Артем Каменистый - Недобитый (СИ) Страница 83

Что-то в этой войне непонятное — Конфидус только что расписал наше поражение в таких красках, что я почти почувствовал себя победителем.

Видимо догадавшись о том, что меня обуревают сомнения, епископ пояснил:

— Против нас три далеко не последние оты демов — это очень опасные вояки, собранные один к одному, привычные воевать дружно, отлично вооруженные. У нас похожих едва две сотни наберется, но вооружены хуже, а по доспехам и вовсе сравнивать стыдно. Лишь броня покойного сэра Флориса, которую Тук таскает, не уступает защите их латников. Она, кстати, перековка трофеев — потому и так хороша. Те, что у солдат Дирбза — похуже гораздо: защита слабее, сталь дряннее, тяжесть больше, да и не такие удобные.

— Думаете, есть смысл вторую такую же атаку устраивать?

— Вам, конечно, виднее, но раз начали — можно продолжать. Сами говорили, что нельзя им позволить спокойно до замка дойти. Мы по-другому воевать приучены — запираться в крепости и сидеть, если сил маловато. Ваш способ понравился — хоть и страшновато, но толк есть. Не знаю, что из этого выйдет, но повторить не прочь — глядишь, второй раз лучше обыграем.

— Они теперь знают, что от нас можно ждать и будут наготове. И подкрепления вызовут. Ничего не получится.

— Вечно настороже держаться невозможно, а гонцов можно попробовать перехватить — послать наперерез всех разведчиков, дав им быстрых коней. Демы водой скорее всего пойдут, а возле озера деревня есть, где лодкой можно разжиться. Подстерегут — не дадут помощь позвать. Тем более, как я понял, наше войско сильнее стало, — он покосился на Обаму.

Тот угрюмо отозвался:

— Если дадите оружие, то поможем.

— Дадим, — кивнул я. — Соберем в замке все что есть, и дадим. Может межгорцы туда еще подтянулись — их тоже сюда заберем.

— Совсем замок без оружия оставлять плохо, — заметил епископ. — Там и так, почитай одни женщины.

— Все враги собраны здесь — там разве что разведка, а их одна Альра со стены перестреляет, если что. Нам потребуются все силы, которые сумеем собрать.

— Это тоже верно. Думаю, оставаться у моста нельзя — слишком опасно. Если демы не остановятся, то завтра будут там. Надо бы корчму сжечь, чтобы не ночевали в тепле. Дан? Что с вами?!

— А… Ничего… Задумался… Кое о чем…

— Я уж было испугался — эк вас передернуло. Говорю — корчму надо бы сжечь.

— Нет!!! Корчму ни в коем случае не сжигать!!! Лагерь перенесем подальше в лес — там дорога есть от моста.

— Хорошо — как скажите. Но я бы сжег. Темные тепло любят — плохо, если под крышей греться смогут. Многовато демов — их бы хоть чуть-чуть проредить, вдобавок к тому, что сделали.

— Проредим, — пообещал я. — Есть у меня идеи. Для начала вышлем несколько отрядов по следам тех людоловов, которые ушли к северу. Надо их выследить и перебить, чтобы не вернулись.

— Дан — я вас хорошо успел изучить…

— Не понял?

— Голос у вас интересный — будто несусветную пакость задумали.

— Верно. Задумал. Скажите, епископ: как вы относитесь к колдовству?

— Не могу выразить приличными словами насколько плохо.

— Очень жаль. То, что я задумал, самое что ни на есть колдовство.

— Сэр!!! Дан!!! Вы ведь страж!!! Как можете!!! Душу поберегите!!!

— Да успокойтесь вы. Не такое уж и колдовство, хотя выглядеть должно именно так.

— Вы играете с ужасными вещами. Знаю вас хорошо, и верил всегда, но после таких темных слов начинаю сомневаться.

— Епископ: чтобы передавить тварей, пытающих стариков, я свою душу не задумываясь продам. И вашу, кстати, тоже. Но не переживайте — в том, что я замыслил, темноты нет. Так — фокус балаганный. Но если все пройдет как надо, демов станет меньше, а настроение у них испортится. А то вдруг осмелеют после сегодняшнего…

— Дан… А давно вы исповедывались?

— Никогда.

— …

— Епископ: нехорошо при вашем сане сквернословить.

— А вы рискуете погубить свою бессмертную душу.

— Ладно: сейчас я вас оставлю. Возьму лошадь и кое-куда сгоняю. Вам пока поручение одно оставлю — несложное. Занимайтесь войском, но и про него не забудьте. А чтобы вам было легче, обещаю: по пути исповедаюсь попугаю.

— Вы богохульствуете — птица не посвящена в сан. К тому же за глоток вина она готова даже дьяволу грехи отпустить.

— Было дело, — скромно потупился Зеленый.

— Вот видите! Ваша бессовестная птица тоже богохульством грешит!

— На себя посмотри! В борделе живешь! На алтари сморкаешься! У нищих воруешь!

— Вот! Вы сами видите!

— Я читал вашу священную книгу, и там сказано, что те, кто не сходят с пути борьбы с тьмой, получают частицу святости равную принятию в сан, со всеми вытекающими последствиями. Разве Зеленый не борется с тьмой?

— Мне ни разу не доводилось видеть, чтобы он насмерть рубился с тварями.

— А я видел: в битве у брода он храбро бросился на перерожденного — чуть с лошади его не сбил, а сам потом едва не погиб. Он просто герой в деле борьбы с поганью.

— А еще я очень красивый.

— Это само собой. А сколько раз он нас предупреждал о приближении погани? Как вам не стыдно в нем сомневаться!

— Я не сомневаюсь. Но исповедываться птице — это просто немыслимо! Дан: с вами все в порядке?!

— В вашей книге сэр Гарарас, канонизированный еще при жизни, оставшись в одиночестве посреди ругийской пустыни начал исповедываться коню. Ангелы прослезились от этой картины, и пошел дождь, благодаря чему святой рыцарь не умер от жажды.

— Но ведь это был боевой конь белого рыцаря!

— А у меня боевой попугай стража, так что вопрос закрыт.

Танк так и стоял в ветхом сарае. А куда он отсюда денется? Низкокачественный металл заржавел везде где можно и нельзя — коррозия местами столь тесно прихватила детали друг к дружке, что даже табун лошадей вряд ли сможет стронуть древнюю машину с места.

Не мчаться ему на острие атаки. Не наматывать на гусеницы тела порождений Тьмы, не плющить в тонкие блины стальные доспехи детей могил. Даже обстрелять их войско с этой высокой позиции он не сможет. Во-первых — очень далеко; во-вторых — я не артиллерист; в-третьих — сомневаюсь, что это орудие вообще способно на выстрел, а если и способно, то не разорвется при этом, заодно снеся с плеч мою бестолковую голову.

С места танк не стронуть, стрелять из него тоже не получится… Умный человек спросит: «И зачем ты, дегенерат племенной, вообще сюда поперся, оставив войско на фанатика-епископа?!»

Я не стану обижаться на грубость, потому что заслужил.

И впрямь незачем. Танк полностью бесполезен. Он не более чем насмешка судьбы, решившей подарить мне рояль, который не способен играть.