Николай Андреев - Первый уровень. Солдаты поневоле Страница 9

– Лейрон действительно обладает важной информацией, – мгновенно отреагировал на упрек распорядителя эстерианец.

– И что с того, – пожал плечами плайдец. – Интервью ведь может и не состояться.

– Наконец, я слышу речь настоящего мужчины, – бесстрастно произнес тасконец. – К черту завуалированную двусмысленность и церемонии. Пора бросить карты на стол. У вас есть два варианта: убрать наблюдателя либо в Ассоне, либо на корабле. Первый предпочтительнее. Второй сложно объяснить. Разложим все по полкам. Связаться с базой я не в состоянии. Нет соответствующей аппаратуры. Но вдруг ценные сведения просочатся в местную прессу? Дальше произойдет цепная реакция…

– И не надейтесь, – возразил Клевил. – Доступ неблагонадежным репортерам на Грезу запрещен.

– Дело не в журналистах, – сказал Грег. – В случае моей внезапной смерти имя маорца будет выкрикивать каждый выходящий на арену наемник. Поверьте, я позабочусь об этом. Ну, а двадцати тысячам зрителей глотку не заткнешь. Слухи быстро распространяются по звездным системам империи.

– Мы решим данную проблему с вашим напарником, – заметил Браен.

– Аскенс не сможет повлиять на воинов, – проговорил инструктор. – Он выполняет исключительно контролирующие функции.

– Неплохой ход, – задумчиво произнес плайдец. – Вы мастер шантажа, господин Лейрон.

– Не льстите, – вымолвил тасконец. – Я лишь немного подстраховался. Иначе нельзя…

– А вдруг мы все-таки рискнем? – внезапно спросил распорядитель. – Не боитесь отправиться на тот свет?

– Господин Клевил, – спокойно сказал Грег, – я почти двадцать лет служил в особом штурмовом подразделении и не раз смотрел смерти в глаза. Костлявая старуха с косой меня не пугает. За моей спиной нет ни семьи, ни друзей, ни идеалов. Полная пустота. Кроме того, никто не живет вечно.

– Что ж, теперь понятно, почему вы столь упрямы, – проговорил Браен. – Старые принципы…

– И законы чести, – добавил инструктор. – Я никогда не нарушаю данных обещаний. Форма соглашения не имеет значения. Заключили сделку, будьте любезны соблюдать ее условия. Попытаюсь вкратце нарисовать перспективы. В Ассоне при загадочных обстоятельствах погибает наблюдатель Энгерона. На представлении гладиаторы оглашают фамилию торговца каторжниками и бросают тень на организаторов поединков. Через пару дней скандал докатится до Сирианского графства.

– На него тут же отреагирует Сенат, – вымолвил Соунвил. – Начнутся проверки маорских шахт.

– Правильно, – произнес Лейрон. – И не важно арестуют власти торговца живым товаром или нет. Главное, они закроют канал поставки преступников. В свою очередь до окончания расследования Стаф запретит аренду наемников. Что в итоге? Бойцов для шоу нет, репутация фирмы испорчена, рекламодатели терпят гигантские убытки. Герцогу Видогу надо либо отказываться от проекта, либо устранять зарвавшихся дельцов. Иначе престиж Плайда не поднять. Интересно, какое решение примет правитель?

Клевил внимательно посмотрел на тасконца. Майор абсолютно невозмутим. Великолепная выдержка. Сразу чувствуется, что он опытный и опасный игрок. Такой противник на мелочи не разменивается и всегда идет до конца. Вопрос в том, стоит ли ввязываться с ним с борьбу?

– Мне кажется, вы чересчур сгущаете краски, – после короткой паузы сказал распорядитель.

– Возможно, – согласился Грег. – Но я давно заметил – события обычно развиваются по самому худшему сценарию. Закон подлости. Ради мальчишки-раба вы бросаете на кон деньги, карьеру, положение в обществе. Ставка очень, очень хорошая. Моя жизнь по сравнению с ней – сущая ерунда.

– Браво, – Браен демонстративно захлопал в ладоши. – Ничего другого я и не ожидал. У Стафа Энгерона отличные сотрудники. Мне подобных людей катастрофически не хватает…

Плайдец достал из-под тоги два свернутых листа бумаги и протянул их Лейрону.

– Распишитесь внизу и забирайте мальчишку, – натянуто улыбаясь, проговорил Клевил. – Надеюсь, вы не в обиде на мою шутку? Поверьте, я тоже никогда не нарушаю данных обещаний. А вот покуражиться люблю.

– Ничего страшного, – холодно вымолвил инструктор. – Мы оба не ангелы.

Грег быстро пробежал глазами текст документа и, опустившись на колено, поставил размашистую подпись. Один контракт вернулся к Браену, второй перекочевал в нагрудный карман тасконца. Мужчины обменялись крепким рукопожатием и разошлись в разные стороны. Клевил отправился домой, а Лейрон в лагерь наемников. На опустевшей арене остался лишь Соунвил.

Эстерианец вытер пот со лба и облегченно выдохнул. Пронесло. Конфликт с инструктором мог бы доставить компании массу неприятностей. Но разве Браена в чем-нибудь переубедишь? Упрямец еще тот. Решил надуть майора. Глупец. С военными лучше не связываться. Особенно с имперскими штурмовиками. У парней явно не все в порядке с головой.

Что ж, Клевил получил по заслугам. Грег без труда прижал его к стене. Впредь наука – не пытайся обманывать партнеров. Но как мерзавец ловко выкрутился! Хитер, сволочь, ничего не скажешь. Во взаимоотношениях с ним нужно соблюдать предельную осторожность. Этот хищник сожрет кого угодно. Малейшая расслабленность и он разденет тебя донага. Стенли неторопливо зашагал к выходу со стадиона. Сегодня надо обязательно напиться.

Наемники преодолели длинный коридор и замерли перед металлической дверью. Охранник приложил ладонь к пульту, набрал шестизначный код, и массивная преграда плавно отъехала влево. Колонна бойцов тут же рассыпалась. Охотники устремились к бараку. Кто-то спешил в душ, кто-то в столовую. Там стоял большой бак с питьевой водой. Жажда измучила воинов. Андрей невольно отстал от солдат.

– Волк, следуй за мной! – жестко приказал Аскенс. – Пошевеливай ногами!

И хотя у юноши ужасно болела спина, спорить с офицером землянин не рискнул. Через несколько секунд Андрей очутился в здании. Наемники, не участвовавшие в поединках, с интересом разглядывали раба. О том, что мальчишка выиграл уже три схватки, они прекрасно знали.

– Размещайся у северной стены, – распорядителя инструктор. – Выбирай любую кровать.

Юноша поплелся к ближайшей койке. Сев на край, Волков блаженно закрыл глаза. Землянин не видел, как Аскенс подозвал к себе три тысячи сто пятого и что-то ему сказал. Гигант молчаливо кивнул головой. Вскоре наблюдатель покинул помещение. Люди в бараке мгновенно ожили. Охотники громко и бурно обсуждали перипетии боев.

По сравнению с лагерем каторжников здесь царила совсем иная атмосфера. Воины искренне радовались победам друзей. Когда же речь заходила о погибших товарищах, в голосе мужчин отчетливо звучала горечь. Гладиаторы кровью платят за допущенные ошибки. За три месяца наемники потеряли убитыми одиннадцать человек. Цифра значительная.

Возле Андрея выросла огромная фигура бойца.

– Как самочувствие? – спросил три тысячи сто пятый, протягивая землянину стакан с водой.

Волков посмотрел на охотника, взял стакан, залпом его осушил и сказал:

– Паршивое. Заключенный серьезно меня зацепил. Спина буквально горит.

– Пустяки, – улыбнулся воин. – Это пот разъедает рану. После обработки болезненные ощущения исчезнут.

– Твои слова, да богу в уши, – произнес Андрей. – А то лечь даже не могу…

– Сначала прими душ, – посоветовал наемник. – Правая кабина только что освободилась.

– Благодарю, – вымолвил юноша, с трудом поднимаясь с постели.

Сняв защитные доспехи, Волков двинулся в дальнюю часть барака. Водные процедуры взбодрили землянина.

Значительно улучшилось настроение, появился аппетит. Кое-как закрепив набедренную повязку, Андрей вышел на улицу. Толпа девушек у заградительной сетки тотчас завизжала от восторга. Без сомнения, юные красавицы ждали появления кумира. Волков приветственно помахал им рукой.

Между тем, из дверей стадиона показался майор Лейрон. Тасконца сопровождал врач и два штурмовика. Приблизившись к землянину, Грег с нескрываемой иронией проговорил:

– Наслаждаешься славой, Одинокий Волк? Полезное занятие. Лишь бы голова от успехов не закружилась.

– Я любуюсь закатом и дышу свежим воздухом, – откликнулся Андрей. – Скучный тут пейзаж. Океан слишком далеко. Нет волн, накатывающихся на берег, нет птиц, парящих над изумрудной поверхностью, нет радующего душу простора. Вокруг безжизненные каменные джунгли…

– А мальчишка – романтик, – рассмеялся медик. – Умеет ценить настоящую красоту.

Лейрон на реплику плайдца не отреагировал. Инструктора беспокоил характер невольника. Парень чересчур независим и строптив. На Тасконе ему придется нелегко. Законы на базе суровые. Сержанты и офицеры не терпят возражений со стороны солдат. Наказание последует незамедлительно.