Дмитрий Корниенко - Душа для Командора Страница 9

– Конечно. Я понимаю.

Кея поднялась и привидением прошла мимо Андрея, лишь чуть задержавшись возле него, словно для того, чтобы что-то сказать или сделать, но ничего не сказала и не сделала, а направилась в прихожую и аккуратно притворила за собой входную дверь. А Андрей вслед за щелчком замка остро почувствовал, как расслабляются во всем теле мышцы, как отпускает напряжение, и одновременно тягуче потянуло от груди к животу, но не от страха, а от какого-то томительного ожидания или предчувствия. Захотелось согнуться, и, сгорбившись, он дошел до дивана и сел, поджав ноги и опустив голову к коленям.

Посидев так немного, Андрей вернулся на кухню и плеснул себе вина, початая бутылка которого стояла в холодильнике. Взял со стола две капсулы и сунул в рот. В несколько больших глотков осушив стакан, он пошел в спальню, на ходу раздеваясь, словно боясь не успеть уснуть, пока действует спиртное. Тяжесть в груди перестала давить, Андрей широко разлегся поверх покрывала, подложив под голову руки, и, стараясь сконцентрировать мысли только на силуэте телескопа за балконной дверью, заснул.

Синяя стрелка компаса показывала на ряд серых невзрачных домиков. Почему-то он знал, что выход будет на севере, и стремился сохранять это направление. Шел он долго, шел на север по компасу, появившемуся на ладони, и удивлялся, что идти так легко. Андрей ожидал по меньшей мере баррикад, через которые надо будет карабкаться, лабиринтов и тупиков, из которых не найти выхода, и каких-нибудь монстров, от которых придется улепетывать, забыв где север, а где юг. Но нет. Город был хоть и мрачен, как никогда, но его улицы позволяли беспрепятственно идти на север. Появилась мощенная брусчаткой площадь, потом ее сменила живописная набережная, засаженная каштанами, затем парк, затянутый жирной последождевой зеленью. И как всегда, ни одного живого существа. Город походил на готовую к битве, эвакуировавшую всех своих жителей крепость.

И вот теперь эта улочка с серыми домиками. Он сразу почувствовал – это и будет поле боя. Тучи нависли низко и готовились пролиться черным дождем.

Андрей шел медленно, настороженно вглядываясь в каждое серое пыльное окно, но потом прибавил шагу и даже перешел на бег. Улица петляла, стрелка компаса на ладони прыгала, а он все думал, что же напоминают эти одинаковые домики.

Может быть, это дни, которые он прожил зря? А может быть, это и есть все его дни, и их все он прожил зря? Как они однообразны и унылы… И ладно, если бы эта улица вела к Замку, но она ведет куда угодно, только не к Замку. Эта серость по сторонам даже не образует просветов! А ведь можно смириться с чем угодно, если знать, что в конце концов это тебя к чему-то приведет. Хотя… Между очередными домами узкий светлый переулок… очень узкий, но почему-то очень светлый… Андрей вспомнил этот день.

Протиснувшись, чтобы следовать на север, он попал на другую серую улицу и бежал, бежал, надеясь найти новый просвет на пути к своей цели. За спиной ударил гром. Этот раскат отдавался во внутренностях, вырываясь изо рта криком, и с ним вырывались все его страхи, скрытые и явные, все глубоко запрятанные и придушенные комплексы, все ужасные ошибки и поступки. Андрей несся по улице, боясь обернуться, и время неслось за ним, время, воскресившее мертвецов. И эта армия настигала. Прямо по пятам неслись страх смерти и страх жизни, крах надежд и разочарование от достигнутого. Он бежал, а призрачные страхи нагоняли.

И тут, в дымке за шлагбаумом, под светом последних фонарей Города Андрей увидел Кею. Ему стало неловко бежать, волна ужаса отступила, и он остановился. Тревожно оглядываясь, он поспешил к ней. Уязвленные места еще болели, но боль проходила, а Кея становилась все ближе.

Вдруг из сырого, словно пропитанного переживаниями воздуха, возникло дымчатое очертание. Андрей остановился в нерешительности, размышляя, как обойти этот воздушный элементаль, но уже без особого страха.

– Не покидай Город, лишишься защиты… – ударили далеким колоколом в голове тягучие слова.

– Я не хочу быть пленником страхов! – упрямо прошептал Андрей и решительно направился прямо сквозь прозрачное существо.

– Страх ты постигнешь, когда останешься без тела навеки, – снова всплыли в нем не окрашенные эмоциями слова. – Если черное зеркало тебя не спасет…

Свечение в существе начало медленно таять, как гаснет лампа, если медленно убавлять напряжение. Порыв ветра окончательно развеял существо, начала таять улица и фонари на ней, таяли кривые серые, как грязный снег у обочины, дома, и вот уже остались только Андрей и Кея. Но и она через мгновение исчезла.

8

Гигантский ангар орбитальной крепости был полностью заполнен истребителями. Темно-синие с желтыми полосами, истребители были красой и гордостью Аргейзе. Ни вылетов, ни потерь среди них еще не было, да и не будет уже никогда задействован этот последний козырь крепости. Все достанется врагу, думал Дрэйд, стоя на мостике.

Перед полковником открывался вид на весь необъятный ангар, а прямо под ним тарелкой распластался тот самый звездолет контрабандистов, выбранный для полета на Землю. У корабля возились техники, много техников: с момента конфискации техническим обслуживанием корабля никто не занимался, и никто даже точно не знал, заправлен ли он. Понадобилось немало усилий, чтобы согнать к нему персонал, достаточный для приведения его в полную готовность за такой короткий срок, – ведь все ресурсы были направлены на ремонт пострадавших в бою отсеков Унк Торна.

Тут полковник разглядел Кунца. Старик спешил к звездолету через посадочную площадку, опасливо обходя истребители, за ним ехал небольшой робот-транспортер, в кузовке которого лежали какие-то коробки, и следовал чуть поодаль долговязый парень, навьюченный даже в большей степени, чем робот. Ремни от поклажи опоясывали грудь крест-накрест, разного размера футляры били по груди, да еще оттягивали руки солидные контейнеры. Вид детина имел отрешенный.

Дрэйд поспешил спуститься им навстречу и перехватил уже у самого трапа.

– Что это? – спросил он, подозрительно глядя на поклажу и в особенности на детину.

– Все, что необходимо для эксперимента, – зачастил старик, поворачиваясь к носильщикам. – А это лучший сотрудник, мой лаборант, его необходимо спасти для дела. Он должен полететь с нами.

– Нет, только вы, и никого больше. Кроме того, количество капсул ограничено, они нам могут пригодиться там, – полковник неопределенно покрутил головой, затрудняясь показать направление к Земле.

– Но ведь ценнейший сотрудник! – начал горячиться Кунц. – Если с оживлением Командора пойдет что-то не так, мне понадобится помощь для настройки приборов!

Детина отдыхал, поставив контейнеры на пол, но не отпускал ручек, так что вид у него был как у присевшего перед рывком тяжеловеса. Дрэйд с сомнением посмотрел на равнодушно выпяченную нижнюю губу взмокшего лаборанта, но заметив, что находившиеся поблизости техники начали с интересом оборачиваться и прислушиваться к все больше распалявшемуся Кунцу, замахал руками и, поморщившись, указал обоим на трап.

Доктор тут же поспешил внутрь корабля и скрылся в проеме, а детина еще долго заносил свою поклажу и разгружал робота.

– И все закрепите! – крикнул Дрэйд куда-то в разбегающиеся коридоры корабля, поднявшись вслед по трапу и стараясь отвлечься от чувства неприятной озадаченности.

Пилот Ор-Крас был уже на своем месте, просматривал карты, и на его смуглом блестящем лице играли отсветы с экранов. Дрэйд и сам мог управлять кораблями такого класса, но предпочел взять опытного пилота на случай особых ситуаций. А Ор-Крас был старый знакомый, проверенный во многих делах.

Вяло взобрался по трапу бледный и вечно утомленный Сарус. Разведчик и специалист по малым цивилизациям, он был взят в качестве штурмана и советчика по вопросам посадки и эвакуации. И без того продолговатое лицо его еще больше вытянулось, когда он узнал о миссии, но, кажется, Сарус не прочь был убраться с орбитальной крепости. Итого пять человек экипажа. Капсул для дальних перемещений с уходом в подпространство – десять, и даже личных кают тоже десять, таким образом, для Командора и Кеи гарантированы места для дальних перелетов.

Техники доложили о полной готовности корабля. Дрэйд уже закончил все приготовления, связанные с вылетом, кольцо Командора, похожее на украшенную узорами и насечками гайку, лежало в нагрудном кармане, и он отдал приказ Ор-Красу поднять трап и вылетать. Члены экипажа сидели пристегнутые в креслах взлета-посадки, готовые перейти в анабиозный отсек непосредственно перед уходом в подпространство, но для этого требовалось отлететь от крепости подальше.

Загудели малые движки, "Тень" чуть качнуло. Этот малый фрегат не относился к классу боевых кораблей, у него были иллюминаторы, а не только камеры, и через эти иллюминаторы Дрейд видел, как ангар опускается, а потом смещается в сторону, все быстрее и быстрее мелькают внизу синие крылья истребителей. Затем шлюз и, наконец, звездная ночь открытого космоса.