегал очень быстро. А еще правильнее поступал, когда вообще в местах повышенного риска не появлялся.

При сложных, кардинально меняющих жизнь решениях мысленная шкала Чарли Бокеда действовала с той же простотой и эффективностью. Например: пригласил знаменитого сыщика сам премьер-министр на личную беседу, что надо делать? Да главное – не теряться и, сделав вид, что задумался, быстро составлять список вопросов: «Соглашаться мне на приглашение? Не соглашаться? Действовать самому или подстраховать свой визит с помощью средств массовой информации? Соглашаться ли мне на очевидные предложения премьер-министра? А на его приказы? А на его очень сильные просьбы? Что будет, если я откажусь? А если откажусь частично? А если притворюсь очень больным и слабым? Стоит ли использовать свою инвалидность? Может, сразу следует остаться дома и объявить себя сильно больным? Ага! И опять-таки собрать помимо врачей еще и телевизионщиков?..»

И так далее, и тому подобное. Шкала работала как швейцарские часы, но намного эффективнее и полезнее для ее обладателя. Оставалось только выбрать наиболее приемлемую тактику поведения, маршрут следования и формы прикрытия. И можно было бы отыскать сносные возможности для появления на званом пиру хоть у самых злых людоедов.

Правда, следовало отметить: непредвиденные случайности или катастрофу всепланетного масштаба все-таки предугадать будет трудно. Так, по крайней мере, предполагалось. Потому что случайности есть эфемерности скоротекущие, и они имеют свойство наслаиваться, нарастать в виде снежного кома, ну а про катастрофы лучше было вообще не думать. Потому что уже давно на вопрос: «Стоит ли мне оставаться жить на Земле?» – предвидение нехотя уползало пульсирующим комочком влево и там застывало на середине минусовой шкалы. Что означало только одно: в данный момент кирпич тебе на голову не падает, но из этой обители человечества следует выбираться как можно скорее. Вот только дальше уже никакие хитрые вопросы не могли подсказать гению дедукции, куда и как следует уносить ноги. Паранормальные мозги не справлялись с данной задачей. Наверное, не тот уровень выбранного или слабо прокачанного героя, как подсказали бы создатели компьютерных игр.

Июнь, 2012

Чарли играми не увлекался. Да и вообще к компьютерам относился с некоторой настороженностью и недоверием. И опять тут виной было его уникальное предвидение. Именно оно подсказывало, твердило и напоминало, что общаться с кем угодно через всемирную сеть Интернета несколько вредно для здоровья.

Именно поэтому вся корреспонденция прославленному сыщику шла только по старой, традиционной курьерской почте. А конвертам с написанными от руки адресами мистер Бокед всегда уделял внимание в первую очередь. Об этом знали. Этим пользовались. Это принимали во внимание даже очень важные и высокопоставленные клиенты.

Но когда он получил внушительный пакет из канцелярии премьер-министра Великобритании, поневоле задумался, загружая свою удобную шкалу всплывающими по очереди вопросами. Ответы получались скорее положительными: идти надо. Болеть – не стоит. Соглашаться надо осторожно и со многими оговорками. Имеется прекрасная возможность выторговать для себя и для нужных людей очередные льготы. Вскрыть пакет тоже следует как можно скорее.

Тем более что на лицевой части были выведены адреса и фамилии удивительно прекрасным, каллиграфическим почерком. Настолько прекрасным, что суть вопросов неожиданно изменилась: «Это секретарша? Она красива? Что будет, если я пожелаю с ней познакомиться?»

Ответы шокировали и сводились к одному: «Она вполне себе ничего дамочка, но лучше с ней никогда не сталкиваться на жизненном пути. А встретившись, сжимать зубы и всеми силами делать вид, что ты полный импотент и беспробудный ханжа!»

Пришлось Чарли и в самом деле вскрыть пакет и переключиться на вопросы, связанные именно с приглашением. Тем более что приглашение пришло от такого важного человека и гласило: «Буду рад видеть вас немедленно начиная с момента вручения вам послания!» И подпись. Дата. Все как положено.

Но ведь это же насколько припекло второго человека после королевы, что он не послал за сыщиком свою личную гвардию, а многозначительно пригласил? Да еще и утверждая при этом, что «будет рад».

Естественно, что и на это событие сознание сформулировало главные вопросы и получило примерные ответы.

«Не иначе как планете грозит катастрофа?»

На минусовой шкале отложилась одна четверть.

«О-о! Так, может, мне срочно убежать с Земли?»

Точно такой же результат, как и прежде на подобный вопрос: середина минусовой шкалы.

«Но если я приложу все свои силы и умения для выполнения, скажем так, грядущей просьбы премьера, мне это поможет выжить?»

Пульсирующий шарик нерешительно дернулся и прополз всего на одну десятую по положительной шкале вправо.

– Даже так?! – возмутился мистер Бокед вслух, выбирая в шкафу подходящий для визита фрак. – Но в любом случае это все-таки лучше, чем просто оставаться дома, притворяясь больным?

Шарик резко продвинулся вправо за середину шкалы.

– Ну и ладно. Прогуляюсь заодно. Погодка прекрасная, дождь теплый, умеренный. Авось не растаю!

А мысленно добавил: «И как это я буду общаться с человеком, которого своим внутренним существом ненавижу больше всего? Хм! Как, как! Как и со всеми остальными!»

Нелюбовь, мягко говоря, к англичанам у него с годами нисколько не прошла. Просто перешла в некую иную форму смирения, безысходности и фатализма. А так как причин этой нелюбви не удалось отыскать даже с помощью предвидения, ничего не оставалось, как просто жить и ждать подсказок от судьбы и личной фортуны.