Ржевский 4 - Семён Афанасьев Страница 11

* * *

— Решил ох*еть? — без перехода интересуется родной дед, вызвавший меня через амулет на правах ближайшего родственника.

— Не сквернословь. Ты о чём сейчас?

— Зачем ты Воронцова средь бела дня при всём честном народе высек? Ещё и при помощи иноземцев?

— Сказать тебе «так надо», что ли? — рассуждаю вслух. — Или сказать, что не твоё дело? Что дела Ржевских Барсуковых не сильно касаются?

— Так мы теперь вроде не чужие.

— Я и не говорю, что чужие. Но ты со своими моралями на тему как мне жить завязывай.

— Митьк, тебе знакомо выражение «разбить яйцо дракона, подёргав его за усики»?

— Не-а, — озадачиваюсь глубиной и образностью поговорки. Явно с иного языка перевод. — Спрошу, пожалуй, Норимацу, что это значит.

— Не надо её спрашивать, я тебе сам объясню. Если раньше в рядах твоих недоброжелателей согласия не было — сторонники одного наследника не друзья сторонникам Юлии — то сейчас они все против тебя дружно объединяться.

— Можно подумать, они раньше порознь были.

— Были. В твоём случае. Но теперь нет. Кстати, я тут, похоже, главой Рода изберусь; приедешь отпраздновать?

— КОНЕЧНО! — ух ты. — Когда?

— Да чем скорее, тем лучше. Заодно и пошепчемся.

— Скорее не могу, — вздыхаю.

Ещё дочь Демидова доставать. Срочно. Но объяснять такого не будешь, особенно по удалёнке.

Глава 5

— Знаешь, справедливости ради, ты в отрыв здорово рванул, — говорит дед после паузы. — В хорошем смысле этого слова. Если б сегодня из Сергея Воронцова на людях посмешище не сделал, я б вообще на тебя ставил в будущем. Как на самого быстрорастущего аристократа Квадрата.

А с другой стороны, какого чёрта. Родной дедушка, как ни крути. Почесав за ухом, начинаю резать правду:

— Деда, всё нормально будет. Я вчера под удар менталиста попал, тебе не говорил просто. Прихожу в себя — стою на перекрёстке и не помню, кто я, где я.

— Хренасе. — Лицо родственника затвердевает. — Почему мне сразу не сказал?

— Ты будешь смеяться, я тебя вспомнил, только когда дома оказался.

— Нет в этом ничего смешного… Тебя твоя Наджиб спасла⁈

— Нет! Наоборот, я её. Не отвлекай! Я что сказать-то хочу. Вчера у меня были на том перекрёстке только долги, твоя смена фамилии, отсутствие перспектив. Так?

— К чему клонишь?

— А теперь давай считать активы на сегодня. Ты только что сам сказал, ты теперь — глава весьма серьёзного рода из Высшей Торговой Гильдии. Согласен, что это и мой актив тоже? Без деталей, без напрягов; просто потому, что я — твоя кровь?

— Да согласен, конечно, — старик против воли уводит взгляд в сторону. — Я понимаю, что это ты меня, считай, на должность и поставил. Кабы не ты…

— Деда, я тебе не счёт за услуги предъявляю! А успокаиваю!

— Ну давай, валяй, успокаивай дальше, — сдержанно соглашается собеседник.

— У меня официально зарегистрирован партнёрский договор с Шу Норимацу. Она сама получила от меня… — быстро пересказываю метаморфозы японки.

— С одной стороны ты дикость сделал, — задумчиво закусывает губу Трофим Барсуков. — Всё равно как если твоя Наджиб одела бы японское бикини и с голыми сиськами по городу пошла. Но это только с одной стороны. А вот с другой.

— Я чего-то не понимаю или не знаю?

Назад по-любому не отмотаешь, да я и не стал бы. Но детали лучше выяснить, пусть и задним числом.

— Знаешь, почему участки вокруг нас в Золотом Квадрате дробили не раз, а число Изначальных Родов не увеличилось?

— Не-а.

— Потому что разделение всегда происходило исключительно между кровными родственниками. И это был один Род. Да, разные ветви, но единый базовый герб и одна семья. В магическом Титулярнике Метрополии — в частности.

— А я что сделал?

— А ты выделением земли своей Норимацу себя из Титулярника Метрополии вычеркнул. Маго-сервер автоматически делает. — Дед какое-то время молчит, отслеживая мою реакцию. Не дождавшись, продолжает. — Но самое интересное, что мы — единственные из Изначальных, кому это — как с гуся вода.

— Завязывай хороводы вокруг водить, — предлагаю. — Поясняй нормально. Пожалуйста.

— Хартия Соты: все остальные, кроме нас, пришли из Метрополии. Предок — единственный, кто из здешнего гарнизона был.

— Пока не уловил.

— Когда Империя ещё в том веке эту территорию под себя взяла, да царь Зону затеял, основателями знатные Рода из Столиц выступили.

— Из каких столиц?

— Из обеих, и из первой, и из второй. А наш с тобой пращур был единственным, кто из местного гарнизона в Изначальные вошёл. Свободная Зона развивалась, Сота богатела, отцы-основатели втройне.

— А-га-га-га-га, — мне становится весело. — Все, кроме нас. У нас вечно из-за баб цугундер.

— Ну. А что, ты уже и сегодня тратился? — дед оживляется. — Знаешь, не должен я тебе этого как христианин говорить, но… — он воровато оглядывается по сторонам (мне деталей через амулет не видно), зачем шёпотом торопливой скороговоркой продолжает. — Те девки, что сейчас божьим промыслом вокруг тебя собираются — каждая по отдельности сокровище. Держись за них! Уж не знаю, как ты, греховодник, всё разруливать будешь, но из них каждая достойна того, чтобы за руку её схватить и до конца жизни не отпускать!

— У меня рук столько нет, — ворчу, тоже опуская взгляд. — Наджиб вон, предлагает жениться на ней открыто. Далия кое-какой намёк сделала. Твои приёмные внучки побили, когда оказалось, что я им свидание одновременно с кузинами Норимацу назначил.

А ещё Светлана Левашова. Впрочем, она там на территории исключительно для своей медицинской реабилитации и сиськи с жопой у неё так себе. На фоне исторически сложившейся конкуренции с шестью предшественницами.

Скажем откровенно, водятся нынче в имении Ржевских коэффициенты упругости и поинтереснее. Так деду честно и рассказываю.

— А я б женился, — Трофим Барсуков мечтательно прикрывает глаза. — Если б такая Наджиб мне…

Договорить у него не получается. В кадре рядом появляется Анастасия и дед давится собственным языком — магесса стремительно массажирует пальчиками его горло:

— Ты ничего не путаешь?

— А⁈ Что⁈

— Кто из нас на полвека моложе? — княжна с улыбкой машет мне рукой, затем требовательно смотрит на своего супруга.

— Насть, у меня времени мало, а у нас разговор серьёзный, — вступаюсь, как могу.

Тем более что правда.

— Хорошо. — Это мне. — Но ты мой намёк понял? Старый кобель? — А это деду, своему супругу.

До чего занятно.

— В общем, ты Хартию до конца не читал, — поясняет родственник, расставшись с мечтами о молодых менталистках из Залива и вернувшись к теме. — Когда Изначальный по твоей процедуре отдаёт часть земли чужому, он автоматически отдаёт и всё своё имущество в Метрополии в казну. Долго объяснять, но суть такая: делится он всеми активами, находящимися вне Соты, в пользу Государя.

— Ха, голому разбой не страшен, — в этом месте искренне веселюсь. — Нищему ставку налогообложения не повышают. Ноль могут делить на что угодно.

— Ну. Но это только к нам относится: мы из основателей единственные, кто и пришёл нищим — в сравнении с остальными — и с тех пор не приумножал, а всё проигрывался и проигрывался.

— Получается, разделив с Шу статус Изначального, я всё своё имущество в Метрополии в казну подарил?

— Ага. Бывшее и будущее. Только вот бывшего у нас не было, у единственных, — кивает дед. — Однако есть и тонкость.

— Что?

— Норимацу — очень серьёзная фамилия. В узких кругах очень широко известна.

— Среди военных?

— Ага. Тоже веками были небогаты, как и мы. Никогда не претендовали на политическую власть, даже внутри клана высоко не поднимались, но когда та война случилась…

— Помню. Последний Самурай Островов.

— Ага. Единственный, у кого звезда Героя Японского Народа двойная.

— Это как⁈

— По старому уставу, по которому он в армию пошёл, и по-новому — по которому его через тридцать лет из неё выставить не могли, — дед что-то припоминает и веселится. — Он ничего иного не умел, учиться новому за пятьдесят уже поздно было. Несколько лет требовал, чтоб ему дали задачу в интересах государства для одного квалифицированного камикадзе. Напирал, что имеет право.

— Получается, наш союз с Шу — очень серьёзный знак в глазах абстрактных военных? — с благодарностью смотрю на деда.

А ведь я и не знал. Точнее, не оценил по достоинству. Возраст есть возраст, чё.

— Именно. И что интересно, союз ваш более чем символичен: твой и её рода никогда на войне не проигрывали. НИКОМУ.

— Япония ж, говорит учебник, ту войну слила?

— Япония — да, а Хироо Норимацу в ней победил, — не соглашается дед. — Не понимаешь?

— Да понимаю, чего уж…

Сохранить внутреннюю систему ценностей и не сломаться,