Дэн Абнетт - Ордо Еретикус Страница 9

Вернее, Фишиг кого-то нашел.

Грязный, иссохший и завшивленный старик сжался в углу, скуля каждый раз, когда по нему пробегал луч фонаря Годвина. Если бы я увидел такого человека на улицах Эриаля, то принял бы его за нищего. Но здесь все было иначе.

— Дай мне фонарь, — сказал я.

Старик с затравленным видом подался назад, когда я направил на него луч яркого белого света. Все его тело было покрыто коркой грязи, он был изможден, явно голоден и очень напуган.

Но, несмотря на это, я смог опознать его одеяния.

— Отче?

Он застонал.

— Отче, мы друзья. — Я отстегнул свою инсигнию и протянул ее старику, чтобы он смог ее рассмотреть. — Я инквизитор Грегор Эйзенхорн, Ордо Ксенос Геликана. Мы прибыли сюда по официальному запросу. Не бойтесь.

Священник посмотрел на меня, нервно заморгал и медленно протянул заскорузлую руку к инсигнии. Я позволил ему взять ее. Несколько долгих минут он внимательно рассматривал знак Инквизиции. А затем руки его задрожали и он заплакал.

Жестом приказав Фишигу и остальным отойти назад, я опустился возле старика на колени.

— Как вас зовут?

— Д-дроник.

— Дроник?

— Отец Эришаль Дроник, глава прихода Миквол, благословен будь Бог-Император Человечества!

— Храни нас всех Бог-Император, — ответил я. — Вы можете рассказать мне, как здесь оказались, отче?

— Я всегда был здесь, — ответил он. — Солдаты, может быть, и ушли, но пока здесь стоит часовня, есть и приход, а значит, есть и священник.

Во имя Золотого Трона, этот старик жил здесь в одиночестве в течение тридцати лет!

— Эту территорию так и не десакрализовали?

— Нет, сэр. И я благодарен за это. Выполнение священного долга перед этим приходом дало мне время на раздумья!

— Скорее уж на то, чтобы сойти с ума, — пробормотал Хаар.

— Довольно! — бросил я через плечо.

— Позвольте мне убедиться, что я правильно вас понял, — обратился я Дронику. — Вы служили здесь священником, и, когда СПО покинули базу, вы остались и заботились о часовне?

— Да, сэр, именно так.

— Как же вы выжили? — поинтересовался Фишиг. Прирожденный детектив, он хотел узнать все подробности этой истории.

— Рыба, — ответил священник, и, судя по ужасающе зловонному дыханию, я был склонен ему поверить. — Рыба… Раз в неделю я спускался к посадочной площадке и ловил рыбу, а улов коптил и хранил в ангаре. Кроме того, солдаты оставили много консервов. А что? Вы голодны?

— Нет, — быстро проговорил Фишиг, явно не готовый к великодушию и гостеприимству старика.

— Почему же вы прячетесь здесь? — мягко спросила Биквин.

Дроник посмотрел на меня так, словно просил разрешения ответить.

— Продолжайте, — кивнул я.

— Они выгнали меня, — сказал он. — Из моего ангара. Подлецы. Они попытались убить меня, но, знаете, я умею бегать!

— Не сомневаюсь.

— Почему они выгнали вас? — вновь вступил в разговор Фишиг.

— Им был нужен ангар. Думаю, они хотели заполучить мою рыбу.

— Уверен, что это так. Копченая рыба здесь в цене. Но ведь им было нужно что-то еще?

— Они нуждались в пространстве, — с унылым видом кивнул старик.

— Зачем?

— Для работы.

— Какой работы?

— Они ремонтируют своего бога.

Я бросил косой взгляд на Фишига.

— Своего бога? И что же это за бог?

— Уж не мой, это точно! — воскликнул Дроник, а затем внезапно замер, словно задумавшись. — Но, тем не менее, это бог.

— Почему вы так говорите? — спросил я.

— Он большой. Все боги большие. Верно ведь?

— Как правило.

— Вы сказали «они». — Расси присел рядом со мной. — Кого вы имеете в виду? Сколько их здесь? — Тон Расси был мягким и успокаивающим.

Я ощутил тонкий след психического воздействия, осторожно пущенного им в ход. Неудивительно, что он приобрел репутацию великого инквизитора. Каким же я был глупцом, что сам до сих пор не задал этих простых вопросов!

— Божьи кузнецы, — ответил старый священник. — Не знаю их имен. Их девять. И еще девять. Потом четырнадцать других. И пятеро.

— Тридцать семь? — выдохнул Фишиг. Дроник поморщился.

— О, их куда больше. Девять, еще девять, четырнадцать, пять, десять, три и шестнадцать…

— Слабоумие, — взглянув на меня, прошептал Расси. — Старик способен запоминать их количество только по группам, которые видел. Он не способен к идентификации целого.

— Я не дурак, — неожиданно встрял Дроник.

— Этого я и не говорил, отче, — ответил Расси.

— И не безумец.

— Конечно.

Старик глупо улыбнулся и кивнул:

— У вас не найдется рыбы?

— Босс! — внезапно прошипел Хаар.

— Что случилось? — Я быстро вскочил на ноги.

— Движение… в тридцати метрах… — Его дальномер попискивал, считывая показания.

Хаар стоял на коленях в дверях, держа оружие на изготовку.

— Что ты видишь?

— Неприятности. Восемь вооруженных мужчин. Идут стандартным армейским пехотным строем. И идут они сюда.

— Должно быть, мы где-то задели сигнализацию, — предположил Бегунди.

— Я не хочу ввязываться в драку. Пока не хочу. — Я посмотрел на остальных. — Предлагаю уйти через другой выход и перегруппироваться.

— Мы должны взять его с собой. — Расси указал на старого священника.

— Согласен. Пойдем.

Бегунди открыл дальнюю дверь барака и пошел вперед. Биквин двинулась следом, а за ней — Фишиг. Поль нагнулся, чтобы помочь священнику подняться.

— Пойдем, отче, — сказал он.

Увидев протянутую руку, Дроник вскрикнул.

— Вот дерьмо! Нас обнаружили! — воскликнул Хаар. — Они идут!

Лазерные лучи, яркие и яростные, внезапно влетели в дверной проем и пробили дыры в прогнившем прессованном волокне.

Кара нырнула в укрытие. Хаар не шелохнулся, и я услышал, как протрещала его лазерная длинностволка.

— Минус один, — удовлетворенно произнес снайпер.

Мы с Расси подняли старого священника на ноги и потащили к заднему выходу. Позади нас снова раздался треск лазгана, к которому присоединился стрекот штурмовой винтовки Кары Свол. Ответный огонь забарабанил по стене барака и пробил в ней отверстия.

— Вытаскивай его, — прокричал я Полю и побежал к двери.

Встав рядом с Карой, я несколько раз выстрелил из болтерного пистолета через выбитое окно. Ответные лазерные лучи пролетали над улицей и расплескивались по стене здания. Несколько человек в серых громоздких доспехах бежали в нашу сторону, изредка останавливаясь для того, чтобы разрядить очередную обойму.

Внезапная догадка, четкая и ясная, вонзилась в мое сознание. Я бросился к Каре и Дуклану.

— Уходим! — провыл я.

Мы едва успели добежать до выхода, когда внутри барака разорвалась первая граната. Дверной проем, у которого недавно сидел Хаар, охватило пламя. Во все стороны полетели куски прессованного волокна.

Взрывной волной нас выбросило на улицу.

Фишиг помог мне подняться.

— Шевелись! Шевелись!

Из раны на виске Кары текла кровь, а Хаар был контужен, но мы все равно побежали по грязной дороге наверх к главной антенне.

Внезапно нам преградили путь трое мужчин. Все они были вооружены лазерными винтовками и одеты в утепленную боевую броню.

«Гекатеры» оказались в руках Бегунди быстрее, чем любой из нас успел поднять оружие. Я заметил только, как на дорогу полетели гильзы. Все трое нападавших растянулись на земле.

Бегунди ринулся вперед и уложил еще двоих, невесть откуда выскочивших противников. А потом Бекс молниеносно развернулся, упал на спину и срезал с крыши очередного стрелка.

Еще пятеро мужчин, выломав дверь барака, открыли по нам огонь. Фишигу и Каре удалось убить троих. Биквин одним метким выстрелом в голову уложила четвертого. Попадание из моего болтера откинуло тело пятого на несколько метров назад.

— Шип? Эгиду жаждешь? Рисунок клятвы? — неожиданно проквакал мой вокс.

Медея следила за происходящим по вокс-линку.

— Ответ отрицательный! Шип желает Эгиде отдохнуть под крылом! — ответил я на глоссии.

— Эгида кипит. Кровавый цветок.

— Эгида, отдохни, во имя трижды сожженного. Как статуя, до исхода времен.

— Грегор! Пусти меня!

— Нет, Медея! Нет!

Мы попали в серьезную переделку. Вокруг метались лазерные лучи и взрывались болтерные заряды. Фишиг и Хаар сумели занять выгодные позиции и прикрывали остальных плотным заградительным огнем. Кара и Биквин методично выбирали цели и клали неприятеля одного за другим. Бегунди неистово палил из своих пистолетов-близнецов. Я стрелял осторожно, аккуратно прицеливаясь, прикрывая собой старого священника. «Перечница» Расси грохотала и сверкала, накрывая врагов свинцовым шквалом. Каждые несколько секунд он вскидывал свою трость и посылал вперед рябь психотермического пламени, срывавшегося с серебряного навершия.