Среди нас 4 - Макс Вальтер Страница 9

— А… это ты, — спокойно произнёс он, будто ожидал моего появления. И так же, без лишних эмоций, вернулся к своему занятию.

— И давно ты здесь? — спросил я первое, что пришло в голову.

— Давненько, — выдохнул он и опустил колун на полено.

— Ты нахрена баню сжёг?

— Ты первым напал, я лишь защищался.

— Да я… Ты… Ну ты пиздец, конечно! Да хорош колуном махать! Давай поговорим.

— Мне не мешает.

— А мне мешает.

— Я тебя не звал.

— Блядь, Швеллер!

— Что?

— Извини за тот раз. Я не знал, что со мной происходит, не контролировал зверя.

— Всё нормально, я зла не держу. Мне рассказали, кто ты.

— Ну, хоть кому-то из нас это известно, — ухмыльнулся я. — Серьёзно, надо поговорить.

— Говори. — Швеллер положил колун на колоду и обернулся, скрестив руки на груди.

— Здесь?

— А что не так?

— Ну, как хочешь, — пожал плечами я. — Это ведь ты Баала убил?

— Не уверен, что он мёртв.

— В смысле?

— Когда я вонзил проклятый клинок в его сердце, он сказал мне «Спасибо».

— И исходя из этого ты решил, что он жив?

— Нет, — покачал головой волхв. — Я не могу тебе это объяснить, просто чувствую, что всё не так однозначно.

— А здесь как оказался?

— Пришёл.

— Вот так просто?

— А зачем усложнять? Мне здесь понравилось. Я начал обживаться, а затем пришли люди.

— Пиздец ты странный, — усмехнулся я.

— Уж какой есть. Чай будешь?

— Не откажусь.

Швеллер молча развернулся и вошёл в дом. Я принял это как приглашение и двинулся следом. Внутри, как я и ожидал, царила спартанская обстановка. Ничего лишнего: только стол, неколько табуретов, кровать и печь. Ну, может, ещё пара шкафчиков, в которых хранились продукты. Остальная часть дома использовалась в качестве сарая. В одной из комнат были сложены дрова, в другой вялились рыба и мясо. Скорее всего, зимой он даже двери в эти комнаты не открывал.

Мы прошли дом насквозь и выбрались на заднем дворе, где под раскидистой яблоней расположился грубо сколоченный стол. На нём стоял самовар с дровяным подогревом. В мирное время это считалось антиквариатом. Любители старины приобретали подобные вещи на специализированных барахолках. Но вряд ли они думали, что когда-нибудь их снова станут использовать по прямому назначению.

— Травяной сбор, — похвалился Швеллер, наливая тёмный напиток из заварника в одну из чашек.

— Скажи, а ты случайно не в курсе, почему все вокруг считают меня спасителем мира? — почему-то задал я давно мучающий меня вопрос.

— Я попросил, — в своей манере, совершенно спокойно ответил он.

— Ну, как-то так я и думал. А смысл?

— Спокойная жизнь. — Швеллер обвёл руками свою территорию. — Думаешь, мне бы дали вот так запросто ловить рыбку и собирать грибы, знай люди правду?

— Почему нет?

— Как давно ты проснулся?

— А какое это имеет значение?

— Думаю… — волхв сделал паузу и постучал указательным пальцем по губам, — месяц.

— М-да, — ухмыльнулся я. — Нихуя не понял, но очень интересно.

— Через месяц ты сам всё поймёшь и вряд ли вспомнишь меня добрым словом за то, что я сделал из тебя героя.

— Я не герой.

— Попробуй объяснить это людям. Ну, как тебе мой чай?

— Вкусный, — честно ответил я. — И с кем ты договорился?

— С твоим дедом… — Швеллер снова сделал паузу и задумался. — Прадедом… не… пра-пра…

— С Исаем, что ли?

— Угу.

— Это многое объясняет. А почему волхв?

— Не знаю, — пожал плечами Швеллер. — Говорю же: людям не объяснить, у них на всё есть собственное мнение. Я просто помогаю им по мере возможностей.

— Значит, ты всё-таки смог стать добрым и хорошим парнем?

— Я ведь не деньги печатаю, чтоб нравиться всем без исключения. Недовольных тоже хватает. Вот ты — зачем пришёл? Наверняка не для того, чтобы поздороваться и вспомнить былое?

— Щекотуха одна попросила о здоровье сына справиться. Сказала, что ты его похитил.

— Ты действительно веришь, что у бесплотного духа может родиться дитя?

— Да мне, честно говоря, насрать. Она обещала помочь, если я верну ей ребёнка.

— Ты ведь через часовенку ко мне шёл? — Волхв с хитрым прищуром посмотрел мне в глаза.

— Ну и зачем спрашиваешь, раз сам всё знаешь?

— Значит, Наталью видел. Так вот: тот, кого щекотуха своим сыном считает, дитя Натальи. Утоп недели три назад, а затем вдруг начал по ночам на берегу появляться, мамку звать. Тебе нужно объяснять, как на это отреагировала убитая горем мать?

— Догадываюсь.

— Угу… Она на следующую же ночь его дождалась и обнять попыталась. А он у неё сквозь руки прошёл. Слава богу, Велентиныч на ночную рыбалку выбрался и увидел, как бедная женщина в воду с камнем на шее лезет. Сдохнуть хотела, чтоб получилось сына своего обнять. А щекотухи твои её уже сестрой нарекли и на глубине поджидали.

— И что ты сделал?

— Ничего особенного. Просто нашёл тело пацана. Похоронили его дня три назад, а заодно и дух успокоили. Вот такая теперь у нас жизнь интересная.

— Значит, всё-таки придётся в Москву скоблить, — вздохнул я и залпом допил остатки чая. — Ну, рад был повидаться, волхв.

— Да иди ты в жопу, — поморщился Швеллер. — Я обычный человек.

— Кто художник? — Я кивнул на нательную живопись.

— Друг твой, Костя, — неожиданно ответил волхв. — Подарок мне сделал, за спасение человечества. Ну и посёлок помог от всякой нечисти защитить. Сказал, что я смогу потоки энергии видеть, а кое-что даже использовать, хоть и непосвящённый. Вот я и использую.

— Ладно, бывай. — Я протянул руку для пожатия. — Хочу ещё на баржу успеть, может, до столицы подбросят.

— А чего там? Умные люди стараются её стороной обходить.

— Разве старейшины не там заседают?

— Там, — кивнул Швеллер. — Но помимо них там ещё много другого дерьма водится. Мне иногда кажется, что старейшины специально в Москве засели, чтоб от простых людей прятаться.

— Не удивлюсь, если ты прав, — усмехнулся я. — А