Дмитрий Силлов - Закон Призрака Страница 9

В общем, пока я дополз до намеченной точки, ободрался нехило. Ладони, колени, живот – в кровоточащих рубцах, неглубоких, но саднящих изрядно. Очень плохо. Потому, что, пока полз, очень стараясь не шуметь и почти всю грязь с крыши на себя собрал. Да, блин, ни хрена не кино, где герой всегда чист, выбрит и в штанах. Ладно. Если все получится, будут и у меня штаны. А не получится – значит, и фиг с ними. Потому, что отрубленной башке одежда ни к чему.

Круглое окно находилось точно подо мной, и я голодным брюхом ощущал легкую вибрацию вентилятора, работающего на малых оборотах. Что на малых – это просто замечательно. Иначе б все мое предприятие можно было даже не затевать.

В общем, огляделся я сверху, удостоверился, что никто не спешит с утра в «Янов» похмеляться, зацепился за неровности крыши пальцами ног, свесился с нее и, ежесекундно рискуя гробануться вниз прямо на головы охраны, как можно дальше протянул руку с ножом.

Будь в моей руке обычный нож, ничего не получилось бы. Но поскольку клинок «Бритвы» был откован из одноименного артефакта, крайне редко встречающегося в Зоне, на этот раз мне повезло все сделать без шума и пыли.

Почти что.

Лопасти вентилятора, срезанные лезвием моего ножа, попадали с легким металлическим звяканьем на дно воздуховода. Я замер на мгновение. Если охранники услышат этот звук и начнут задирать вверх бронированные головы, придется прыгать вниз, на плечи секьюрити, и рубить, рубить, рубить… пока на звук борьбы из бара не выскочат остальные и не превратят меня в фарш, обильно начиненный горячим свинцом…

Но ничего не произошло. Из глубин бара лилась негромкая музыка, которой хватило, чтобы заглушить звук падающих лопастей. Что ж, осталось только выдохнуть и продолжить.

Теперь нужно было срезать ротор. Это оказалось проще. Я стащил с себя набедренную повязку, скрутил из нее жгут, сделал петлю, захлестнул ею ротор, после чего рубанул ножом по его оси. Теперь осталось только втащить тяжелое устройство на крышу и положить так, чтоб оно не свалилось вниз. Второе оказалось сложнее, но я справился. Надеюсь, ветер не сдует его с ребра крыши до того, как я залезу внутрь здания.

Покрошить крепление вентилятора в металлические опилки заняло не более пяти минут. Путь был свободен. Я аккуратно положил нож на дно воздуховода, после чего вполз обратно на крышу, перевернулся на живот, спустил вниз ноги и, держась за край крыши, начал ужом заползать внутрь металлической кишки, периодически наступая пятками на металлические опилки. Но на пятках любого бойца, постоянно носящего берцы, имеются такие толстые мозоли, что об них можно совершенно безболезненно сигареты тушить и такая мелочь, как стальные занозы, для них не проблема.

В общем, спасибо той подготовке, что я в свое время прошел в Легионе и горячих точках. Обычный человек, думаю, такие акробатические трюки вряд ли выполнил бы. Я же – справился.

Оказалось, что воздуховод не такой уж длинный. Вел он на довольно просторный чердак, в пол которого были вделаны четыре квадратные решетки, каждая площадью два метра на два, – эдакая примитивная вентиляционная комната с окнами вытяжки.

Я осторожно подкрался к крайнему слева и глянул вниз.

Как и предполагалось, окно было расположено над стойкой бара, и сквозь переплетения стальных прутьев решетки я разглядел блестящую лысину бармена. Он как раз обслуживал какого-то сталкера, принесшего хабар на продажу.

– Ну, давай посмотрим, – услышал я голос бармена. – Так-так, что тут у нас. Ага. Ну, «батарейка» покоцана слева, значит, и цена ей будет вдвое меньше. «Булавки» мелковаты и – сам же видишь – «говорит» только одна. На них, кстати, сейчас в Зоне цена упала конкретно, в Черной Долине тех «булавок» целую прорву нашли…

Пока барыга разводил сталкерюгу на бабки, я аккуратно подрезал болты, которыми решетка была привинчена к полу. Честно говоря, я б, может, и как-то по-другому действовал, если б не услышал гнилые заходы скупщика артефактов. Но мне даже отсюда было видно, что товар, выложенный на стойку, отличного качества. «Батарейка» была совершенной формы, без изъянов – они когда битые, тусклые, как потерянные теннисные мячики, долгое время пролежавшие в траве. Про «булавки» на глазок ничего сказать нельзя, пока сам их не сожмешь между пальцами. Правда, сжимать надо тоже уметь, не всегда они «отвечают». Да и в Черной Долине отродясь «булавок» не находили. А сталкер, что стоял сейчас перед прилавком, сразу видать – зеленый, словно советская трехрублевка. Так что и лысому ежу ясно – брешет барыга как сивый мерин. Много я в свое время таких сказок наслушался. Стало быть, пусть торгаш не обижается.

– Так что за этот товар я дам тебе…

От резкого удара моей ноги тяжелая решетка рухнула вниз, сильно долбанув бармена по лысой макушке, отчего тот без звука рухнул на пол. А следом через образовавшуюся дыру в полу спрыгнул я, приземлившись пятками на жирную спину торгаша. Когда пятки голые, с пятиметровой высоты долбить ими в кафель как-то некомфортно, так что грех не воспользоваться эдакой подушкой, разлегшейся возле стойки. Бармен только крякнул. Жирный боров, отожрался, разводя сталкеров на честно заработанные бабки. Так что не обессудь, барыга. Ты с нашим братом не церемонишься, я с тобой тоже не буду.

Понятное дело, после моего столь эффектного входа в баре повисла мертвая тишина. Когда происходит подобное, народ чаще всего подвисает на несколько секунд, осознавая происшедшее.

И само собой разумеется, что эти секунды я постарался использовать с максимальной пользой.

Поднять барыгу с пола могло оказаться делом непростым, но я справился. «Бритва» помогла. Когда человек ощущает отточенную сталь возле своего горла, двигаться он начинает гораздо быстрее. Вот и бармен вскочил довольно шустро, косясь при этом на нож, зажатый у меня в руке. Я – понятное дело – немедленно развернул торгаша лицом к залу, встав при этом за его спиной. Любой бармен, заправляющий куплей-продажей на крупной точке, является одновременно и ее владальцем: нанятых работников к артефактам никто не допустит – некоторые из них на Большой Земле миллионы стоят. Так что сейчас я вне всякого сомнения держал нож у горла владельца бара «Янов», прикрываясь его мясистой тушей словно щитом. В собственного шефа охрана стрелять не станет, на эту тему у них точно должна быть инструкция, в списке таковых стоящая на первом месте.

– Чего тебе… надо? – прохрипел торгаш, по жирному затылку которого катились крупные капли пота.

– Скажи своим псам, чтоб сложили оружие и выметались из бара, – проговорил я.

Обычно в таких ситуациях народ не выпендривается, но, к моему удивлению, барыга не послушался моего приказа.