Опасные манипуляции - Роман Феликсович Путилов Страница 11

Тамара Борисовна, в рамках повторения материалов прошлого учебного года, исписала обе доски математическими формулами, и сейчас выкликивала добровольца-камикадзе, который бы объяснил отупевшим за лето учащимся, какие ошибки она намеренно допустила. Сбоку раздался глумливый голос Славика Леонова, с которого, наверное, писали образ шакала Табаки в мультфильме о Маугли. Только, у Табаки был один хозяин — Шерхан, Славик же был многостаночник, подлизывал всем, кто был сильнее его. Меня передернуло, ведь Славик был автором многих мерзких шуток, адресованных в мой адрес.

— Тамара Борисовна, тут Сомова рвется ответить.

Татьяна Борисовна с надеждой перевела на меня взгляд:

— Пожалуйста, Люда.

Я спокойно встала, по доброму улыбнулась Славику:

— Спасибо, Вячеслав, ты теперь еще и мне подлизываешь?

Затем, неторопливо сняв очки, аккуратно убрала их в футляр и указала преподавателю на три ошибки в приведенных формулах.

По мере моего ответа, я, краем глаза, видела, как стиралась глумливая улыбочка с физиономии Славика. Бедолага, наверное, надеялся, что я побегу через весь класс, чтобы, как слепой крот, тыкаться в доску, да еще споткнусь о ногу, заботливо выставленную Славиком в проход.

Мертвая тишина во время моего ответа была достойной наградой для меня. Осталось только живой уйти со школьного двора после занятий.

По окончанию пяти уроков я неторопливо собрала вещи, вышла из класса последней. Мои одноклассники, жужжа как рой пчел, стремился за трансформаторную будку, надеясь насладится зрелищем, как валькирия Наташа отметелит наглую выскочку.

У дверей школы меня ждали две «прилипалки», посланные пресечь мой трусливый побег. Я, хмыкнув, неторопливо проследовала на встречу своей судьбе. За будкой, как злобная пантера, нарезала круги Наташа. Зрители заняли места в отдалении. Я поставила портфель на чистый асфальт, сунула руки в карманы и шагнула вперед. Мои пальцы ловко расстегнули защелки пакетов и глубоко погрузились в слой порошка. Наташа шагнула ко мне, осознанно нарушая мое личное пространство, «прилипалы» зажали с боков. Для выполнения плана, мне нужно было пространство, так как вплотную девчонки меня просто задавят своими округлившимися за лето телами. Лишь одна была с меня ростом, двое заметно крупнее, а на Наташу я глядела, задрав голову. Пришлось самой шагнуть вперед, с силой наступив на носок белоснежного кроссовка классной королевы. Скривившись, Наташа отшатнулись, ее подруги, как по команде, тоже отступили на шаг.

Некрасиво искривив лицо, Наташа зашипела, нагнетая истерику и пытаясь напугать меня до дрожи:

— Ты помнишь, я три года в у-шу хожу, сейчас…

Слушая нецензурную брань, изливающуюся изо рта нашей красавицы, я надеялась, что бьющийся внутри меня панический страх не виден окружающим.

Дождавшись паузы в потоке угроз и мата моей оппонентки, я еще раз шагнула вперед, практически прижавшись лицом к лицу Наташи, громко и четко, чтобы слышали возбужденные любители зрелищных драк, застывшие в десяти метрах от нашей группы отчеканила:

— Я вас даже пальцем не коснусь, но тебе твое у-шу не поможет…

Затем я начала двигаться. Сделав скользящий шаг назад, который я видела в каком-то фильме с Джеки Чаном, я провела движение рукой в сторону лица Наташи, почти скользнув пальцами по кончику ее носа. Затем, без паузы, я изобразила одновременный удар двумя руками в сторону стоящих справа и слева от меня «прилипалок», после, шагнув еще назад, я изобразила какую-то экзотическую стойку из восточных единоборств, стиль журавля, наверное. Густую тишину можно было резать ножом.

Наташа весело усмехнулась:

— Это все?

— Все…

Блин, неужели у меня ничего не вышло, и сейчас меня будут бить.

Со словами «Сними очки» Наташа шагнула вперед, ее взгляд скользил по мне, выбирая точку нанесения возмездия. Вдруг я, к своей величайшей радости, заметила растерянность в ее глазах. Она замерла, ее руки метнулись к глазам, она тщательно пыталась стереть с лица источник усиливающейся жгучей боли, из-за прижатых к лицу ладоней раздался глухой стон. Через несколько секунд три прихлебательницы присоединились в страданиям своей предводительницы. Поняв, что процесс моего воспитания пошел не по плану, несколько человек из числа зрителей двинулись в нашу сторону. Стараясь сохранять на лице выражение скуки, я подняла свой портфель и двинулась в сторону дома. Сворачивая за угол, я скосила глаза, и заметила, как четыре сгорбленные фигурки, поддерживаемые с боков заботливыми руками, двигаются в сторону здания школы, а несколько человек остались на месте несостоявшейся драки, возбужденно крича и размахивая руками.

Последующие два дня Наташа и ее подружки в школе не появлялись. Мои одноклассники со мной не разговаривали, когда я входила в класс, все замолкали. Общалась я только со своим соседом и только по делу. Но вакуум вокруг меня был необычным. Меня старались обходить по дуге, не встречаться глазами, но это не было похоже на пресловутый презрительный бойкот. Нет, это было что-то новое. Все встало на место, когда я в узком коридоре столкнулась со Славиком — Табаки. Он отскочил в сторону и вжался в стену. Я удивленно взглянула ему в глаза, навстречу мне плеснула волна страха. Они ничего не поняли! Мое оружие осталось моей тайной. Они столкнулись с мелкой пигалицей, которая стала вести себя крайне дерзко, каким-то образом победила женскую гвардию класса. Это было непонятно и вызывало опасение. Даже признанные авторитеты, занимавшие задний ряд справа и слева от моей парты, старались обходить меня стороной: а вдруг я и им хамить начну… Драться с девочкой, да еще с неизвестным результатом?

Кроме позора ничем не обогатишься.

На третий день в классе появились жертвы моих козней. Непоправимого ущерба красоте я, к моему облегчению, не разглядела. Претензий ко мне они не предъявляли, в сторону старались не смотреть, а зацепившись взглядом, спешно опускали глаза. Ну и хорошо. Нельзя сказать, что ситуация меня не устраивала. Так получилось, что в школу я попала не по месту прописки, школа была почти в центре города, народ тут жил соответствующий. Судья, глава районной администрации, солист оперного театра — вот примерный уровень должностей родителей моих соучеников. А тут вот ходит что-то непонятное. Точнее всего, наверное, мой статус соответствовал положению мещанки, чудом попавшей в Смольный институт благородных девиц. И носики утонченно морщат, и в спину плюют, и за глаза, по-французски, обсуждают. Конечно, за регулярное списывание некоторые