Майк Резник - Вальпургия III Страница 9

— Что предпочитаешь сегодня, Джон? — спросил по-французски Пьер Вешински, высокий, представительный, с иголочки одетый господин — идеал вальпургийского аристократа. — Ликер, пилюлю счастья или, может, что-нибудь более экзотическое?

— Сойдет и кофе, — сказал Сейбл.

— Ба, уж это совсем на тебя не похоже, — с улыбкой заметил Вешински. — Что стряслось со знаменитой жаждой Джона Сейбла?

— С жаждой знаменитости ничего не случилось, просто я сейчас по делу, — улыбнулся Сейбл.

— Да? — Вешински вопросительно поднял бровь. — Ты знаешь, я всегда рад тебя видеть у себя дома. Но если это деловой визит, то почему здесь, а не в офисе?

— Я пытался к тебе пробиться, но твои чиновники принялись гонять меня по кругу.

— Ну, я с ними потолкую, — пообещал Вешински ровным тоном.

— Да и не только они. Ни одна шишка из правительственного аппарата, похоже, не желает снисходить до беседы со мной. И поскольку я знаю тебя уже лет пятнадцать, я решил заглянуть к тебе на огонек и потолковать о текущем политическом моменте.

— Ты знаешь, я всегда рад помочь тебе. Так в чем же проблема, Джон?

— Пьер, у меня есть все основания полагать, что Республика подослала своего агента на Вальпургию для убийства Конрада Бланда.

Сейбл подсознательно ждал какой-нибудь реакции вроде того, что Вешински сделает рога дьявола или произнесет какое-нибудь заклятие, но его аристократичный собеседник отпил из бокала с таким видом, будто они обсуждали погоду.

— Почему же тебе понадобился именно я?

— Но ты же член городского совета, — заметил Сейбл.

— А при чем здесь это? — удивился Вешински.

— Да вот у нас возникли кое-какие трудности — никак не можем получить документы по делу, — пояснил Сейбл. — Подшивки документов, архивы и все такое. Никто прямо в лицо не отказывает, но время тянут. А у меня, боюсь, не больше двух суток, чтобы найти убийцу.

— Удовлетвори мое любопытство, Джон, — попросил Вешински, подняв горбатого идола со стола и задумчиво вертя его в пальцах. — А на чем, собственно, строится твоя уверенность, что ты имеешь дело именно с наемным убийцей?

— Позавчера у нас в городе произошло одно убийство.

— Да? И кто же убит? Наш общий знакомый?

— Имя не имеет значения. Важно другое: в совершенном убийстве виден почерк профессионала, а с другой стороны, мы до сих пор не можем установить никаких явных мотивов преступления.

— Из чего ты тут же сделал вывод о присутствии в Амаймоне республиканского агента? — расхохотался Вешински, порозовев. Он поставил идола на стол, поднялся, прошел по мохнатому ковру к бару и налил себе бокал.

Сейбл покачал головой:

— Нет, из этого можно только заключить, что в городе появился профессиональный убийца. Но когда наша стандартная процедура не смогла выявить никаких дополнительных свидетельств, мы решили расширить поиски и, представь себе, обнаружили, что республиканский звездолет осуществил вынужденную посадку в космопорте за ночь до убийства.

— Что ж, если мне будет позволительно заметить, — вставил Вешински, возвращаясь к своему креслу и опуская бокал на подставку из оникса, — не кажется ли тебе, что эта цепочка слишком иллюзорна? Будь я на твоем месте, я бы забыл всю эту ерунду из одного только страха стать посмешищем.

— Но ведь это еще не все, — сказал Сейбл, обуздывая раздражение.

— Хвала дьяволу за добросовестность, — насмешливо произнес Вешински. — Джон, послушай совета старого друга. Брось это дело. Даже если ты и прав, Конрад Бланд за тысячи километров от нас. Выкинь его из головы. Это все не твоя забота.

— Да, но как же быть с Барнемом?

— Это еще кто?

— Парнелл Барнем — имя убитого, — пояснил Сейбл. — Убийца совершил преступление в Амаймоне, и так уж получается, что моя работа — раскрывать преступления в этом городе. Поскольку он мог осуществить посадку в полудюжине других мест на планете, то могу предположить, что у него здесь связной. Как мне кажется, он в ближайшие два дня войдет с ним в контакт, и если мы его в это время не изловим, то потом он исчезнет из города.

— И что же ты предпринял? — спросил Вешински, испытующе глядя на Сейбла из-под полуопущенных век.

— Я установил слежку за всеми инопланетными иммигрантами, поселившимися в Амаймоне за последние два года. Будь у меня побольше людей, я бы охватил всех иммигрантов за последние пять, а то и десять лет, для большей надежности.

— Как быть, если связной твоего предполагаемого агента — уроженец Вальпургии? Такой вариант ты учитываешь?

— Гм, тогда будем считать, что нам не повезло.

— Тебе в любом случае не повезло. Ты все же не убедил меня в том, что убийца Барнема и агент Республики — одно лицо.

— Не беспокойся, факты у меня есть. Вчера он попытался дать частное объявление в газете. Видимо, это шифровка, по которой его должен узнать связной.

— И почему же ты так решил? — спросил Вешински, возвращаясь к бару за новой порцией напитка.

— Да потому, что в качестве адреса он назвал гостиницу «Ганновер».

— И?..

— Пьер, «Ганновер» — гостиница только для женщин, — сказал Сейбл, и в его глазах загорелись азартные огоньки, — наш убийца не знал этого. Он, безусловно, наблюдал за входом, видел мужчин, входивших в ресторан, в бар или поднимавшихся в номера. Но сам-то он там не был. Более того, хотя гостиницей владеют Сестры Греха, он не признал их талисмана, просто не знал, что он означает. Только инопланетянин мог допустить такую грубую ошибку. Когда в гостиницу по видеофону позвонили пару раз, назвав его выдуманную фамилию, портье сообщил нам об этом. Убийца допустил первый промах.

— Да будет тебе, Джон, — усмехнулся Вешински. — Почему бы не решить, что это объявление — обычная шутка?

— Лично я ничего не знаю, — терпеливо объяснил Сейбл. — Я просто высказываю обоснованное предположение. Если я буду ждать, пока мне в руки попадут полностью обоснованные факты, этот агент уже успеет осуществить свою миссию и покинуть планету.

— Хорошо, Джон, — резко произнес Вешински. — Я задам тебе пару вопросов. Не возражаешь?

— Давай.

— Ты обнаружил какую-нибудь связь между Парнеллом Барнемом и Конрадом Бландом?

— Нет.

— У тебя есть какое-нибудь, хоть крохотное, доказательство, что некто покинул республиканский звездолет именно здесь, на Вальпургии?

— Нет.

— У тебя есть весомый повод полагать, что кто-то из иммигрантов работает на Республику?

— Только присутствие агента.

— Если он существует, этот агент, — поправил Вешински. — У тебя есть прямые доказательства, что правительственная администрация намеренно чинит тебе препятствия в исполнении твоих служебных обязанностей?

— Доказательства? Нет.

— Тогда не кажется ли тебе, что вместо дополнительных средств и людей тебе просто нужен основательный отдых? Я бы на твоем месте, Джон, поберег здоровье и не стал бы заниматься работой больше, чем того требуют непосредственные обязанности.

— Отпуск отпадает, — твердо сказал Сейбл. — У нас на руках нераскрытое дело, и убийца не так глуп, чтобы дожидаться, когда мы его изловим. Он выйдет на связного и потом отправится в Тиферет.

— Хорошо, если ты не желаешь брать отпуск сам, тогда мы отправим тебя в санаторий. Я прослежу, чтобы твой больничный оплатили полностью.

— Да что ты все печешься о моем здоровье? — взорвался Сейбл. — Ты бы лучше побеспокоился о Бланде. Независимо от того, веришь ты в мои доводы или нет, но в Амаймоне действует агент Республики, и Бланд — его цель.

— Ох, Джон, — сокрушенно вздохнул Вешински, — догадливость никогда не была твоей сильной стороной. Да, ты меня убедил, что все изложенные тобой аргументы — истина, но и ты прислушайся к тому, что я говорю.

— Ты о чем?

— Как ты находишь мой дом, Джон? — спросил Вешински.

— Дом-то твой тут при чем?

— Просто ответь на мой вопрос.

— Это замечательный дом.

— Это не просто замечательный дом, Джон, это дворец. В нем семнадцать комнат, видео в каждой комнате, камины и бары, ковры, предметы искусства, которые ты не можешь себе позволить на твою нищенскую зарплату, даже если бы она была больше в десятки раз. Четверо дворецких, две горничные, робот-эконом, прочая обслуга, личный врач. У меня…

— Я прекрасно знаю, что у тебя есть, — прервал его Сейбл. — Говори, к чему ты клонишь?

— А суть в том, дружище, что ничего этого я лично не приобретал. Я просто не совался куда не следует.

— Погоди-ка, Пьер, давай разберемся, — сказал Сейбл. — Ты хочешь меня подкупить, чтобы я не вмешивался в это дело?

— Ничего подобного, Джон, — отозвался Вешински. — Был убит человек, ты — глава отдела детективов, и, безусловно, твоя работа — раскрыть убийство.

— Но моя работа заканчивается в пяти тысячах километров от Тиферета, ты это хочешь сказать? — настойчиво гнул свое Сейбл.

— Ничего подобного я не говорил, — возразил Вешински. — Хотя, строго между нами, это, конечно, верно.