Евгений Прошкин - Враг «Монолита» Страница 9

Вскоре вертолет завис на месте и медленно опустился за постройкой, так, что остался виден лишь хвостовой винт, не прекращавший вращаться.

— Думал, сами убедитесь, — раздосадовано произнес Хаус. — Забыл, что площадка с другой стороны.

— В чем мы должны убедиться? — нетерпеливо спросил Централ.

— Я понял, — кивнул Шведов. — Обуха отсюда не заберут.

Проводник повернулся к Сергею и посмотрел на него долго, с интересом, словно хотел сказать: «А ты не такой уж дурак».

— Обуха оставят в Зоне, — помедлив, подтвердил Хаус. — Как и других, кто отказывается идти своим ходом. Но это бывает очень редко, на моей памяти Обух — второй. Что его здесь ждет… одного, без оружия, без укрытия…

— Еще и без еды, — добавил Бокс.

— Да, проголодаться он успеет, но это не самое страшное. Ночью, по всем приметам, будет выброс.

— Что еще за выброс? — упавшим голосом проговорил Централ.

— Это отдельная тема. Если коротко, капец всему живому — и людям, и мутантам. Спастись от выброса можно только за бетонными стенами или под землей. Ну или в крайнем случае, приняв анабиотик, с которым вы уже знакомы. Только у нашего инкассатора нет анабиотика, и капитальных строений на острове тоже нет. Он тихо загнется, лежа в сарае, скрючившись, как эмбрион. Через час-полтора после выброса до острова доберутся ошалевшие от голода тушканы. Может, даже несколько слепых собак приплывут на запах. Может, и не приплывут… В любом случае от Обуха не останется даже костей. Послезавтра с рассветом на острове высадятся сталкеры и зачистят его от мутантов — до следующей партии новичков и следующего выброса. Вот так, парни, эта карусель и работает.

— Почему его не предупредили о последствиях отказа?

— А кому он тут нужен со своими «хочу — не хочу»? Либо ты знаешь, что спина у тебя прикрыта, либо ты один, и рассчитываешь только на себя, но тогда и отвечаешь за себя одного.

— То есть это тоже было частью испытания, — утвердительно произнес Шведов.

— Вроде того, — бросил проводник. — И это придумал не я. Это продолжение естественного отбора.

— Ладно, если он дал слабину, почему просто не отправить его домой? — неожиданно высказался Бокс.

— Попробуй, — пожал плечами Доктор Хаус. — Доберись обратно вплавь, лодки-то больше нет. Забери Обуха и вынеси его из Зоны на своем горбу. Я отдам тебе второй обрез и две аптечки из наших трех. Пойдешь, нет?

— На вертолете было бы чуть быстрее и чуть проще, — заметил Шведов.

Проводник рассмеялся:

— Военные собьют его раньше, чем ты увидишь на горизонте первый блокпост. Это наш трамвайчик, дальше нескольких километров от города он не улетает.

Тем временем вертолет качнул хвостом и медленно поднялся над хибарой. Сколько человек он взял на борт — двоих или троих, было неизвестно, но в том, что Доктор Хаус сказал правду, Сергей почему-то не сомневался. Машина развернулась и медленно, как бы с ленцой, полетела прочь.

Через секунду из сарая выскочил Обух. Он бросился к посадочному периметру, высмотрел в небе удаляющийся вертолет и что-то проорал ему вслед, затем обошел вокруг постройки и внезапно остановился. Он заметил группу из четырех человек и побежал сквозь кусты к реке. Без проводника преодолеть стену из корявых сросшихся ветвей было куда как сложнее, но Обух упорно прорывался, пока не выбрался к берегу. Новобранец оторопело замер у мостка, посмотрел через реку и, кажется, только сейчас понял, в какое он попал положение. Обух зашел в воду по пояс, но быстро вылез обратно. Он подпрыгнул, что-то истошно прокричал и, сняв синюю олимпийку, начал неистово размахивать ею над головой.

— Одумался, фраерюга, — сказал Централ не без удовольствия.

— Пошли, парни, — вздохнул проводник. — Смотреть тут особо не на что.

— Это не юмор? — насторожился Бокс. — Так и пойдем, а он там останется? И завтра ему точно каюк?

Хаус бегло взглянул на Шведова и вдруг взорвался:

— Вы меня уже запарили этим вопросом! «Не шутка?» — прошепелявил он, непонятно кого пародируя. — Нет, не шутка! «Не юмор?» Нет, сука, не юмор! Очень может быть, что до города мы дойдем не все. Кое-что вы уже видели своими глазами. Обух сдался на старте. Олень погиб, как идиот. Но это не было случайностью, понятно? Такие случайности тут происходят постоянно, каждую минуту. А если каждую минуту, то какая же это, на хрен, случайность? Я устал вам намекать, что здесь, мягко говоря, опасно. В Зоне не принято повторять дважды, такая тут жизнь. Может, вы и не рады, что вас сюда занесло, но у каждого была своя повестка, и каждый мог ее просто порвать. Вы не порвали. Потому что решили испытать себя или убежать от проблем — я не знаю, что вы там себе думали. Но в итоге вы здесь. И сожалеть об этом уже поздно, вам ясно? Теперь нужно жить в Зоне, по ее законам. Нужно выживать. Поэтому сейчас мы спускаемся с холма и топаем во-он к тому лесочку, — неожиданно мирно закончил Хаус и, встряхнув на плече рюкзак, направился вниз.

Бокс, впечатленный речью, огладил бритую голову и молча пошел за проводником. Централ что-то пробурчал себе под нос и, зло прищурившись, двинулся следом. Шведов несколько секунд понаблюдал, как Обух мечется на том берегу, и замкнул колонну.

Вертолет с Кабаном превратился в точку на горизонте и потерялся в утренней дымке.

Глава пятая

— Выпить нету, так, может, хоть промедолом задвинуться? — подумал вслух Централ, почесывая затылок. — Промедол-то есть в аптечке? Должен быть. А то, глядишь, и поинтересней чего найдется…

— Тебе зачем? — спросил Хаус.

— Как это зачем… Для настроения. Убиваться ведь никто не планирует. Так, для драйва. Немножко, символически.

— Промедол в армейской аптечке есть, — спокойно ответил сталкер. — Но драйва от него никакого, одно томление. А еще раз с такой темой выступишь — прострелю тебе пузо. Символически. И брошу тут подыхать.

— Кончай, в натуре, — веско произнес Бокс, оборачиваясь к Централу. — Сейчас не до шалостей.

Солнце поднималось навстречу, словно желало поприветствовать путников лично. Небо над головой стало прозрачным и глубоким, как океан; редкие облака плыли в нем неспешно и беззаботно. Местность вокруг казалась светлым сказочным краем. Впереди кудрявились опушки разрозненных посадок, слева сверкали бликами петляющие речные протоки. Метрах в трехстах правее, возле хвойного леса, виднелся рыжий песчаный овражек. Все это выглядело крайне мило, и Шведову, как городскому жителю, радовало глаз. Пока из оврага не показались собаки. Стая была небольшой, Сергей насчитал всего пять особей. Первой бежала самая крупная, остальные следовали за ней правильным квадратом, это напоминало боевой порядок.

— Может, они не к нам? — тихо спросил Централ.

— Ага, чисто на зарядку вышли, — отозвался Доктор Хаус. — Приготовились, ждем. Пока мы с горки не спустились, легко их положим.

Едва он это сказал, как вокруг послышался шорох. Трава у ног зашевелилась, и в ней что-то отчетливо запищало.

— М-мать! — вскрикнул сталкер, переступая так, будто он пытался поднять обе ноги одновременно. — Назад! Наверх!

Шведов, спускавшийся с холма последним, торопливо попятился и снова почувствовал спиной сопротивление гравитационной аномалии. Трава после дождя высохла и шуршала жестко, как сено. Судя по колебаниям, в ней сновала целая армия мелких зверьков.

Тушканы были повсюду. В попытке замкнуть кольцо некоторые из них забегали далеко на пригорок и вязли в аномалии, как в густом сиропе. Сергей сообразил, что тыл группе никто не прикрывает, вернее — никто, кроме него. Эта мысль была простой, ясной и в каком-то смысле даже приятной, потому что не оставляла ему выбора.

Шведов навел ружье на ближайший плешивый комок и выстрелил. Тушкана отбросило, как рваную шапку. Немного дроби досталось и другому зверьку, копошившемуся поблизости. Мутант пронзительно заверещал и, брызгая кровью из разорванной артерии, пополз к Сергею. Шведов хотел пристрелить и его, но второй патрон ушел на здорового тушкана, прыгнувшего сбоку, как кошка. Мутанта разнесло в клочья, однако радоваться удаче было некогда. Сергей сунулся в карман за патронами и, одновременно наступив раненому зверьку на голову, хрустнул каблуком. В обычной жизни его вывернуло бы наизнанку от отвращения, но здесь, на склоне намагниченного холма, в вязкой гравитационной подушке, посреди непонятной, но осязаемой опасности, он вдруг почувствовал себя предельно собранным, мобилизованным. В этом даже было какое-то упоение. Он начинал понимать, зачем люди лезут в Зону и почему не спешат из нее уходить.

«Рано кайфовать!» — одернул себя Шведов.

Он перезарядил обрез и уничтожил еще двух зверьков, прибив их дробью к земле, как шкуры к закроечному столу.

— Я же обещал тушканов? — весело крикнул из-за спины Доктор Хаус. — Обещал — вот они. Я никогда не вру.