Пермский Губернский 2. Корпорат (СИ) - Евгений Бергер Страница 9

— Он самый. — кивнул я: — Что случилось?

— Майор Конторов, Имперская Служба Безопасности. — ответил он и показал удостоверение: — Скажите, это же вы обнаружили Потехина Феофана Никитича?

— Да. А, что?

— Есть несколько вопросов. — Конторов сел за стол, и вытащил из папки три фотографии: — Сможете опознать, это ваш бывший сотрудник?

— Ну… — я помнил Потехина смутно, ибо видел его лично лишь два раза, когда увольнял, и когда обнаружил мертвым. Только вот, во второй раз у него не было половины лица: — Вроде, да. А, что он набедокурил?

— Это фотографии — скриншоты, сделанные три часа назад с камер наблюдения в пермском морге.

— Хм-м… — сперва я удивился, но потом вспомнил, что Потехин тоже мой реципиент: — Уж не зомби ли это?

— Прорабатывали эту идею. Но проблема в том, что он, ничего про себя не помнит. Патологоанатом сказал, что Потехин внезапно пришёл в комнату отдыха. Попросил чай. Уточнял, где именно он находится, и кто он такой. Патологоанатом сразу позвонил в полицию. А те — нам. В общем, ситуация заключается в том, что единственное контактное лицо, которое нам удалось найти — это вы. Не могли бы вы сопроводить Господина Потехина в медицинское учреждение?

— А сами не можете?

— По закону нельзя. Людей с амнезией должно сопровождать контактное лицо.

— Ох… И, где он? До сих пор в морге?

— Да. Адрес я напишу!

— Ага…

Прекрасно! Видимо, память вылетела вместе с остатками мозга… И, что-то мне подсказывает, что про долг он не вспомнит. Хотя, какая разница? Просто поставлю его перед фактом.

Но сможет ли он зарабатывать деньги в таком состоянии? Может быть, выпотрошить его, и продать органы на чёрный рынок? Всё равно отрастут новые. А так, хоть часть долга закроет.

Выйдя из полицейского участка, я увидел, как Слэвин грузит сирот в четыре огромных двухэтажных автобуса:

— Какого… Эй! Ты, что творишь⁈

Вот только этого сейчас не хватало.

— Спасаю этих бедных детей. Сегодня по вине некомпетентных людей они остались без крова. — сухо ответил юрист.

— Нет, ты их не получишь. — холодно ответил я.

Единственное, чем мы с Семёном могли отплатить этим бедолагам за уничтоженное жильё — спасти от «АртСтар».

— Боюсь, это не обсуждается, Ваша Светлость.

— Что ты там вякнул? — я подошёл в плотную к коне-мужику, но он оказался выше меня почти на две головы: — Выгрузил всех обратно и угнал отсюда.

— Боюсь, вы не имеете права говорить со мной в подобном тоне, Господин Осокин. К тому же — всё уже решено. Дальнейшим обустройством детей займётся «АртСтар».

— Не надо… — ко мне выбежала Карина и буквально вцепилась: — Ваша Светлость, не отдавайте нас ему!

Как я уже говорил — люди ненавидят психов. Фишка в том, что такие индивиды — непредсказуемы, поэтому от них предпочитают держаться подальше. И разговоров с такими тоже стараются не вести. Проще отступить, чем разбираться.

Вопрос лишь — чтобы такого дурацкого сделать? Чтобы и «психованность» изобразить, и не слишком откровенно пасть лицом?

О! Транспорт…

— Погоди. — я отодвинул девчонку в сторону, а затем подошёл к ближайшему автобусу, и выхватив из-за пояса штык-нож, всадил в колесо, которое тут же с диким шипением начало испускать воздух: — И я продолжу это делать! Мне плевать. Я — дворянин.

— Боже… — тяжко вздохнул Слэвин: — Порча нашей собственности вам не поможет, Господин Осокин. «АртСтар» имеет все необходимые ресурсы, чтобы защитить этих детей.

— У вас нет права забирать их без согласия. Или дети тоже ваша собственность? — поинтересовался я: — Могу сходить за Капитаном Обориным. И мы разберёмся чисто в юридическом секторе. Как тебе такая идея? Ты же у нас специалист.

Слэвин нахмурился и сделал: «Бр-р-р!», как типичный конь.

— Я жду. — холодно произнёс я, сжав кулаки.

— У вас даже нет места, где эти бедные дети смогут жить, пока социальные службы ищут для них новый дом. — проскрипел юрист.

— Это не проблема. — я обратился к детишкам: — Ну, что? С кем поедете? Со мной, или же с этим жутким типом?

Естественно, все тут же перебежали на мою сторону. А несколько охранников, стоявших возле автобусов, хотели было преградить сиротам путь, но мой крайне неодобрительный взгляд заставил их передумать.

— Славно. — самодовольно произнёс я: — Вас больше ничего не держит. Ах, да… Прошу прощения! Это вам за порчу имущества. Иногда я бываю не сдержан. Прошу простить меня за это. — я вытащил из кошелька пару сотен и швырнул в лицо Слэвина.

— Вы играете с огнём. — вздохнул коне-мужик, и повернувшись, направился в сторону одного из автобусов.

Детишки победоносно заверещали. Даже полицейские, что украдкой наблюдали за конфликтом из укрытия, показали мне большие пальцы. Да уж… Корпоратов, никто не любит.

А купюры подхватило ветром и очень удачно унесло в сторону кошака, который тут же распушился и принялся их ловить.

Дождавшись, пока представители «АртСтар» покинут парковку полицейского участка, я вопросительно посмотрел на Семёна, который уже рухнул на спину и начал играть с бедными деньгами:

— Обзвони все отели! И скажи, что нам нужно разместить несколько сотен детей на пару-тройку дней.

— У меня есть идея получше. — истерично облизывая свой мохнатый воротник, ответил кот.

* * *

Бывший пионерский лагерь «Ясно солнышко», что располагался вдоль устья реки Бабка, переживал не самые хорошие времена.

После длительного застоя на протяжении полутора лет во времена бушующего Ковида, некогда прекрасный и слаженный коллектив превратился в пожёванный сброд, который больше напоминал экипаж вечно терпящего крушение «Бройлера-747»…

— Мы в жопе! — тяжко вздохнув, заявил капитан этого обречённого корабля, и он же директор — Смолкин Валентин Фарисович. Невысокий дяденька круглого телосложения и с вечной небритостью «жильца теплотрассы» на лице. Его голову, больше напоминающую тыкву, украшало несколько коричнево-серых волосинок, которые Валентин Фарисович мыл приличным шампунем и элегантно зачёсывал взад. Взад, и никак иначе!

— Эх, была бы сейчас Ленка с нами… Всё бы порешала. — продолжил он, разглядывая письмо от банка.

Ленка, она же заместитель — бывшая жена Валентина Фарисовича, сбежала вместе с бывшим фотографом и по совместительству — бывшим другом Валентина Фарисовича, потому работал экипаж «Бройлера», увы, без них.

— Может, сделаем рекламу об ещё одной смене? — предложила старшая вожатая — Слуцких Клава Семёновна. Про таких обычно говорят — бой-баба! И хату на скаку остановит, и в горящего коня, если попросят, войдёт. Со спины, Клаву Семёновну очень часто принимали за мужчину. Этакого — опытного дровосека, который всё ещё по старинке работал обычной ручной пилой и топором.

Но всё компенсировал