#Бояръ-Аниме. Газлайтер. Том 1 - Григорий Володин Страница 12

Он почти не задумываясь отвечает:

— Один раз можно.

* * *

Как я узнал тем же вечером из газет, Южный Парк — это настоящий пизд…Ну если литературным языком, то там свирепствует лютый бандитизм, жестокий и беспощадный. Рэкет, мошенничество, проституция, контрабанда… Список можно продолжать.

Что заставило нас пойти туда? Как говорится в одном замечательном сериале, нельзя недооценивать силу халявы. Порой логики и доводов недостаточно, хочется самому пощупать работающую бензопилу. Вот и мы пошли щупать.

Решили выдвигаться спозаранку, перед школой, чтобы родители не хватились. Гришка взял деньги на такси. Он же богат, аристократ как-никак. Ну я ему обещал вернуть половину стоимости, когда разбогатею. Не очень-то он и поверил, а зря.

Такси забрало меня с автобусной остановки. Хорошо, что мама уже села в городской транспорт и не увидела, на чем ее сынок сегодня катается. Внутри такси уже сидел Гриша. В походном комбинезончике, с рюкзаком, похожий на маленького десантника.

— Я нож взял, — тихо сообщил Гриша, похлопав себя по карману штанов. — Два.

Уже тогда мне стоило задуматься, а стоит ли игра свеч, если я кого-нибудь ножом пырну. Но я решил, что обойдется.

Второй тревожный звоночек наступил совсем скоро.

— Всё, дальше перекрыто, — сообщает таксист, останавливаясь у разбитого тротуара.

Гриша указывает на проезжающую мимо тачку.

— Но машины же ездят.

— Наша фирма дальше не ездит, — жестко отсекает таксист.

Мы переглядываемся с казахом, и, пожав плечами, выходим. Гриша расплачивается за половину пройденного пути, затем мы двигаемся пешком. По дороге посматриваю на корявые граффити на стенах и мусорные свалки, устроенные в переулках.

— Слушай, раз звери столь ценные, почему их не ловят дворяне?

— Ловят, но не здесь, — поясняет Гришка. — Основную массу тварей перебивают прямо у Аномалий. Там все бьются: и царские полки, и княжеские дружины, и дворяне поменьше. По миру растекаются лишь крохи от потока зверей. Ну и так, здесь в городе появилась специальная профессия Загонщики. По сути, это обычные бандиты. Время от времени они ловят забредших сюда зверей и сдают их в царские и боярские приемники.

— А в остальное время Загонщики чем занимаются?

Тут издалека доносится пронзительный душераздирающий крик. Я верчу головой. Нет понимания, откуда он исходит. Эхо отдается от стен переулков и искажает направления.

— Бандитизмом, — отвечает Гришка.

Крик смолкает, будто его и не было. Тишина. На перекрестке никого.

— Что делать будем? — взволнованно спрашивает Гриша.

Я размышляю.

— Там виднеется телефонная будка. Позвоним в полицию, сообщим, что кричали, и двинемся по своим делам. Мы ничего не можем сделать. Даже не поняли, что это вообще было.

— Угу, — тяжко соглашается Гриша.

У казаха нашлось пятьдесят копеек на звонок. Закидываю монету в автомат, делаю анонимный звонок в полицию, называю улицу и дом, возле которого услышали крик, и торопимся за поворот.

— Людей почти нет, — нарушаю я тишину, когда мимо проходит пара прохожих.

— Мы на окраине Южного Парка, — отвечает Гриша и указывает на зеленую полосу впереди. — Нам надо в лес.

— Звери водятся в лесу?

— Ну не в городе же, — хмыкает казах. — Хоть звери иногда и забредают к мусорным контейнерам, но нет смысла там околачиваться.

До леса остается не больше километра, когда показываются первые неприятности.

— Смотри, какая стильная мелкота, хи-хи. Нам повезло, эти точно дадут нам сигаретку, — «по-наркомански» протянула подошедшая костлявая и худощавая личность лет шестнадцати.

Второй индивид, в народе называемый «качком», глупо хохотнул. Оба парня преградили путь.

Я поворачиваюсь к Гришке.

— Блин, это нам так везет или в этом районе даже шага нельзя ступить, чтобы не нарваться на гопоту?

— Южный Парк, — протягивает тот, двумя словами всё объясняя.

— Эй, мелкие, да вы вообще не нашенские, походу, — внимательно оглядывает нас худощавый. — Одной сигареткой не отделаетесь. Гоните ваши рюкзаки, обувь тоже снимайте.

— Но нам она самим нужна, — резонно замечаю.

У худощавого находится довод посильнее. В его костлявой руке быстро возникает нож-бабочка. Худощавый кивает громиле, и тот обходит нас с другой стороны, перекрывая дорогу к отступлению.

— Может, всё же передумаешь, сопляк? — худощавый крутит ножичком. — Смотри, че у меня есть?

Ох уж эта шпана. Всегда одна и таже, независимо от мира. А Гришка, кстати, напрягся, но не сильно, учитывая, что два гопника больше и сильнее нас, да еще с ножами. Причина в аристократической выдержке? Или он просто уверенный в себе парень?

— А смотри у меня че есть? — старательно передразнивая малолетнего бандюгана, поднимаю сжатый кулак. — Как думаешь, более резонный аргумент, чем твой?

Худощавый выпучивает глаза, словно не веря:

— Что… что это?

— Как что? — усмехаюсь. — Твои хрустальные шары. Ты обронил, а я подобрал. Теперь вот ношу, позваниваю…Дзинь-дзинь, слышишь…

— А-А-А-А-И-И-И!!! — прерывает меня высокий визг худощавого. Он роняет нож, хватается обеими руками за промежность и бахается на асфальт, скуля и вереща.

— Кривозуб, что с тобой?! — не на шутку испугался громила.

— Яйца! Он вырвал мои яйца! — хрипит навзрыд упавший бандит. — Я теперь сраный евнух…Убей этих сволочей, Бидон! Нахрен убей!

Громила растерянно уставился на нас. Несмотря на высокий рост и груду мышц, ему немного лет, семнадцать максимум. Вряд ли в своей юной жизни уже успел убивать. Так, подворовывал да подграбливал. Хотя, кто же его знает.

Худощавый продолжает скулить и кататься по земле. «Качок» решает, что надо выручать товарища. Дернув плечами, он надвигается на нас. Я выпрямляю на сжатом кулаке указательный палец:

— Стой на месте, — навожу палец на лоб громилы. — Иначе вышибу твой крошечный мозг.

— Ствол?! — затрясся гопник. — Откуда у тебя ствол?!

— Много вопросов, салага. Считаю до трех и стреляю. Лучше тебе драть из всех ног. Раз…

Громила долго не мешкал. Со всех ног ломанулся за фонарный столб и дальше в переулок, пригибаясь за мусорный бак.

Мы с Гришкой переглядываемся и начинаем ржать. Дружно, весело, нисколько не смущаясь истошных воплей Кривозуба. Удивительно, но я смог внушить гопнику болевые ощущения, хотя и не надеялся. Я ведь не знаю, каково это…хм, перенести операцию кастрации. Помогло то, что залез в голову Кривозубу. Мимолетом успел увидеть некоторые воспоминания. В том числе, как ему зуб выдирали. Вот и подвязал воспоминание этой давешней боли с нынешним внушением. Потому я и удивился, когда Кривозуб стал вопить и орать. Страшно представить, что ему за изверг-стоматолог тогда попался.

— Ну, лес рядом, — говорит Гришка. — Пойдем что ли? А то нам еще на уроки бы успеть, хотя бы к третьему.

— Да, летс го, — киваю.

И оставив позади вопящего гопника, мы шагаем навстречу зеленой неизвестности.

Глава 5

— долетишь, напиши!

— Слушай, а ты в лесу вообще