Сергей Зверев - Тоннель времени Страница 9

– Хороший вопрос, – заметил Ключников.

Ждан с досадой покрутил головой. Было видно, что из каких-то соображений они с Зубовым что-то недоговаривают. То ли выдать маленькие секреты свои боятся, то ли некогда было посвящать в детали.

– Не проще простого! Не проще. Они носа за стены не сунут!

– Это почему же? – вмешался Айдаров.

– Потому что им известно, что в кровь каждого из них введен препарат, который превращается в тромб в случае пересечения запретной зоны тюрьмы!

– Это как?.. – растерялся Айдаров, а Стольников с интересом оперся на дверь, которая до сих пор еще не открылась.

– Внешнее ограждение тюрьмы представляет собой пятиметровый забор из кевлара, внутрь его вмонтированы датчики, реагирующие на ксеролит – вещество, легко усваиваемое кровью и не влияющее на процессы организма. Совершенно безобидное в любых других условиях! Но стоит человеку, в крови которого ксеролит, оказаться в двух метрах от забора, срабатывают датчики. Они отправляют сигнал в центр управления, и уже из центра посылается сигнал на активацию ксеролита. Происходит воспаление стенок вен и образование тромба. Тромбофлебит протекает очень быстро. От образования тромба до попадания его в легочную артерию проходит не более трех минут. Нужно вам объяснять, что за этим следует?

– Как далеко зашла тюремная медицина! – восхитился Ключников. – А бывает такое, что к забору приблизился один, а коньки откинул кто-то другой? Интересно, как центр определяет, кто проказник?

Ждан посмотрел на него со сдержанным раздражением.

– Кто у забора, тот коньки и откидывает. Неужели непонятно? Ты услышал слово «датчики» в моем рассказе? Датчик посылает сигнал в центр, оттуда – команду, после чего активирует ксеролит в крови нарушителя.

– Теперь понятно. И что с того? Тюрьма в руках бандитов. Неужели они не могут приказать персоналу, ответственному за обслуживание этого центра, дезактивировать и эти датчики, и ксеролит, и все остальное, я уже не говорю об электронных замках на воротах?

– Приказать они могут, да только персонал бессилен им помочь. Центр управления в «Мираже» не автономен, он абсолютно зависим от центра управления в НИИ. Дать команду на дезактивацию может только Зубов.

– Открывай дверь! – приказал Стольников.

Он никогда не задумывался, что дышит тем же воздухом, что и по ту сторону тоннеля. Те же запахи трав предгорья, тот же аромат разогретых солнцем медуниц. Но в какой-то момент, кажется, именно тогда, когда дверь распахнулась и перед Стольниковым раскрылась панорама Другой Чечни, разделившей его жизнь надвое, ему показалось, что случилось что-то важное. Вдыхая полной грудью этот воздух, капитан понял, чего ему так не хватало одиннадцать лет скитаний. Не знакомых лиц в Грозном, где в пределах аэропорта «Северный» располагалась его бригада, не строя бойцов, готовых взойти на броню и отправиться на задание и повиноваться каждому его слову. Не дела, которому отдал годы службы. Выйдя на свет и ведя за собой Жулина, Ключникова, Айдарова и Ждана, Саша понял, что все эти одиннадцать лет его непреоборимо тянуло сюда, в Другую Чечню. Он хотел вернуться, но боялся признаться в этом. И сейчас, легким бегом направляясь в сторону «одиннадцати часов», как принято именовать направления у военных, ориентируясь по представляемым часам, Стольников чувствовал, что улыбается.

Далеко впереди – не менее километра – виднелось здание блокпоста, перекрывавшего дорогу на «Мираж». Стольников спустился в ложбину, уходящую западнее этого направления. Зубов просил не афишировать свое присутствие здесь. Да будет так.

На бегу он посмотрел на часы. До захода солнца оставался час, может, полтора. Можно было пройти расстояние пешком, но Стольников хотел осмотреться. Как артисты, перед тем как надеть одежду главного героя на премьеру, он хотел обносить ее – оказаться на месте, обжиться, привыкнуть. Будущее группы и задания зависит теперь только от него. Все как прежде…

Дорога, очерчивая овраги, петляла, теперь группа шла по прямой. Таким образом, ускорившись, чтобы перемахнуть через бугор, Стольников с бойцами рискнул всего однажды. Но все прошло благополучно. Стоявшие в форме грузинского и российского спецназа бойцы на блокпосте этого маневра не заметили. Над заставой полоскались на ветру два флага – России и Грузии. Редкий случай увидеть их вместе. Стольников про себя усмехнулся: «А некому здесь возмутиться…»

И через четверть часа, поднявшись на холм и не рискуя попасть в объективы биноклей с заставы, Стольников, а вслед за ним и бойцы поднялись на холм, чтобы встать напротив «Миража».

– Мама дорогая… – только и смог вымолвить Ключников, изумленно оглядывая раскинувшуюся перед ним панораму.

– Сколько же денег сюда вбухано? – усмехнулся Жулин и, закашлявшись, сплюнул под ноги.

– Сто миллиардов рублей, – подсказал капитан.

«Мираж» по высоте напоминал девятиэтажное здание. Собственно, так и было. Точное количество этажей посчитать было трудно из-за высокой стены, но крыша виднелась, и ее конек торчал над двадцатиметровым забором еще метров на десять.

– Построено «колодцем», внутри дворик, – тяжело дыша, объяснил Ждан. – От стен здания до «запретки» – сорок метров. Все полностью автоматизировано, управление происходит через центральный пост.

Было видно, что последние одиннадцать лет бывший лейтенант, а ныне полковник Ждан бегал не часто. В отличие от своих спутников он выглядел грузновато и несколько километров быстрого шага дались ему непросто.

– Куда ты нас поведешь? – спросил Стольников. – Где этот вход, о котором не знает никто из зэков?

– Не только из зэков. Никто не знает.

– Знает тот, кто строил, – отрезал Стольников, уже сообразивший, что у стен не осмотришься. – Открывай же кроличью нору. Для всех: действуем по обстановке. Первым делом – найти место, где они удерживают девушку. Ждан, ты хоть знаешь, как она выглядит?

– Знаю… Но если ты увидишь здесь девушку – это и есть Ирина.

Что-то помимо информации прозвучало в этом ответе, но Стольников решил не утруждать себя анализом. Истекало время, подаренное Зубову правительством. После начала штурма живые в этой тюрьме позавидуют мертвым. Стольников в этом почему-то не сомневался. Но это случится через сутки. А сейчас нужно было разыскать в этом огромном доме девушку.

Здесь группу повел Ждан. Выйдя вперед и поглядывая на наручные часы, которые, видимо, показывали на его руке не только время, он трусцой припустил к западной стене. Кивнув Жулину, Саша двинулся за ним. Еще раз проверившись на месте, полковник остановился и вытер рукой пот с лица.

– Много воды пьете, товарищ полковник, – заметил Ключников.

Несмотря на то что на стене торчали перископами камеры, Ждан смело приблизился и вынул из ранца небольшое устройство, похожее на трубку телефона спутниковой связи.

– Отключены? – уточнил на всякий случай Стольников.

– Зубов должен был создать помехи. С девятнадцати тридцати до девятнадцати сорока пяти мониторы в операторской откажутся работать, – Ждан включил устройство, и оно издало писк.

Осмотрел стену. Отошел шагов на восемь правее и набрал какой-то номер на клавиатуре.

Капитан резко повернул голову на шум. В стене появилась прямоугольная щель. Размером она была – только-только втиснуться одному человеку. Удивительно, но Стольников ее заметил только тогда, когда сработал механизм, приводящий дверь в движение. Зазоры в стене были невидимы глазу. Отъехавшая назад дверь откатилась в сторону.

– Больше всего я боялся, что может заклинить, – признался Ждан, пряча прибор в ранец. – Это аварийный вход, он ведет к караульному помещению. Дверью не пользовались со дня открытия «Миража»…

– И что было бы, если бы заклинило? – с издевкой поинтересовался Айдаров. – Мы побежали бы обратно?

– Поберегите силы, – зловеще посоветовал Ждан. – Караульное помещение, конечно, захвачено бандюками. И вы встретитесь с ними через пару минут.

– А вы не встретитесь? – полюбопытствовал Ключников, приближаясь к двери и освобождая место для командира.

Стольников заметил этот маневр. Одиннадцать лет прошло, но в тех, кому он привык доверять, осталась привычка на всю жизнь – первым всегда идет командир. Он, Стольников. Одиннадцать лет прошло, а ничего не изменилось. Саша почувствовал, как начинает греться кровь в венах. Адреналин еще не хлынул, но пусковой механизм уже пришел в движение…

– И я встречусь, Ключников, но последним из вас. Потому что если пойду первым, некому вас вести по «Миражу» будет. Андестенд?

– А если я пойду первым, кто тебя на киче защищать будет? – рассмеялся Ключников.

– Рты все закройте, – миролюбиво процедил Стольников. – Ждан, сколько стульев в караульном помещении?

Он решил задавать вопросы по мере необходимости. Их у него накопилось уже не менее десятка, но загружать ими Ждана, который заметно нервничал, не хотел.