Анна Тьма - Клинок белого пламени Страница 9

   Алина некоторое время мерила ладную фигуру кока взглядом и неожиданно поинтересовалась:

   -- Как твоё имя?

   Орка поджала губы, явно не желая отвечать на вопрос, но всё же скупо обронила:

   -- Гинхи.

   Воительница с трудом удержала каменное выражение лица, пытаясь совместить название тонколистого, почти невесомого белого цветка с этой... этим... внушительным созданием. Получалось как-то не очень. Зашипев на сдавленно кашляющих за спиной богов, чтобы соизволили не мешать, воительница предложила орке сесть и начала:

   -- А я Алина. И мне, Гинхи, позарез нужна твоя помощь. А то мой непутёвый брат помрёт от голода на твоём корабле.

   Орка сразу насторожилась, и Алина выдала ей сильно скорректированную версию беды, случившейся с демоном. Вкратце всё сводилось к обострению хронического недуга, не вовремя напомнивших о себе старых ранах и наложившуюся на это морскую болезнь.

   Потом Алинка долго и обстоятельно рассказывала, что и как нужно приготовить, снабдила необходимым набором трав и настоев, разъяснила всё ещё два раза под уточняющими вопросами орки, заставила ту всё записать. Долго и детально объясняла, как следует вести себя с убийцей, полностью неадекватным и в дурном настроении. За разговором девочки успели изрядно потрепать языками и не по делу. Напоследок уточнив, что речь идёт о Белом командоре, очень злом Белом командоре, Алина отпустила Гинхи с миром.

   -- Труп можно выносить? -- Коган склонился к растекавшейся медузой в кресле девушке.

   -- Мне проще драться десять часов подряд, чем час разговаривать, -- слабым голосом сообщила она. -- А я говорила часа два. Дай мне умереть спокойно...

   -- У-у, грозная боевая магичка! -- усмехнулся бог, поднимая её на руки и не обращая внимания на слабые попытки стукнуть его в ответ на самоуправство.

   Когда с утра пораньше в его каюту вошла орка с полным подносом еды -- демон просто потерял дар речи. После Алининых усилий это был ещё не Альтис, но уже и не Зверь. Способный убить просто потому, что хочется, но уже способный и сдержать себя.

   Орка что-то не переставая щебетала, расставляя принесённые блюда на столике.

   -- Это мне? -- опасливо косясь на стол, поинтересовался маг.

   -- Ну не мне же! -- Гинхи упёрла кулаки в массивные бока.

   -- Я столько не съем! -- отодвинувшись, Ал взглянул на орку пронзительными глазами Зверя. Та не впечатлилась. Зверь удивился и даже немного растерял кровожадность.

   -- Укачивает? -- участливо спросила женщина и, дождавшись утвердительного кивка, налила из кувшина в стакан чего-то по консистенции похожего на молоко. -- Пей.

   Подозрительно покосившись на орку с цветочным именем, Альтис выпил. После чего за полчаса смёл со стола всё, что там имелось.

   -- Совсем оголодал, мальчик... -- только и вздыхала по-доброму женщина, убирая очередное опустевшее блюдо. То, что перед ней легендарный герой, она толком не осознавала, видя только замученного тяжёлым недугом паренька. -- Вон какой тощий...

   -- Я не тощий, я стройный! -- то и дело возмущался демон, не отрываясь от процесса жевания.

   -- Стройная -- я! -- уверенно отвечала женщина. -- А ты сильно недокормленный.

   Когда Ал, съев всё, откинулся в кресле с трудом дыша, орка невозмутимо собрала опустевшие тарелки на поднос и, прежде чем выйти, сказала:

   -- Ну вот. И сестрёнку свою больше не пугай.

   -- Алинку что ли? -- лениво поинтересовался демон. -- Её, пожалуй, напугаешь. На всю жизнь заикой останешься. Если выживешь.

   Орка только улыбнулась, отметив, что жуткий жёлтый свет ушёл, уступая место золотому блеску глаз. Зверь перестал быть опасен. А проснувшись ещё через сутки -- даже сносно себя чувствовал. После принесённого Гинхи завтрака и мутить почти перестало.

   После суток сна, ещё день он отдыхал. На следующее утро, выспавшийся и достаточно пришедший в себя Альтис вплотную занялся воспитанием двух мальчишек. Лисёнок и Эрхан носились по палубе, выделывая немыслимые пируэты, в попытках защититься от проворного демона. Два коротких деревянных клинка так и мелькали и тренировочные мечи мальчишек никак не могли их защитить. Отбивались ученики и магией, только против безобидных, но болезненных заклятий не помогали никакие щиты и уловки. Громовой голос не умолкал, отдавая приказы и указывая двум загнанным парнишкам на каждую их ошибку. А уж в какой поток брани всё это выливалось... Перерывы ребятам давались недолгие. Если вы читаете данный текст не на СамИздате, значит, его выложили на данном сайте без разрешения автора. Если вы купили данный текст, то знайте - это черновик - неполная альфа-версия, и его можно бесплатно прочесть на странице автора на СамИздате. Любое копирование текстов со страницы без разрешения автора запрещено и является преследуемым по закону грубым нарушением авторских прав. Потом маг начинал гонять их по теоретическим знаниям. Потом заставлял применять теорию в практике. И снова гонял по палубе.

   Лисёнок-то был привычный к изнурительным тренировкам психованного учителя, а вот Эрхан к вечеру не мог даже стоять. Так и упал рядом с бочками на сети. А в ответ на своё старание сын некроманта получил только презрительное "дохлый сопляк!" из уст почти что учителя. От обиды малолетнему некроманту слёзы на глаза навернулись.

   -- Эх, Эрх, ты чего? -- присел рядом с парнишкой более старший товарищ. -- Не смей даже думать! Ал тебя ещё щадит, между прочим. Меня он сильнее гонял. Думаешь от него похвалу лучше чем "паршиво" легко получить?! Для тебя-то тренировка закончена, а мне ещё полночи не спать.

   -- Как ты такое выдерживаешь?! -- обалдело поглядел на товарища по несчастью юный некромант.

   -- Молча, -- отозвался Лёнька и пригладил рукой свои отросшие уже по плечи рыжие волосы. Совсем так, как приглаживал свою шевелюру Альтис. -- В большинстве случаев. Ты, главное, не иди поперёк его воли, если хочешь в учениках остаться. Да вообще -- в живых...

   В течение следующей недели юный Эрхан забыл даже о том, что панически боится моря. Ему некогда было отвлекаться на что-либо, кроме мёртвого сна после изнурительных занятий. Особенно когда к тренировкам присоединилась Алина. Эрхану не верилось, что она человек, а не самая настоящая демонесса.

   Император, с интересом наблюдавший за тем, кто до сих пор продолжал хранить его род не смотря на предательство, то и дело морщился, когда тот выдавал особо заковыристые выражения. Если бы все так учили воинов, армия Серебряной империи была бы воистину непобедима.

   -- Пламенный! -- принцесса стояла рядом с отцом и тоже смотрела.

   Он резко обернулся, поглядел на девочку одновременно наподдав пинка Лисёнку и выдав затрещину Эрхану, вздумавших атаковать его в этот момент.

   -- Чего-то хотела, малышка? -- спросил маг, не упуская из виду своих учеников.

   -- Ты можешь ругаться поменьше, пожалуйста? А то я много нехороших слов выучу, меня потом неправильно поймут! Ты ещё так интересно их говоришь...

   Альтис расхохотался, поймал подкравшихся с боков мальчишек, столкнул их лбами, уложил носами в палубу.

   -- Хорошо, малыш! Я попытаюсь, но не обещаю! -- ответил демон. И с тех пор старался ругаться более культурно.

   С начала занятий волк, всё основное время проводивший рядом со своим богом, начал смотреть, как и чему учит парней Альтис. И ему порой становилось обидно за ребят, не способных защититься от тычков и затрещин мага. На четвёртый день Жулька собрался с силами и снова обратился пареньком.

   -- Эй, Ал! -- весело крикнул мальчик, держа в руках два сияющих белых меча. -- А настоящий драки не хочешь?

   -- Нарываешься на трёпку, снежный?! -- радостно оскалился Пламенный, материализуя два клинка застывшего огня.

   -- Проучить тебя хочу, самодовольный демон! Эй, ученики! Смотрите, как можно надрать задницу вашему учителю!

   -- Я пушу твою плешивую шкурку на коврик, снежный!

   -- Твоя шкура даже на тряпку не сгодится, Пламенный!..

   Жулька не зря считался отменным бойцом. Огненный и снежный сцепились в нешуточной схватке приносившей удовольствие обоим. Человеческий глаз оказался едва способен уследить за движущимися с нечеловеческой скоростью волком и демоном, но даже то, что удавалось увидеть двум ученикам, приводило их в трепет. Схватка между друзьями по молчаливому уговору всегда длилась до первой крови.

   -- Ты мне кольчугу порезал! -- обиженно сообщил волчонок.