Алексей Фомичев - Истина как награда Страница 9

Убитый горем Беламай молчал, низко опустив голову. Его лекарское искусство на этот раз отказало.

– Покой, и еще раз покой, – повторил Нуммер. – Я буду рядом с ним.

Согнер повелел, чтобы под страхом смерти никто не смел даже намекать на проблемы во дворце. Охрану покоев императора удвоил. А сам провел две бессонные ночи, давя в себе панику и молясь Огалтэ, чтобы Ракансор выжил. Потеря императора в такое время могла обернуться трагедией для всей империи.

На второй день он стал прикидывать расклад сил во дворце и в столице и считать варианты. На третий – строить первые робкие планы. А наутро четвертого его позвали к императору. И то, что Согнер увидел… кого увидел, вселило в советника одновременно надежду и ужас.

В бледном, резко осунувшемся и неподвижном человеке не было ничего от прежнего Ракансора. Согнер молил Огалтэ, чтобы его лицо не выдало чувств, иначе Ракансор увидит панику и дикий страх своего главного советника.

– Собери всех… на завтра, – тяжело, с паузами, с шипением выдавливал слова Ракансор. – А утром придешь с Нуммером. Готовься…

К чему готовиться, император не уточнил, а переспрашивать Согнер не стал. Ракансор умолк и закрыл глаза, видимо, исчерпав все силы.

Глядя на лежащего императора, Согнер отчетливо понял – дни Его Богоподобия сочтены. Если и протянет октан-другой, пусть даже круг, то все равно былой мощи Ракансора не вернуть. А значит, империя остается без твердой властной руки. Тут есть над чем подумать. И есть что решить. Причем сейчас, пока император жив.

Однако на следующее утро Ракансор выглядел уже лучше. Настолько, что смог сидеть – правда, обложенный подушками, под неусыпным контролем Беламая и Нуммера, но все же. И речь почти нормальная. И взгляд как прежде – прожигающий.

Согнер позволил себе слабую надежду. И боялся плохими известиями опять ввергнуть императора в забытье.

– …Что сделали? – выдавил Ракансор, не отводя от советника тяжелого взгляда.

– Пектофраг хочет направить на закат несколько когорт из тех, что пришли в Бамареан. С полуночи к Дельре и Кум-куаро идут когорты Веш-Амского легиона.

Император молчал. Не будучи военным, он все же неплохо разбирался в стратегии. И хорошо знал, что такое переброска войск. То, что сейчас делает Пектофраг, на первый взгляд верно. Но когда прибудет подкрепление? Как скоро соберут резервные когорты, составленные из ветеранов, а значит, далеко не такие быстрые и боеспособные? Хватит ли этих сил? Хординги почти мгновенно уничтожили Шестой легион. Пусть и неполного состава, но легион! И как стремительно они идут! Келараг взят, враги маршируют на полночь. И будут по частям громить подходящие резервы – например, когорты Веш-Амского легиона. И помощь из Бамареана не спасет ситуацию.

Ах, как мало он знает о хордингах. И совсем ничего не знает о том, что творится в Кум-куаро и Дельре. Все эти цензоры, приставы, все не у дел. Как это возможно?!

Ракансор выплыл из тягостных размышлений, перевел взгляд на бледного от волнения Согнера и неподвижного как стена Нуммера.

– Все решения отменить… до совета. Согнер.

– Да, Ваше…

– Согнер, – повторил вдруг охрипший Ракансор. Он поднял правую руку, поднес зажатую в ладони пиалу ко рту.

Согнер бросился вперед, помочь, но грозный окрик остановил его.

– Назад! Я пока сам… – Император сделал пару глотков парды, облегченно откинул голову на подушки и отбросил пустую пиалу. – Нужны сведения… – более четко проговорил Ракансор. – Где хординги? Сколько у них войска? Какие планы?

Согнер склонил голову:

– Да, Ваше…

– Советник! Не зли меня.

– Да, мэор император. Но пока мы не смогли получить никаких сведений. Я хотел бы обратиться к мэору Нуммеру с просьбой о помощи. Может быть, магики справятся там, где бессильны выведы.

Верховный магик бросил на Согнера короткий взгляд и привычно пригасил вспыхнувшее раздражение. Ловок первый советник, ловок. Отказывать при императоре нельзя. Но как быть?

Ракансор перевел взгляд на Нуммера. Тот прокашлялся, посмотрел на императора.

– Адепты факторума не выведы, Ваше Богоподобие. Они не обладают нужными умениями. И потом, сейчас в провинциях Дельра и Кум-куаро нет наших людей.

– Ни одного? – спросил император.

– Два бакалавра пропали в Кум-куаро. Мы пытались определить место, но… А посылать туда еще кого-то…

На лице Ракансора появилась злая гримаса. Нуммер замолчал, ожидая упреков, однако Ракансор просто пережидал приступ боли. Она сильно ударила в грудь и спину, но быстро прошла.

«Двое пропали на закате, – мысленно продолжил Нуммер. – Один в Юлараге. И если первых двух еще можно списать на хордингов, то третьего – на кого? Что скажешь, Согнер? Ты же суешь нос в наши дела, ты следишь за адептами, лезешь в Долину Змей, подкупаешь прислужников факторума. А поиски контактов с нелюдью? Хочешь проникнуть в тайны факторума? Зачем? Если пришельцы с полудня ни при чем, зачем тебе три магика? И сколько ты готов выкрасть еще?»

«Старый волк, – сочувственно улыбался Нуммеру Согнер. – Из любой облавы уйдет. Смотрит, как бритвой режет. И намеки на своих адептов: пропали, мол. Кстати, а правда, как пропали? И почему он молчит о том, которого взяли в Юлараге? Зря, зря Арун поспешил. Но теперь не отступишь. Жаль, не вовремя… Но если откажет, пусть при императоре. Тот будет сговорчивее, когда подниму вопрос о факторуме. Если подниму…»

Обмен взглядами советника и магика Ракансор заметил. Эти двое – как змеи в одном логове. Если и не жалят, то ядом истекают. Их сдерживает только он – император. А что будет, когда… Нуммер вовсе уведет факторум в тень. Не позволит ему участвовать в придворной возне. А Согнер? Принесет присягу новому Богоподобию? Или попробует сам взойти на вершину власти? Нет, не должен. Но решать надо сейчас. Решать с хордингами, с вооргами. С преемником и с Согнером. А главное – решать с империей. Обязательно.

Ах, как не хочется Ракансору уходить проигравшим! Как не хочется оставлять о себе память, как о потерявшем земли предков! Это будет плохо и для сына. Или для племянника, если все же его оставлять за себя. Надо решать. Самому. А потом заставить всех принять его решение. И если кто будет против… то как с ними? На кого император может рассчитывать?

– Согнер, – прервал паузу Ракансор. – Подготовь все к совету. И собери последние вести. Я буду ждать в Белом зале.

Согнер встал, поклонился и вышел из покоев. На его лице Ракансор разглядел застывшее выражение почтения, за которым первый советник всегда скрывал мысли и чувства. Вот только глаза слишком уж пустые.

Император жестом подозвал Верховного магика. Нуммер подошел вплотную к креслу.

– Нуммер. Я всегда уважал факторум за заботу о людях и невмешательство в политические дрязги. Знай, и сейчас я не прошу в них влезать. Но на кону существование нашей страны. Подумай, как и чем факторум сможет помочь.

– Да, Ваше Богоподобие.

Ракансор улыбнулся:

– Мое Богоподобие просит Верховного магика помочь ему выглядеть достойно на совете.

Нуммер позволил себе слабую улыбку.

– Беламай меня задушит.

– Беламая я беру на себя. Он верен мне, но не понимает, что иногда необходимость диктует правила. Помоги мне быть сегодня императором. Даже если завтра им будет другой.

Нуммер выдержал взгляд Ракансора и склонил голову. Он увидел в глазах императора то, чего видеть не хотел. Он увидел смерть.

Белый зал, где по традиции проходил Малый Имперский Совет, сегодня выглядел непривычно пустым. Стены и двери против обыкновения завешены толстыми коврами. Горела только половина жаровен, наполняя воздух слабым цветочным ароматом. Светильники и ритуальные плошки с маслом, кроме света, добавляли еще запах трав.

Вместо лежаков – кресла с мягкими сиденьями и подставками для ног. Возле каждого кресла – столик, где стоят пиалы и кувшины с водой, вином и пардой. Шесть кресел, шесть человек.

Первый имперский советник Согнер. На нем внешняя и внутренняя политика империи, тайные службы. Второй советник Бескор, он отвечает за армию и хозяйство. Третий советник Вудеер, на нем колонии и внешние отношения империи. Главный казначей Лакотер, ведающий финансами империи и налогами.

Первый помощник диктатора армии Вэмдар. Сам диктатор Пектофраг сейчас в Бамареане, лично возглавляет операцию против вооргов. Хочет оправдаться в глазах императора и стяжать славу победителя. Намерение верное, но сейчас, в решающий момент, его нет в столице. И это не очень хорошо для старого воителя. Зато шанс для его помощника, еще молодого и одаренного Вэмдара, которого император уже не раз отмечал.

Шестым был племянник императора Гратар – личный писарь, помощник и близкий родственник. Впрочем, уже не только. Уже не только.

И седьмой – сам император. Его кресло стояло напротив остальных под большим императорским гербом. Ракансор уверенно восседал в кресле: руки на широких подлокотниках, ноги на деревянной подставке. Болезненная бледность уступила место легкому румянцу. На лице прежнее волевое выражение. Уголки губ не отвисшие, как еще утром, а твердо поджаты. Во всем облике императора видны сила и мощь. Жаль, что только видны. Однако сейчас и это много значит.