Минская мистика - Влада Ольховская Страница 14

На одной из таких лавок Рада и оставила своего спутника. Сама она зашла в магазин, а вернулась уже с мороженым. Внутренний холод исчез, и она снова вспомнила, что вокруг них пылает лето.

Пилигрим посмотрел на протянутое ему мороженное с таким удивлением, будто Рада только что предложила ему собственноручно подоить енота.

– Это еще зачем? – нахмурился он.

– Чтобы есть. Ртом.

– Мы на работе!

– И дальше будем на работе, – кивнула она. – Возлюбленная теннина живет недалеко отсюда, вон ее дом виден, можем сразу к ней и отправиться. Но как этому помешает мороженное?

– А почему такое? – Пилигрим с озадаченным видом принял у нее маленький кирпичик мороженного, завернутый в синюю фольгу.

– Потому что это самое вкусное. Не знал, что ли?

– Не эксперт.

– Ну вот, я тебя посвящаю в тайны мироздания!

Рада ни на секунду не забывала, как мало она знает о своем спутнике – да и то, что знает, настораживало ее. Как, например, упоминание матери о его будущей судимости. Хотелось расспросить его об этом, причем сразу, но Рада чувствовала, что он не ответит.

Сегодня она еще и получила возможность наблюдать, как он дерется. Это ее не напугало, напротив, отогнало страх, оставленный другими, и разожгло любопытство. Поиски Канзабуро-сана шли совсем не так, как ожидала Рада, и уже стало очевидно, что им с Пилигримом придется работать вместе дольше, чем они предполагали.

Разве это не повод узнать друг друга?

– Так откуда ты? – как бы между делом спросила Рада, аккуратно разворачивая мороженное. – Из Витебска?

– Оттуда я перевелся, там заканчивал академию.

– Но сам не оттуда?

– Нет.

Рада раздраженно фыркнула. Она надеялась, что он заговорит сам, все ведь по умолчанию понимают, как нужно отвечать на такие вопросы! Но Пилигрим то ли не понимал, то ли отвечал намеком на намек.

Сдаваться она все равно не собиралась.

– А откуда тогда?

– Какая разница? Из провинции.

– Провинция бывает разная! В сущности, все, что не Минск, – провинция.

– Из глухой и совершенно неинтересной провинции, – отрезал Пилигрим. – Не о чем тут говорить.

– Яс-сно… А что ты умеешь? Я имею в виду, в плане способностей.

– Ты ведь понимаешь, что это не информация общего доступа? Если тебе такое не сообщили сразу, есть причина.

– Да знаю я! – отмахнулась Рада. – Что я, с градстражей не общалась? Но сегодня вот мы убедились, что наше расследование может развиваться… по-всякому. Было бы неплохо знать, кто на моей стороне. Неужели так сложно сказать? Или ты серьезно думаешь, что я эту информацию в общий доступ выложу? Мне просто так спокойней!

На этот раз Пилигрим с ответом не спешил. Они оба некоторое время сидели в тишине, наблюдая, как пчелы и бабочки кружат над цветами. Машины и городская суета остались где-то за пределами высокой прогулочной площадки, и Раде это нравилось.

Наконец Пилигрим скатал синюю фольгу в шарик, ловко забросил в дальнюю мусорку и все же удосужился ответить.

– Я ведьмар. И, умоляю, воздержись от шуток в духе «Ха-ха, это как ведьмак?»

– За кого ты меня держишь? – оскорбилась Рада. – Я прекрасно знаю, кто такой ведьмар!

– Ну и все. Можем работать дальше.

На самом-то деле это было далеко не «ну и все». Рада действительно знала, какими силами обладают ведьмары, – и видела, что не все способности Пилигрима могут быть объяснены принадлежностью к этому виду.

Ведьмары – это, по сути, кто? Да те же ведьмы. Знают заклинания, разбираются в травах, иногда видят вещие сны. Есть еще некоторые особенности, в зависимости от клана, но незначительные. У ведьмаров не меняется внешность, они не обладают той удивительной физической силой, которую Пилигрим продемонстрировал в драке с охранниками Марьяна… Вот и как это понимать? Получается, он соврал ей сейчас? А зачем? Бессмысленная какая-то ложь!

Хотя, может, это и не ложь была. Возможно, он просто использовал заклинания, о которых Рада прежде не слышала. Разобраться в этом она пока не могла, ей только и оставалось, что доверять ему.

– Я проверил информацию, которую нам дал кладник, – сказал Пилигрим, убирая смартфон в карман куртки. – Все сходится – и имя, и телефон, и адрес.

Возлюбленную теннина звали Нина Голубкова. Она всю жизнь была одинока и не слишком успешна. Удовольствие получала разве что от своей работы, замуж так и не вышла, денег вечно не хватало. И вот она выиграла огромную сумму в лотерею – такую, которая была способна обеспечить ее до конца жизни.

Теперь Нина могла позволить себе что угодно. Она купила квартиру в знаменитом новом доме возле Троицкого предместья, наняла стилиста, путешествовала, научилась водить машину. Если судить только по этому, она должна была стать счастливейшим человеком в мире – вот же оно, все то, о чем она мечтала!

Но если бы так и получилось, Ито Канзабуро вряд ли рискнул бы фамильным артефактом ради помощи ей.

Пилигрим набрал ее номер, Нина ответила почти сразу. Разговаривать с ней градстраж не стал, ему просто требовалось убедиться, что она дома. Рада была согласна с таким подходом: им и правда нужно было побеседовать лично.

Здесь, в мире обычных людей, о толмачах ничего не знали, так что главную роль предстояло играть Пилигриму. Как раз для таких случаев у всех градстражей были удостоверения сотрудников милиции, открывавшие им многие двери. И хотя служебное расследование в отношении Пилигрима еще не закончилось, удостоверение у него не отобрали.

Правда, это упростило им жизнь не так сильно, как надеялась Рада. Вахтер попался на удивление дотошный, он не спешил пропускать их наверх. Он все допытывался, куда это они направляются, кто такая Рада, ожидает ли их Нина Васильевна…

Беседа затягивалась, Пилигрим уже начинал терять терпение, когда проблема все-таки решилась сама собой. Откуда-то из недр подъезда выскочила бодрая лайка, обрадованная тем, что ей удалось вырвать поводок из рук хозяина. Она тут же набросилась на вахтера, но не в желании загрызть, а в стремлении чуть-чуть пообниматься. Вахтер же, не ожидавший такого внезапного приступа любви, не удержался на ногах и вместе с массивной собакой повалился на пол.

Следующим на сцену вышел взволнованный хозяин лайки. Он пытался оттащить питомца в сторону, но пока не мог справиться с бурным собачьим восторгом. Теперь два человека и один зверь напоминали причудливое чудовище, ворчащее и поругивающееся на полу. Наблюдать за ними было занятно, но бессмысленно. Рада и Пилигрим воспользовались моментом, чтобы идти дальше, к нужной им квартире.

Подъезд был роскошным, как и весь дом, – но не совершенным. Между вторым и третьим этажами