Законы жанра - Сергей Сергеевич Мусаниф Страница 19

Самое плохое, что он мог оказаться прав, и дело было не в Техасе. Или не в одном только Техасе. Кто-то планомерно обезглавливал руководство нашей страны, как официальное, так и теневое.

По этой логике следующим на очереди должен был стать вице-президент, а все, что мы могли сделать, это бессильно наблюдать за происходящим. Предупреждать политика не было никакого смысла — никакой защиты от Черного Блокнота не существовало.

И если задуматься, то виноват во всем этом был человек, находящийся сейчас в моем кабинете. Если бы Эллиот Смит не выкрал Блокнот у предыдущего министра финансов как раз накануне моего визита, множество людей остались бы живы. В том числе и моя бывшая лучшая подруга Аманда.

Но Смит открыл ящик Пандоры, и теперь нам придется иметь дело с последствиями.

У Смита тренькнуло входящее на телефоне. Он бросил короткий взгляд на экран.

— Вице-президент мертв. Инфаркт на рабочем месте.

— Замечательно, — сказала я. — Кто там следующий по списку?

— Спикер Палаты Представителей.

— А потом? Каков вообще порядок преемственности? — наверное, стыдно не знать таких вещей, но я никогда особо не интересовалась официальной политикой. В конце концов, это была только ширма, марионетки, за нитки которых дергали невидимые кукловоды. И вполне возможно, что этих кукловодов сейчас тоже вписывали в гроссбух смерти, только новости об этом так быстро не просачиваются.

— Временный президент Сената, государственный секретарь, министр финансов, потом министр обороны, — начал перечислять Смит. — Дальше, если мне не изменяет память, генеральный прокурор, министр внутренних дел и министр сельского хозяйства. И так вплоть до министра по делам ветеранов, но, возможно, я что-то путаю. Никто никогда не рассчитывал, что возникнет такая ситуация, когда эти люди смогут реально получить верховную власть.

— Уже даже любопытно, на ком он остановится, — сказала я, без сил падая в свое кресло.

— Я бы поставил на генерального прокурора, — сказал Смит.

— Почему?

— Он техасец.

У меня было очень странное ощущение. Прямо сейчас в режиме реального времени происходила катастрофа. Террористический акт невиданных доселе масштабов. Ну, по крайней мере, при моей жизни невиданных.

А мы просто сидели в довольно удобных креслах и делали ставки. Никуда не бежали, никому не звонили, не пытались ничего предотвратить.

Потому что слишком хорошо понимали, что остановить это невозможно. Убийца остановится сам, когда захочет.

Или когда у него рука устанет, или чернила закончатся.

Еще одно входящее сообщение.

— Кто? — спросила я.

— Государственный секретарь.

— Получается, он пропустил главного сенатора?

— Возможно, его еще просто не обнаружили.

— В новостях что-нибудь есть?

— Нет, — сказал Смит. — В администрации, конечно, паника, но я полагаю, они уже сложили два и два и поняли, что происходит. Думаю, они постараются не допустить утечки до тех пор, пока это не закончится. Им же надо будет предъявить народу нового официального лидера.

— Главного из выживших, — сказала я. — Но по идее, именно он должен стать первым подозреваемым. Как главный выгодополучатель.

Смит покачал головой.

— Они там понятия не имеют, как это проделано. Если мы им не скажем, на расследование уйдут даже не годы, а десятилетия.

Треньк.

— Кто теперь?

— Заместитель министра финансов, — сказал Смит. — Не их, наш.

Значит, кто-то одновременно выбивает обе ветви власти. Трупов уже, возможно несколько десятков, просто мы об этом еще не знаем. Вот почему чертов Блокнот должен был быть уничтожен — чтобы не допустить чего-то в этом роде.

У нас со Смитом был иммунитет — для убийства Блокноту требовалось настоящее имя, а никто не знал, как нас зовут на самом деле. В моем случае не знала даже я сама.

Мое истинное имя было известно только одной женщине, той самой, которая мне его дала. Но она уже давно была мертва.

Треньк.

— Министр обороны.

— Кучно пошло, — заметила я.

— Он входит во вкус.

— Или до этого он просто ручку расписывал.

На этой работе ты либо становишься циничной, либо сходишь с ума. Угадай, что я выбрала.

Треньк.

— Он что, вообще не отдыхает?

— Это не он, — сказал Смит. — Это наш технический отдел.

— И о чем нам хочет поведать наш технический отдел? Какие неприятности надвигаются на нас с их стороны?

— Вообще-то, это хорошие новости, — сказал Смит. — Относительно всего остального разумеется. За то недолгое время, что Блокнот находился в наших руках, мы подвергали его всесторонним исследованиям, и нам удалось выяснить, что в тот момент, когда в него вписывают чье-то имя, точнее, сразу после него, Блокнот выделяет некое излучение. Что-то вроде радиации. Наши техники в шутку назвали это Лучами Смерти.

— Очень смешно, — согласилась я.

— Нам удалось выделить это излучение из общего спектра, и мы составили специальную программу, которая потенциально способна помочь нам найти его источник, — сказал Смит. — Мы загрузили эту программу на несколько принадлежащих нам спутников…

— ТАКС принадлежит несколько спутников?

— Немного, меньше дюжины, — сказал Смит. — Финальное испытание нам произвести не удалось, наши специалисты завершали настройку, когда случился инцидент с Амандой, поэтому я не был уверен, является ли этот вариант рабочим…

— Подождите. Те есть, вы хотите сказать, что все это время у вас была программа, которая может вычислить местонахождение этой чертовой книжки? И когда вы собирались мне об этом доложить?

— Примерно минуту назад, — сказал Смит. — Мы не были уверены в ее работоспособности, и все это время она ничего не фиксировала, поэтому я не посчитал нужным сообщить вам об этом. Но сейчас, когда Блокнот снова в деле, я приказал специалистам запустить программу и она начала выдавать результат. Сейчас мы с уверенностью можем заявить, что Блокнот находится на территории страны. Еще несколько… гм… использований, и мы сможем установить его координаты с точностью до пары сотен метров.

И вот дилемма. С одной стороны, мне, как и всякому нормальному человеку, хотелось, чтобы убийства прекратились. С другой, как профессионалу, заинтересованному в поимке преступника, мне нужно было, чтобы они продолжались.

Хорошо хоть, что тут от меня ничего не зависело.

Треньк.

— Моя ставка не сыграла, — сказал Смит. — Генеральный прокурор мертв.

— Вам повезло, что я ваш начальник, а не ваш букмекер.

Треньк.

— Нам