Черное Сердце (СИ) - "Gargoil" Страница 9

— Этот идиот Бружа снова нагадил в палатке? — на последнем слове он вошел в палатку и оторопел. Так и застыв, он получил стрелу в глаз, она пробила глаз и мозг, не давая и шанса стражнику. Товарищ Анахеля, который был на подстраховке, тенью метнулся и подобрал падающее тело стражника. Оттаскивая его, и маскируя.

— Не хочешь переодеться? — спросил Анахель.

— Нет. Не хочу ненароком умереть от рук своих товарищей. — Ответил тот, оттягивая тело к двум уже умершим бойцам.

— Просто мог быть запасной план, если диверсия последней группы не удастся. — Заговорил лучник. Они переговаривались шепотом. В словах больше не было нужды, они пошли дальше. Зачистив удачно ещё две палатки, они наткнулись на шатер.

Немой вопрос стоял в глазах помощника. Анахель твердо кивнул. Они подготовились и начали штурм шатра. Но внезапно остановились, услышав шум, после чего стали прислушиваться.

В шатре стояла ссора, с самого начала вторжения. Внутри было пять человек, все из них кроме одного были одеты в надежный кольчужный доспех, а спину украшал красивый богато украшенный плащ, что говорило о статусе всех пятерых.

— Мы тратим время, если бы мы напали на крепость, давно бы уже захватили её. — Сказал самый старый на вид, из всей пятерки человек. Он был в пожилом возрасте только лицом, на котором были морщины и коричневые пятна, но тело его было как у тигра, полное сил и готовое к нападению в любой момент. Это был Капитан второго отряда армии осаждающей город-крепость. Он изначально хотел напасть, и был уверен, если бы силами командовал он, то город уже был бы захвачен.

— Может и так, но были бы неминуемые потери, второй капитан, разве вам не хочется обрести славу тех, кто захватил город-крепость, без единого погибшего солдата? — с уважением, но сталью в голосе сказал человек, который выглядел лет на двадцать. Лицо было красивым, на лице притворная добродушная улыбка, глаза были двумя щелками как у ядовитой змеи, в них было скрыто лукавство, он сидел на главном месте в шатре. На нем было обычная тонкая рубаха и штаны с сапогами, выглядело просто и удобно. Это был тот, кто руководил этим походом, и носил титул первый капитан, то есть последнее слово было за ним, кто-бы что ни говорил. После него никто ничего не говорил, все лишь с льстивыми улыбками подтверждали мудрость и ум юного господина, пытаясь хоть как-то, запомнится юноше.

Группа Анахеля подошла как раз к концу спора, все было хорошо слышно, потому они решили подождать и не рисковать, выжидая пока все разойдутся из шатра, и только потом напасть, ждать пришлось недолго, нежный как мед голос высказался о том, что он устал, и что на сегодня военный совет окончен. После чего все поклонились и разошлись по своим шатрам. Анахель и его команда, судя по всему, наткнулись на главнокомандующего, потому все были серьезней, чем обычно.

После пяти минут ожидания все кивнули и начали штурм.

Первый капитан услышал странный звук за спиной и обернулся. Сказать, что он был удивлен, не сказать ничего, задняя сторона его шатра, которая была сделана из шкур животных, порвалась, из пореза вылетел юноша, уже мчась на него стараясь убить без лишнего шума. За ним сверху летела стрела, и ещё один убийца ждал своего шанса. Первый капитан мгновенно вынул саблю из ножен и отбил стрелу, после чего блокировал удар мечом, и уворачиваясь от кинжала в левой руке, не отрывая блока. Анахель понял, что дело плохо. Но главнокомандующий ещё не издал сильного шума, потому шанс есть. Он убрал кинжал и схватил меч двумя руками.

Воины отступили, после чего снова ринулись в бой. Никто не говорил.

Сабля описала дугу, Анахель парировал. Приняв саблю на блок лезвием, на нем появилась зазубрина, но с противоположной стороны ситуация была хуже, лезвие сабли задрожало, в след за ней и кисть фехтовальщика, он знал что принимать удары саблей плохой вариант потому ставил на скорость. Но Анахель в этом аспекте не отступал, сабля описывала дуги, метя по незащищенным участкам противника, но каждый удар принимался на блок мечом, который был толще и шире чем сабля. За миг они обменялись десятком ударов. Первый капитан поменял руку, в которой держал саблю. Анахель воспользовался заминкой и полоснул по бедру оппонента, но не задел артерию, рана была поверхностной, потому не сильно влияла на ход сражения, хотя юноша с утонченными чертами лица слегка побледнел. Сабля и меч снова метнулись, сабля обогнула меч и порезала таз Анахеля, рана так же была несерьезной. Время от времени слышался цокот языка капитана, его противник должен был развалиться на части от ударов его могучей сабли, но ему удавалось уходить в последний момент. Тоже самое чувствовал Анахель, первый капитан не допускал прошлых ошибок, он уворачивался от каждого удара Анахеля, где не мог, принимал обухом клинка и мягко отводил удар в сторону.

В одно из столкновений, Анахель начал рубящее диагональное движение сверху вниз, он замахнулся, мечом от плеча, и прорисовал мощную дугу, от которой воздух рассекался так, как будто рубил не меч, а сабля. Капитан отступил назад сабля острием вниз, другая рука за спиной, этого момента Анахель ждал. Сделав широкий шаг вперёд, и двигаясь вместе с дугой, Капитан рассчитал расстояние, меч всё равно не доставал его, но он не видел, что рука Анахеля скользит по рукояти, двигаясь вместе с ударом от гарды до самого навершия, пока рука не остановилась и не ухватила самый кончик меча. Капитан среагировал слишком поздно, он втянул живот, как только мог, но меч закончил взмах, создав порыв воздуха. Рубаха на животе порвалась, от нее отлетел кусок ткани, а под самими ребрами растекалась красная полоса, которая становилась больше и шире, кровь хлынула из раны, она оказалась довольно глубокой, после чего из них начали вываливаться кишки.

— СТРАЖА! — наконец подал знак своим охранникам первый капитан. Долго ждать не пришлось. Два воина вбежали в шатер, и перед ними открылась немыслимая сцена, прямо у входа согнувшись в коленях, одной рукой опираясь на землю, другой держась за вываливающиеся органы, был их первый капитан. Лицо было бледнее мела, а в глазах плескалась паника. Один из стражников упал, словно подкошенный получив стрелу меж глаз, во второго метнулся нож, он отскочил он кольчуги, и заодно вывел стражника из ступора, тот обхватил копье и метнулся навстречу пацану, который кинжал и кинул.

— Идиот! — из последних сил говорил Капитан, стражник, словно первый день в армии обернулся на окрик, и увидел другого юношу, который был весь в мелких, а кое-где и более серьезных ранах, он занес меч над головой его капитана и словно палач опустил меч.

Капитан не мог сопротивляться, впервые в его жизни он получил такую рану, он и подумать не мог, что, не надев сегодня доспех, это обернётся для него смертью. Сабля лежала в метре от его рук, но он еле пальцы на руках видел, ему было плохо, боль раздирала его живот, но в один момент всё прекратилось, он почувствовал холодную, как сама рука смерти сталь, которая дотронулась до его шеи, впиваясь прямо меж позвонков, но возможно это была иллюзия.

Стражник, который обернулся, получил мечом под подбородок, меч прошел через язык, пробил небо и впился в мозг. Стражник обмяк, когда меч был вынут.

Внезапно, на весь лагерь противника прозвучал звон. Это был звон колокола, группа Анахеля выбежала из шатра, они заметили некоторых из своих союзников, которые повыбегали из палаток и шатров, из большей части выбегали те, кто думали, что компания по захвату крепости пройдет без сучка и задоринки. Но выбежав, кто в чем, они наткнулись на людей в черных накидках, от которых пахло как от выгребной ямы, эти люди бросились на них, больше не скрываясь. Они заорали, высвободив всю свою ярость, гнев и страх, большинство даже обернуться не успевало, как были убиты.

В тоже время на самой задней части лагеря, самая многочисленная группа, которая должна была устроить диверсию, оповестила союзников о выполненной миссии. Склад с припасами вспыхнул таким пожаром, что казалось, наступил рассвет. Вокруг творился хаос, началась резня, хотя скорей односторонняя бойня. Солдаты врага были в смятении, они лишились командира, даже не подозревая об этом, в этой шумихе себя не услышишь, не то, что приказы. Большинство из бойцов вторженцев, были пьяны, или спали, после пьянки, а теперь их выдернули из сна, который вскоре опять начался, только на этот раз он был вечен. Но всё же, второй капитан, смог организовать строй, только его отряд не пьянствовал, только они продолжали тренировки, и только они справились с потрясение быстрее всех. И, к сожалению, для защитников города, он был и самым многочисленным отрядом. Во мраке ночи, воины в черных накидках придерживались плана, они продвигались к одной точке, вырезая всех, кто попадался на пути, со временем они сгруппировались и были уже почти в полном сборе.