Ступеньки - Атаман Вагари Страница 130

Параллельно Грифон вёл с Иргусом разговоры духовного характера. Об осознанности, самоопределении, целях в жизни. «Нащупывал почву», заодно подготавливая Иргуса к раскрытию Метки, к развитию магического потенциала. Грифон не планировал заводить учеников, тем более что он Серый. Но страсть Иргуса к химии ему сильно импонировала. В тот злополучный вечер, когда Блэки убила Дункалса, Грифон как раз гостил у Иргуса.

Рина хитра. Процедура Расторжения проходила на Оттенке Тени, где время текло по-иному. И пока Блэки и Пета занимались Расторжением Договора Огня и Воды, Рина отправилась по другому поручению Трёхглазой. Привлечь Грифона на Чёрную Сторону. Она вызнала об Иргусе. И пришла к нему домой. Она планировала соблазнить и убить Иргуса, подбросить труп Грифону и упрекнуть, что Белые никак не защитили и что Грифон, если станет Чёрным — сможет даже воскресить его из мёртвых. А если он останется Серым — то абсолютный дурак, и Рина будет убивать всех его друзей, пока он не начнёт принадлежать им — Чёрным.

Рина Вронски влетела паром в щель подъездной двери, проследовала обжигающим облаком на этаж, где жил Иргус. А затем проникла в дверь. Иргус не спал. Он занимался любимыми реактивами. Весь обложенный учебниками, колбами, пробирками, он пытался получить эссенцию, аналогов которой в науке нет.

Несмотря на любовь к наукам, Иргус отнюдь не худосочный очкастый «книжный червь». Когда Рина материализовалась из пара в его комнате, оборудованной под лабораторию, она с удовлетворением отметила, что парень он хоть куда. Высокий, представительный, широкоплечий, выглядящий гораздо старше своих 21–22 лет. Рине показалось, что его белый халат делает его особенно сексуальным.

Иргус почувствовал дуновение жара сзади, стёкла реактивов запотели. Молодой химик словно очутился в бане. Ничего не понимая, он оглянулся и увидел позади себя деву неземной красоты. Молодую, привлекательную, в открытом обтягивающем платье, выгодно подчёркивающем все прелести и округлости. Рина обольстительно проворковала:

— Иди ко мне! Я так мечтала о тебе! — и раскинула руки для объятий, мигом окутывая Иргуса мощнейшими чарами обаяния и приворота.

Иргус и думать забыл о химии. Ему даже в голову не пришло, что факт появления в его квартире полуголой девицы, когда за окном снег и декабрь — по меньшей мере необычный. Мозг отключился, он двинулся к Рине, чтобы заключить её в объятия и предаться неземной любви.

Но не успел. Рина уже вкушала победу, она запрокинула голову, жаждявсем телом русалки впитать в себя соки жизни и магические токи Иргуса. Она от излишнего самомнения потеряла контроль над происходящим, слишком увлеклась ловлей на свои приворотные чары.

Иргус медленно как зомби шёл на неё, протягивал к ней жаждущие руки; между ними оставалось всего полшага… Тут же хлёсткая, обжигающе-холодная струя магии воздуха прошлась между несостоявшимися любовниками и разрубила наотмашь чары Рины. Отдача и взрывная волна от удара воздуха разнесла склянки, раздался шум и звон бьющегося стекла.

Иргус мигом пришёл в себя. Он в ужасе смотрел на образовавшуюся в его комнате неизвестно как полуголую девушку. Его новый друг и «санитар» из морга с арбалетом наперевес стоял в дверях и дьявольски усмехался.

— Какой детский сад, Рина Вронски. Я и не знал, что вы, русалки, настолько тупы.

Рина ошеломлённо посмотрела на Грифона. Она попыталась сколдоваться снова в пар, но начав превращаться, потерпела неудачу: следующий выстрел из арбалета ударил ей прямо в грудь. Рину отшибло через всю комнату. В падении она задела посуду, стекляшки и реактивы, часть мебели. Комната-лаборатория Иргуса немилосердно разгромлена.

— Извини, приятель, считай, у тебя тут наводнение. Соседи сверху заливают, — похлопав ничего не понимающего, шокированного Иргуса по плечу, Грифон подошёл к развалившейся посреди битой химической посуды Рине.

На её теле появились маленькие ранки. Через них текла вода — не кровь. Рина смотрела взглядом запуганной, но очень злой кошки снизу вверх на Грифона:

— Ты сам полный идиот, если думаешь, что Серым быть выгодно. Когда ты Серый — ты никто. Мы, Чёрные, по крайней мере не столь лицемерны, как беляши и не столь наивны как Тёмные. Совсем скоро мы устроим Белым и Тёмным несладкую жизнь, да, не курорт. У нас всё готово для этого. А ты будешь стоять в стороне, как и всегда, палец о палец не ударишь. Я скажу так: мы победим. У нас есть все ресурсы. И если бы я была Серой — то я бы догадалась с первого раза: выгоднее всего присягнуть Черноте. Думай, Серый.

Произнеся это, Рина победоносно улыбнулась. Она думала, что заронила в его голову рациональные мысли. Пусть её постигла неудача с «морячком». Но теперь она планировала время от времени появляться в жизни Грифона и склонять его. Не одним разом — так десятью. Не мытьём — так катанием. Рине не привыкать. Капля камень долбит, а уж воздух сможет продолбить тем более. Хоть воздух и способен высушить воду, превратить её в облака, гнать по ветру по своей воле, подчиняя — в воде воздуху не жить. Те, кто попадают в воду, особенно людишки — умирают, потому что не приспособлены в воде дышать воздухом.

Грифон со спокойным и чуть насмешливым видом слушал русалку. Он больше не стрелял в неё. Он даже дал ей возможность стать паром и услужливо открыл ей форточку, чтобы она вылетела. После чего подошёл к Иргусу и невозмутимо произнёс:

— Лишь в одном она права, Иргус. Сейчас всё складывается так, что выгоднее всего присягнуть Черноте. Но именно по этой причине я не стану этого делать. Я не ищу лёгких путей, и тебе не советую. Да, поздравляю тебя с первой инициацией. Вот ты чуть не стал «морячком» Рины Вронски, одной из Чёрных русалок.

Рикардо наклонился над каплями слишком синей воды, будто подкрашенной синькой. И попросил:

— Дай-ка сюда пипетку, Иргус. Мы с тобой получили уникальное вещество — кровь Чёрной русалки. Мы можем проделать с ней массу полезных опытов. И расширить тем самым твой кругозор о химии водяных созданий.

Что видит глаз Русалки?

Чего хочет дочь Океана?

Если ушёл на рыбалку,

Сгинешь в густом тумане.

Если ушёл на охоту,

Мы знаем — Воду иссушит Воздух.

Споют чётко и по нотам.

Концовку услышишь — станет поздно.

Зачем они вышли на берег?