Ступеньки - Атаман Вагари Страница 118

Я понимала умом, что нужно, чтобы пошли со мной Пит и Джейн. Но боялась за друзей, в особенности за Пита. И уже была готова склонить друзей к тому, что мы пойдём вдвоём с Джейн. Но Пит — ни в какую, наоборот, он настаивал на том, чтобы мы Джейн остались дома, в безопасности. Джейн на это чуть не поколотила Пита уже по-настоящему.

* * *

Поставщик пришёл, образовавшись перед Мангустом как лист перед травой, когда тот направлялся к себе в келью.

— Шугать меня уже входит в твой фирменный стиль! — хохотнул барабанщик Приходящих-не-в-Полночь.

— Привыкай, малыш. А ещё лучше — будь готов отразить внезапную атаку, — ответил Поставщик.

Он смотрел мрачно, но усмехался хитро. Мангуст отметил, что Поставщик сегодня не в очень хорошем настроении.

— Ты нам что-то принёс? — осведомился Мангуст.

— Себя, — кивнул Поставщик. — Мои отношения с вами, Шакалами, уже давно перестали быть формально-ролевыми продавец-покупец, не находишь?

— Давно пора! Мы давно к тебе присматриваемся, чтоб завербовать, — усмехнулся Мангуст.

— Я никуда не вербуюсь. Я сам по себе. Неудачный опыт был вербовки, знаешь ли. Понабивал шишек. Последний раз я кой-куда завербовался лет пять назад. После чего защелкнулся.

— Ах, вот как. Соболезную. Но у нас да будет тебе счастье! Включи позитивное мышление, подумай о перспективах! Вот ты станешь Шакалом…

В следующий миг крепкая рука Поставщика сжала Мангусту шею, барабанщик почувствовал, как его затылок чуть не пробарабанил стену.

— Ты мне тут про перспективы базар не закатывай! — угрожающе прошипел Поставщик.

И тут же отпустил. Вежливо пробурчал:

— Извини, приятель. Спасибо, конечно, за доверие, но я правда сам по себе, — повторил он.

— Но ведь ты нам друг! И я тебя всегда буду считать другом! — Мангуст почти влюблёнными глазами поглядел на Поставщика, украдкой потирая шею.

Мангуст уже давно понял, что Поставщик — одного с ним поля ягода. Любопытный, прыткий, хитроватый и всегда тянущийся к новым интересным возможностям Мангуст решил не упускать случая сблизиться с такой таинственной харизматической личностью, как Поставщик. Поставщик стал его тайным кумиром. Мангуст сам не против стать его вагантом.

Поставщик, кажется, почувствовал этот порыв. Он похлопал Мангуста по плечу:

— Так ты мне тоже друг.

— Послушай, Дрэгон, ты, конечно, можешь не отвечать или убить меня. Но мне очень интересно, куда ты завербовался? Случайно не в Фиолетовый Глаз?

— Нет. К ним дорога заказана. Они хорошие ребята, против ничего не имею, но мне с ними не по пути.

— А куда тогда? — Мангуст совсем набрался наглости! — Это не праздное любопытство. Если там было так плохо тебе — то туда никому и не надо. Предупреждён — значит вооружён.

Дрэгон ответил не сразу. Он поглядел на Мангуста прищурившись:

— А ведь ты прав. Ром есть?

— Есть! — обрадовался Мангуст. — И пиво, и виски…

— Меня интересует ром. Если он есть, тогда пошли его есть.

Когда Мангуст и Дрэгон присели за дальним тёмным столиком в зале Скомато, Дрэгон поведал такую историю:

— Пять лет назад я искал себе ваганта. И десять лет назад искал, и двадцать. Но пять лет назад я думал, что ищу себе ваганта в последний раз. Нашёл в этом году, но речь не о том ваганте, что я нашёл. А о мотивах моих помыслов и похождений.

За поисками вагантов я угодил в одно весьма поганое местечко. Там были люди, которые так же, как и ты, весело размахивали флагами и призывно кричали — «Давай к нам, ты нереально крут!» Да, забежал я тут вперёд. Началось всё с драки. Я подрался с сумасшедшими дядьками, а потом мне поступило это предложение. Я клюнул на него по той причине, что мне сказали, что это закрытая элитная школа, где обучают киллеров. Туда поступают в основном парни и девушки шестнадцати-семнадцати лет. Они проходят жесточайшую подготовку. Кто оказывается слабаком — с позором выбывает. До конца доходит лишь горстка самых стойких.

Чтобы до конца доходила эта горстка, надо проверять их стойкость, обучать, смотреть, как ребята всё усваивают. Техники боёв — это детский сад по сравнению с тем, что там предлагалось сделать с ребятами. Там использовалась настоящая промывка мозгов. Кое-кто из управителей просёк, что я хорошо умею подчинять разум. Вампирский гипноз, все дела, и меня сделали ценным кадром. Я же оставался в этом гнилом улье по одной-единственной причине: мне казалось, что я встретил достойного ученика.

И когда уже всё подошло к финалу, отсеяли всех — остался как раз он и ещё один парнишка. Я выбирал между двумя, и выбрал того, кто был сложнее. Того, кого сложнее ломать, сложнее подчинять. Того, кто темнее. Того, кто более проявленее. Они оба тёмные, они оба анхомы. Только один — рубаха-парень, всякий раз расстраивался, когда остальные выбывали, и ему было противно там находиться. Второй работал ожесточённо, делал всё, чтобы дойти до конца. Они оба дружили между собой. И когда стало ясно, что останутся они оба, мне вскрылась информация, которая мне стала глубоко противной.

Оказалось, финальный экзамен подразумевал физическое убийство. Выпускников могло быть двое, трое, десятеро — не важно. Главное, чтобы они поубивали друг друга и остался только один. Естественно, от ребят это до последнего скрывалось. Я нарушил их законы, подорвал их устои и рассказал всё тому, кого считал будущим учеником. Мне заодно хотелось посмотреть, что он сделает с такой информацией. Он рассказал всё другу, второму финалисту. А потом сбежал. Исчез.

Руководство этой мерзкой школы было в культурном шоке. Они решили, что это второй парнишка пронюхал и всё разболтал дружку. Его с позором выгнали, обозвали трусом. Трусом обозвали и второго.

За что себя до сих пор корю — я не раскрылся. Мне пришлось жестоко обмануть парня, то есть того, кто сбежал и кого я хотел взять в ученики. Он поверил, что я Чёрный — а я и маскировался под Чёрного. Для конспирации. И когда прошло время, я понял, что натворил. В его глазах он получил помощь и поддержку, покровительство от Чёрного. Мне кажется, он уже тогда качнулся на Чёрную Сторону. Мне надо было стереть ему воспоминания о себе, как я сделал со вторым, с его другом. Но что не вышло — так не вышло, умерла — так умерла. Я исчез оттуда, поклявшись никуда никогда больше не вербоваться.

Дрэгон хлебнул изрядную порцию рома. Мангуст во все глаза смотрел на него:

— Зачем ты маскировался под Чёрного?