Сонный сад - Алиса Бодлер Страница 15

Девочка схватила монстра за штанину и вцепилась в темную ткань двумя руками.

– Пожалуйста, прекрати! Спустись! Мне нужна твоя помощь!

Услышав последнее, то, что осталось от Ткача, пошатнулось и начало стремительно сползать обратно вниз.

Так же быстро, как вырос, незваный гость пришел в норму. Он смотрел на девочку стеклянными глазами.

– Что с тобой?! – в ужасе спросила у него Элли.

– Если бы я только знал, Элли Грэм, – повторяя самого себя, грустно промямлил ошарашенный Ткач. – Если бы я только сам знал, я бы тебе ответил.

Глава 8

Дверь

– Ты чудовище?

Колкий вопрос повис в воздухе, мешаясь с толстым слоем пыли.

Элли сидела возле Ткача, рассматривая его всего так внимательно, будто видела впервые. За окном темнело, но белая кожа незваного гостя ярко выделялась в отсутствии света.

Он смотрел на девочку устало.

– Что такое «чудовище», деточка?

– Это… – Элли задумалась. – Ну… Я даже не знаю. Что-то неестественное… И страшное.

– Таковым я считаю то, что у тебя на щеках, Элли Грэм.

Девочка поджала губы.

– Я не понимаю этих взрослых манер разговаривать. Отвечай попроще.

– Хорошо, – вдруг улыбнулся Ткач. – Рад, что ты сама об этом попросила.

– Ты будешь отвечать и без ватрушек?

Лишь услышав любимое слово, Ткач расцвел и спешно похлопал себя по карманам брюк.

– Осталось еще две! Сочтемся, деточка!

– Ладно, – Элли прикрыла глаза. – Ты сказал «только не детские слезы». Почему?

– Потому что несу за детей ответственность.

– А если больше букв?

Ткач поднялся на ноги и отряхнул свои брюки.

– Ткач не имя, а должность. Мы все ткачи. Латаем материю, зашиваем дыры, прядем путь. Провожаем. Ты понимаешь, о чем я? Ты умная девочка, Элли Грэм, даже если и вредная.

Элли нахмурилась.

– Ты проводник в Низовье? Не референт для кого-то конкретного, а как бы общий, для всех?

– Все так. Кому-то конкретному я пока не служил.

– Зачем латать?

Незваный гость по-деловому скрестил руки на груди.

– Когда люди умирают внезапно, нежданно, негаданно, против своей воли, они создают прорехи на границе миров. Мы забираем тех, кто не может добраться сам и потом за ними прибираемся.

– А песенка?

– Песенка помогает не печалиться.

– Значит…

Элли прикусила нижнюю губу.

– Это ты увел Лембита? Поэтому тебя и видели? Поэтому ты есть на том объявлении?

Ткач кивнул.

– Дети – моя ответственность, Элли Грэм.

Новая информация о работе Ткача подействовала на Элли как ледяной душ. В момент взбодрившись, она вскочила на ноги, поправила домашнее платье и воинственно заявила:

– Значит, ты знаешь, что с ним произошло! Немедленно выкладывай и мы отправимся в Низовье! Будешь моим референтом! Отведешь меня туда! Хоть сейчас пойду с тобой на кладбище и выцарапаю этот крест!

– Если бы все было так просто, деточка… – устало вздохнул Ткач.

В полумраке нежилой части виллы его было не узнать. От бойкого, глуповатого и шутливого духа осталось лишь чуть. Ткач не улыбался, не скакал на месте, не хихикал и не издевался над девочкой. Казалось, он печально наблюдал за происходящим, за попытками Элли пробиться к истине самым простым путем, заранее зная о категорическом неуспехе.

– Лембита никто не убивал, – холодно заключил незваный гость. – И он не умер случайно. И даже не калечил себя. Он оказался в нужном месте и заставил меня ему показаться. Я отвел его вниз, потому что именно так мне и было велено, Элли Грэм. Я выполнил свою работу. И это было странно-престранно.

– У Лембита никто не умирал! – возразила девочка. – Он не мог видеть тебя! Все не сходится.

Ткач улыбнулся.

– На это у меня ответа нет.

Элли начала ходить из стороны в сторону. Зачем Лемми так поступил? Почему пошел в какое-то «нужное место»? Почему не сказал хотя бы ей о том, что собирается уйти? Она бы точно поверила! Поверила и отправилась бы с ним, без всяких сомнений…

Что вообще ему было там нужно?!

– Я опять не понимаю, – чувствуя, как снова хочется плакать, беспомощно произнесла Элли. – Ничего не понимаю! Почему?..

– Элли Грэм, – серьезно обратился Ткач к девочке и приобнял ее за плечо, как и несколько часов до этого. – Я здесь, с тобой, потому что что-то тут нечисто.

– Тебя и вправду так беспокоят все на свете дети?

Ткач неприятно скривился.

– Не дети, а то, что с ними происходит. То, после чего я должен взять их за руку и вести, напевая, деточка. Убеждать их не плакать по пути. И в тот момент… В тот самый момент я ничем, ничем не могу помочь им, кроме проводов. Вот это я называю СТРАШНО.

– Это про чудовищ?

– Чудовища – те, что заставляют детей встретиться со мной, Элли Грэм. Вот что тебе нужно знать. И больше думать об этом не стоит.

Элли показалось, что в глазах незваного гостя вновь блеснул красный огонь.

Девочка отступила назад и обняла себя руками.

Почему стало так холодно?

– Последний вопрос. И можешь здесь не задерживаться. Больше я тебе ничем не помогу.

– Это я сам решу, – мрачно усмехнулся Ткач.

– Скажи мне… – Элли посмотрела себе под ноги. Она говорила очень серьезно, пытаясь вложить в слова всю суть. Так, чтобы незваный гость ее точно услышал и понял. – Скажи мне, почему нельзя совершить ритуал сейчас. Почему нельзя побежать прочь, на кладбище сию минуту, почему мне нельзя отправиться за Лембитом?

– Я уже отвечал на этот вопрос, Элли Грэм. Но отвечу снова.

Ткач склонил голову и мягко коснулся подбородка девочки, поднимая его на себя:

– Ты боишься все это признать. Не веришь в смерть своего брата. В добровольную смерть. И именно неверие крепится страхом, а страх неверием. И только правда заставит тебя двигаться дальше. Избавит от оков Страха Смерти, что связал тебя по рукам и ногам.

Незваный гость улыбнулся.

– Но как только ты доберешься до истины… Поймешь «почему», «зачем» и «как»… Как только ты решишься, деточка, путь для тебя будет открыт. Искренне веря в то, что твой брат покинул тебя навсегда, силой веры своей ты начертишь крест. И будешь готова увидеть его, увидеть смерть и не будешь ее бояться. Ты отправишься в его последнее пристанище и задашь все оставшиеся вопросы.

– Мне нужно будет попрощаться с ним? – уже не сдерживая слез, тихо уточнила девочка.

– Для того, чтобы встретить его вновь.

Элли закрыла