Ржевский - Семён Афанасьев Страница 10

Неужели бог есть?!

— Ты кто?! — эмоции проконтролировать не вышло.

Незнакомец без затей представился в традициях её же народа, смешно добавляя имя своего отца в насаб[2]. Правда, вместо "ибн" он почему-то использовал диалектное Магрибское "бен".

Тоже странно. На выходца из африканского Магриба никак не похож — светловолосый, голубоглазый, нос картошкой. Кожа северная, белая-белая.

Парень по фамилии Ржевский был кем угодно, но явно не африканцем. Удивление рвануло далеко за верхнюю планку.

Мадина отреагировала без заминки и разогнала ментал высокого для своих лет четвёртого ранга, чтобы думать в уникальной ситуации быстрее.

Всего этого не могло случиться, но оно происходило.

Во-первых, незнакомец говорил с ней на одном языке. Задумываясь, подбирая слова — но относительно легко, словно делал это регулярно.

ОТКУДА...?!

Насаб, имя отца, он вообще назвал по-магрибски, остальная речь примерно как у выходца из Залива. Физиономия и имя при этом русские.

КТО ТАКОВ?!

Во-вторых, в городе декларативно соблюдались уголовные правила абсолютно ВСЕХ юрисдикций: как и дома, никто не имел здесь права первым начинать беседу с покрытой незнакомой женщиной её народа, соблюдающей канон.

Харам. Запрещено. Может, и не семь лет тюрьмы, как в Заливе, но на три года даже местного либерального законодательства этот Дима с ней уже наболтал — все должны уважать обычаи всех. Хаоса в Соте никто не потерпит.

Если она решит официально заявить о его нарушении, сидеть ему в тюрьме.

Боже, сделай так, чтобы это не был сон, взмолилась она мысленно. Если Ты и правда протягиваешь руку помощи (а больше рассчитывать не на что), пусть это будет не мираж.

Мозг на бусте продолжил работать параллельно.

Третье. Разговор с членом монархической семьи на "царской полосе". Скорее даже не сам разговор, а тот факт, что парень пошёл по красной дорожке (то, что она лишь двойник, никто не знает, лицо вообще скрыто под никабом).

Теоретически это тоже вне закона, хотя и мелочь. По нынешним временам, с учётом разницы культур, отчаянный Ржевский именно по этому пункту может отделаться административкой.

— Я вижу, что ты плачешь. Что у тебя случилось? Когда на улице плачет женщина, нормальный мужчина не пугается, а старается ей помочь. — Ничем не обязанный ей человек говорил сейчас именно те слова, которые весьма взволновали людей дяди Далии.

Ха. Мадина стояла к сопровождающим спиной, но их истинные эмоции видела хорошо: менталист отлично чувствует всех простаков, которых знает лично.

На кого-то серьёзного старый сорокалетний аль-Футаим поскупился.

Простроив в голове варианты, она решила убедиться, что неожиданная потенциальная поддержка незнакомца — не фантом и не случайное недоразумение:

— Лучше честно и сразу скажи, чего тебе надо? Какая просьба либо ходатайство?

Мало ли. Вдруг херня какая-то со сменой подданства? Он считает её Далиёй, подошёл как к принцессе, а она себе тут понапридумала...

Слово за слово, отвечал ей Ржевский грубо и где-то даже по-хамски. Именно эта искренность заставила сердце биться сильнее.

Приставленные от гвардии ишаки рефлекторно притормозили в первую секунду, повинуясь её жесту. Потом принялись лихорадочно и бесшумно докладывать по закрытой линии, испрашивая инструкций.

Всевышний, хоть бы получилось. Непонятно что, но хоть что-то. Она сжала кулаки так, что ногти впились в ладони.

Если абсолютно любой дворянин, неважно какого рода и народа, хотя бы на время станет точкой опоры, впоследствии тоже можно будет что-нибудь придумать. Лишь бы ближайшую пару дней пережить.

А там, глядишь, срастётся организовать собственное будущее. Сберечь свободу.

— Говори дальше и извини: на слово верить не буду. Слежу за индикатором, раз ты тоже... — Мадина откровенно намекнула, что сейчас полностью полагается на предполагаемый ментальный ранг собеседника (судя по ауре, не простак, хотя и не ясно, кто конкретно). — Итак, заново. Кто тебя подослал и чего ты от меня хотел?

Новый знакомый Дима на провокацию не отреагировал, нарочитую грубость пропустил мимо ушей, а за активацией индикатора достоверности проследил со сдержанным любопытством:

— Ты дура?

Хм. С одной стороны по-прежнему не врёт, а с другой было бы обидно, если б не сопутствующие обстоятельства: гнев рвущегося на трон дяди Далии в адрес безвестного дворянина чужого народа может быть страшен и в этой юрисдикции.

Теоретически, парень местами подставлялся.

— Красивая девчонка оделась в какую-то хламиду, даже лицо прикрыла, — продолжил Ржевский, равнодушно поясняя свою позицию.

Затем сделал ещё одну немыслимую вещь: коснулся её рукой.

Ну, не прилюдное изнасилование, конечно, с извращениями в разные места, но... Нужные слова снова не нашлись.

Нет, точно не подсыл. Кто-кто, а любой подосланный Эмиратом руками её трогать точно не будет: отрубят по возвращении, здесь без вариантов.

На задворках сознания мелькнула неуместная мысль: интересно, а она теперь полностью опорочена этим прикосновением незнакомого мужского пальца?

Земляки из службы охраны вон, всё видели. Дома новость разнесётся быстро.

Может, уже этого хватит, чтобы старый козёл исчез из списка женихов?

Будет тогда вместо него новый козёл, решительно оборвала Мадина саму себя. Задача дяди Далии — убрать во мне поддержку конкурентки сына.

— Хочешь — браслетами потрёмся, — беззастенчиво предложил в следующую секунду новый знакомый, абсолютно не обращая внимания на вытаращенные глаза сопровождающих, хотя те и стояли к нему лицом за её спиной.

Она в первую секунду даже не поверила ушам. Потереться пупками — это эвфемизм. Означает те отношения между мужчиной и женщиной, которые допустимы лишь между законными мужем и женой. После свадьбы.

Тереться браслетами? Что он имеет в виду? Это уже оскорбление или что-то другое? Какой-то местный культурный код? В корявом переводе?

— Чего?! Браслетами потрёмся?! — Мадина даже переспросила, выигрывая время на обдумывание.

— Ну да. Не плачь, — беззаботно продолжил Ржевский. — Лучше пивка садани, тоска и попустит. Я из этой бутылки ещё не пил, только пробку скручивал — понюхать. Так что у тебя случилось?

Ещё мгновение тому менталистка думала, что изумляться уже некуда.

Оказывается, ещё вполне есть куда.

Алкоголь? Ей? Средь бела дня, при всём честном народе, когда она одета по канону?!

ДА КТО ОН ТАКОЙ?!

Ладно бы ночью предложил, после захода солнца... В ресторане или в ночном клубе... Куда она бы сбежала, переодевшись из традиционного наряда во что-нибудь по их моде и открыв лицо...

М-да уж. А в дальнейшее действо и вовсе не верилось, хотя она прямо в нём поучаствовала. Точнее сказать, тоже пострадала.

Газированное пиво, взболтанное недотёпой и подогретое тридцатиградусным солнышком, рвануло из-под пробки во все стороны не хуже, чем