Семья и Стая - Илья Александрович Шумей Страница 15

– Тут все свои, продолжай.

– Ладно, как знаешь. В общем, вчера при разборе того завала обнаружили следы взрыва и даже отдельные фрагменты СВУ.

Теперь, следом за вытянувшимися лицами у всех присутствующих вдобавок отвисли челюсти. Серьезные неприятности начали плавно перетекать в серьезные проблемы.

– В новостях ничего такого не сообщали, – Евгений первым сумел совладать с внезапным столбняком, – а я не пропустил ни одной заметки, включая откровенные сплетни.

– О таком не трубят на каждом углу, – голос Фазиля словно обреченно закатил глаза. – Вот если быстро выйти на заказчика или исполнителя не удастся, тогда да, можно и подразнить их немного, попробовать спровоцировать на спонтанные необдуманные действия. Но до поры до времени подробности стараются не разглашать, хотя…

– Что там не так? – теперь ожила и Оксана.

– С учетом того, сколько машин со специфическими номерами туда нагнали, мало у кого остаются сомнения, что дело нечисто. Обычный камнепад или оползень такого ажиотажа не вызывают.

– То есть мы имеем дело с покушением, – заключила девушка, – ясно. Кто-то целился в Руслана, но, к счастью, промахнулся.

– Эм-м-м, – протянул Фазиль. – Такая версия напрашивается сама собой, но я бы не был столь категоричен. Вот вы можете припомнить хоть один случай, когда Погожин вступал с кем-либо в столь серьезный и бескомпромиссный конфликт, что речь могла идти о физическом устранении конкурента? Вот и я тоже. Его «Бионом» нашел свою уникальную нишу на рынке и никому дорогу серьезно не перебегал. Внутри компании все управляющие контуры замкнуты на самого Погожина, а все остальные сотрудники и партнеры – лишь мальчики на побегушках, пусть и весьма высокооплачиваемые. Подсиживать его ради того, чтобы занять место во главе компании просто некому. В общем, картина показалась мне несколько странной, и я решил лично ознакомиться с ситуацией на месте.

– Что-нибудь удалось разнюхать?

– Разнюхать… м-да… В общем, днем я туда даже соваться не стал. И чтобы внимания излишне не привлекать, да и условия там были неподходящие. Я счел более разумным наведаться на место позже, когда завал уже разобрали и сняли оцепление. Ночью, да без лишних свидетелей возможностей существенно больше.

– Я поняла, – кивнула Оксана.

Их племя никогда не обсуждало по телефону столь… интимные подробности своей жизни, но, те кому надо, все прекрасно понимали. Даже Евгений сообразил, что Фазиль решил перекинуться, чтобы острым звериным обонянием различить даже самые слабые следы.

– Непосредственно на месте обвала ловить было откровенно нечего, – тот продолжил свой доклад, – толпа народу, бульдозеры, пыль – затоптали там абсолютно все. Поэтому я решил пройтись по окрестностям и внимательно обследовать те тропинки, по которым злоумышленник мог забраться на скалу.

– И что? – по мере повествования Фазиль говорил все медленней и осторожней, тщательно подбирая слова и все чаще делая паузы. Складывалось впечатление, что он старался оттянуть неприятный момент раскрытия всех карт, а потому уже начинающей нервничать Оксане то и дело приходилось его подталкивать. – Нашел что-нибудь интересное?

– Да, нашел. И следы, и то место, откуда следили за дорогой. Все было организовано исключительно грамотно. Обычный человек ничего и не заподозрит, только запах… запах, который я ни с каким другим не спутаю.

– Что-то… знакомое?

Оксана догадывалась, что ответ Фазиля ее вряд ли обрадует, но прозвучавшее имя словно с размаху ударило ее по голове тяжелым булыжником. Мир перед глазами поплыл, контуры предметов утратили резкость, превращаясь в нечто нереальное, в какое-то подобие скверного сна. Ведь не может же такого происходить в действительности! Это просто невозможно!

– Прости, я… – она обхватила голову руками, массируя виски и пытаясь отрешиться от мерзкого звона в ушах. – Ты уверен, что ничего не перепутал? Слишком уж это… нелепо!

– Я и сам не сразу поверил, несколько раз все вокруг обежал, чтобы убедиться, – послышался тяжелый вздох, – но ошибки быть не может. Тот взрыв организовал Гриша Хуварин.

Глава 8

Отсветы включенного телевизора плясали по стенам расплывчатыми цветными тенями. Их вспышки выхватывали из мрака скудную обстановку маленькой комнатки недорогого придорожного мотеля и сидящего в продавленном кресле невысокого, но плотного человека. Он оставался совершенно неподвижен, и только его правая рука, словно живущая своей собственной независимой жизнью, время от времени машинально поглаживала окладистую черную бороду.

И еще на окаменевшем Гришином лице какие-то признаки жизни подавали глаза, следящие за экраном невидящим и немигающим взглядом.

Рекламный блок закончился и начался очередной ежечасный выпуск новостей, по сотому разу перетрясающий одни и те же события минувшего дня. Ничего нового.

Гриша протянул руку и взял со столика свой телефон. Он без особой надежды понажимал кнопки, но испещренный трещинами экран оставался мертв. М-да, все же не стоило в приступе гнева швырять его об стену. Тем самым он по сути полностью обрезал свой канал связи с внешним миром, и единственным источником информации теперь выступал телевизор, выцедить хоть что-то новое из передач которого оказывалось совершенно невозможно.

Разумеется, завтра, по дороге в аэропорт он купит себе новый аппарат, но это будет только завтра. Ну а сейчас ему предстояло до самого утра сидеть на информационной диете и маяться от невозможности хоть с кем-нибудь связаться или пролить хоть какой-то свет на происходящее.

С утра новость об аварии, в которую попал Руслан Погожин, еще пару раз промелькнула в сводках, но после, когда стало ясно, что все закончилось благополучно, ушла в небытие, вытесненная более актуальными репортажами. Гриша же жаждал знать подробности, но прекрасно понимал, что некоторыми деталями случившегося с широкой публикой никто делиться не станет. Если одна машина отправилась на дно, то с другой все только-только начиналось…

Гриша положил разбитый телефон обратно на столик, борясь с искушением приложить его об стену его еще разок. Вот вечно он сперва что-то делает, поддавшись сиюминутным эмоциям, и только после начинает думать, кроя себя самого распоследними словами.

Да, последний разговор получился крайне жаркий и самого начала шел на повышенных тонах, тем более, что у Гриши имелось более чем достаточно причин для того, чтобы прийти в бешенство. Но нужно же хоть как-то держать себя в руках! Проклятье! Гриша тяжело вздохнул, и вскоре его мысли вернулись в накатанную колею из сомнений, подозрений и догадок…

Во входную дверь осторожно постучали.

Недоумевая, кого это нелегкая принесла посреди ночи, Гриша выбрался из скрипучего кресла и побрел в прихожую.