Ирка Хортица и компания - Кирилл Кащеев Страница 10

Подобрала камень… и отправилась уговаривать старую Ведающую научит всему, что та знала. Вспомнила совет уговаривать по-умному… и выбрала камень побольше.

До царя Гороха

— Змееныш! Поганый змееныш! Катись отсюда! Катись горошком!

Брошенный меткой рукой комок грязи разлетелся об… ползущую мимо хижин летнего стойбища медвежью тушу. Туша дрогнула, развернулась и стало понятно, что не сама она плывет над землей, а лежит на плечах паренька. Лапищи добытого медведя свисали, то и дело царапая растопыренными когтями по земле, пасть скалилась у парнишки над плечом, казалось, громадные зубищи вот-вот вопьются в ухо. Медведь был огромным, парень — крупным, если бы не мальчишеская курносая физиономия его даже можно принять за взрослого мужчину, но рядом с медведем и он казался маленьким. А уж напавшие на него противники не только казались, но и были мелюзгой.

— Катись из нашего стойбища! — стайка детворы, мокрой, и от пяток до макушек покрытой илом и грязью после возни в реке, порскнула в стороны, стоило добытчику медведя повернуться к ним. Отбежали на безопасное расстояние — так, чтоб не дотянуться одним прыжком, если вдруг парнишка решит бросить добычу да погнаться за обидчиками — и снова заскакали, корча рожи:

— Змееныш, змееныш! Катись горошком! — самый высокий и крепкий из малышни, размахнулся — и горсть рыбьих потрохов влепилась пареньку в лоб, забрызгав лицо и грудь.

— Что здесь происходит? — шкуряной полог хижины отлетел в сторону и низкорослый, плотный, даже пузатый, точно баба рожавшая, мужичок выбрался наружу.

— Проснулся, змеев выкормыш! — процедила склонившаяся над колодой с еще живой, плещущейся рыбой старуха и взмахом костяного ножа распластала рыбье брюхо, при этом так мрачно поглядывая на мужичка, будто представляла его на месте рыбины.

— Вода уши залила? — возвысил голос тот. — Я спросил — что за шум?

За ним из хижины, торопливо натягивая пропитанные рыбьим клеем рубахи — не всякий топор такую и прорубит! — выбрались вооруженные копьями стражники.

— Пошли отсюда! — от растянутых на берегу сетей торопливо шагал кряжистый мужик. Рявкнул — ребятня испуганно порскнула прочь, только босые пятки засверкали. Шагнул к мужичонке, оказавшись выше на голову… и склонился в нижайшем, до самой земли поклоне. — Не гневайся на детвору, змеев слуга, не хотели будить тебя! Что с них взять, дурные дети! Заигрались, вот и расшумелись. Прости.

— Что с вас взять, мы с тобой еще поговорим, вожак. — змеев слуга осклабился, а вожак заметно помрачнел. — Хочу поглядеть, с кем ваши детишки так заигрались.

Вожак помрачнел еще больше, завертел головой — и сипло выдохнул сквозь стиснутые зубы, точно хотел ругнуться, да сдержался. Парнишка с медведем, из-за которого и начался весь шум, вовсе не стоял на месте, дожидаясь, чем же все окончится. Медведя вожак увидал уже на самом краю стойбища — полностью закрывающая паренька туша медленно удалялась вдоль берега.

— Эй, стой! Вернись! Катигорошек! Тебя змеев слуга видеть желает!

Туша продолжала удаляться. Не замедляя и не ускоряя шаг, парнишка волок медведя прочь, и не оглядывался, будто и не слышал.

— Догоните его. — бросил змеев слуга и стражники сорвались с места.

— Стой, кому говорят! — догнать вроде бы неторопливо шагающего паренька оказалось непросто. Сперва стражники двигались неспешным шагом, потом быстрее и наконец сорвались на бег. — Тебе что приказали? — запыхавшийся стражник ухватился за медвежью лапу. Рывок… вцепившегося в медведя стражника поволокло по мокрому песку следом за пареньком. А тот как шел себе, так и продолжал идти.

— Арррра! — второй стражник издал раскатистый, похожий на рык, клич и выставив копье, прыгнул наперерез. Острый кремневый наконечник уперся парню в грудь. — Своевольничать вздумал, стойбищный? Воли змиевой противиться?

Парень задумчиво поглядел на него, аккуратно, даже деловито сгрузил медведя на землю… и столь же деловито ухватился за копье. Ошеломленный стражник дернул копье на себя… толстое полированное древко хрупнуло и копье переломилось, оставив в руках стражника лишь деревяшку.

— Арррра! — подскочивший сзади напарник размахнулся, собираясь ударить древком копья парню по спине. Паренек пригнулся… стражник перелетел через его голову, врезался напарнику в грудь и оба рухнули на песок.

— Ах ты ж… Да я тебя сейчас… — стражник заворочался, пытаясь подняться. Банг! Кулак паренька опустился ему на макушку. Стражник тихо и молча ткнулся носом в песок. Его напарник вскочил… только чтоб увидеть стремительно приближающийся к лицу кулак.

— Он не из нашего племени! — успел пробормотать вожак, когда змеев слуга сорвал стягивающий кожаную рубаху тонкий чешуйчатый пояс… и швырнул в парня.

Пояс развернулся в полете… оскалил клыкастую пасть и распахнул тонкие узорчатые крылышки.

Банг! — кулак паренька врезался стражнику в переносицу, опрокинув того на песок. Парень крутанулся… и сомкнул пальцы на тельце летающего змейчика. Змейчик отчаянно заверещал, рванулся… и вдруг шипение его приобрело умиротворенные нотки и он обвился парню вокруг запястья, умильно пристроив треугольную голову в ладонь. Кончиком пальца паренек почесал змейчику надбровье — тот благодарно курлыкнул в ответ.

— Ты гляди, и впрямь змееныш! И как это раньше его никто не приметил? — хмыкнул змеев слуга и неторопливо направился к пареньку. — Как зовут тебя, сын великого отца?

— Катигорошком кличут, а отца у меня нет.

— Слышал я, как тут тебя кличут. — змеев слуга присел на корточки над медведем. — Хорош бер! Шкуру снять, мяса наварить, жира натопить — на подать от вашего племени беров жир куда как сгодится. — он небрежно потрепал жесткий мех.

— Он не из племени! — снова выпалили вожак.

— Так отними бера, вона у тебя охотников сколько. — ухмыльнулся змеев слуга.

— У него отнимешь… — вожак с неприязнью глянул на паренька.

— Выходит, пробовали уже? — пухлые щеки змеева слуги раздвинула улыбка и он захохотал, пузцо под распустившейся без живого пояса рубахой запрыгало. — Чего ты им сделал?

Парень, не отвечая, усадил печально заворчавшего змейчика на землю, и взвалил тушу на закорки.

— Расскажи! — продолжал допытываться змеев слуга. — Или боишься?

— Чего мне бояться? — донеслось из-под свисающей Катигорошку на лоб медвежьей башки. — Камень кинул.

— Камень? И всего-то? — хмыкнул змеев слуга.

Вожак и несколько соплеменников невольно обернулись — громадный, уже успевший порасти мхом валун торчал прямо посреди стойбища. Змеев слуга сперва недоуменно уставился на этот валун — а потом захохотал снова.

— Чего ж теперь терпишь, чтоб в тебя грязью кидали?

— Мелкие. — пробурчал парень из-под туши и медведя поволокло прочь.

— У них отцы есть — пусть бы они ответили! — в лохматую медвежью спину крикнул змеев слуга. Лицо вожака снова передернуло ненавистью и страхом.

— Мелкие. —