Казя теперь труп - Ая эН Страница 21

Внезапно один из ветров свернул в ее сторону, ударил в дверь, та жалобно скрипнула. Казя вздрогнула и отпрянула от окна, уставившись на дверь. И увидела, как ветер спокойно проник сквозь нее, сгущаясь на пороге.

Стало светло.

Ветер сгустился настолько, что предметы за ним почти перестали быть видны. Вскоре перед Казей стояла здоровая такая тетка почти двухметрового роста в плотной болотных оттенков юбке выше колен и лилово-землистой водолазке с длинными рукавами, почти закрывающими пальцы. На плечи тетки был наброшен халатик ослепительной белизны. Казя поостереглась заглядывать тетке в глаза, поэтому ни лица, ни прически не рассмотрела, а скользнула взглядом вниз, на ноги, и обомлела, увидев большие кирзовые сапоги, основательно залепленные подсохшей грязью.

– Оба левых… – прошептала Казя.

– Звать Тамарка, – усмехнулась-представилась тетка и протопала к ближайшему столику. – Кстати, меня и в самом деле зовут Тамарой. А образ… Ну вот сегодня такой. Кофейком угостишь?

Казя икнула, сглотнула, проморгалась, кивнула и бросилась вниз, на кухню, не чуя под собой ног.

Кофе выкипел и залил очаг. Казя ойкнула, принялась наводить порядок. Так, вылить остатки сюда, огонь развести заново. Время на это все нужно, а там эта… Клиентка? Санитарка? Тамарка? Ветер? Разозлится, если будет долго ждать. Ой, блин, ой, оладик, что делать-то?

Кассимира схватила туесок с лепешками, тарелку, салфетку и помчалась наверх.

Санитарка Тамарка возвышалась над столиком, сияя халатиком и снежной шапочкой-таблеткой, покрывающей каштановые густые, слегка вьющиеся локоны.

– Давайте я пока вас лепешками угощу, а кофе сейчас поставлю, я быстро, – залепетала Казя, хлопоча.

Гостья кивнула:

– С огнем не возись, лучше кофемашиной воспользуйся. И сметанки, если можно.

У Кази никакой сметанки, естественно, не было. И кофемашины тем более. Однако возразить она не посмела, ушла на ватных ногах.

Спустилась и ахнула. Кухня преобразилась. В целом она по-прежнему осталась какой-то средневековой, но теперь тут появились: кран с мойкой, кофемашина и большущий холодильник. Все это было непривычного вида, словно из другой реальности. Ближе к стим-панку. Первым делом Кассимира заглянула в холодильник. Кринка со сметаной нашлась немедленно. Рядом с ней стояли банки, прикрытые яркими крышками и обвязанные ленточками. Кажется, в них были варенья и джемы, но сказать наверняка пока было невозможно. Вторым делом Казя включила кофемашину.

– Воду залей, – подсказала возникшая за спиной Тамарка. – Вот сюда, в воронку. Чашку сюда ставим. Кофе сюда. Теперь вот этот рубильник надо вниз… Запомнила?

Казя сообразительная, сразу запомнила.

– Умница, – похвалила ее Тамарка. – И ручку покрути. Машинка-то механическая, электричества у нас нет.

Вскоре они мирно и покойно сидели за столиком, попивая кофе и закусывая лепешками, словно старые школьные подруги, встретившиеся спустя много лет. Казя немного робела, конечно.

– Как назовешь кафе? – спросила Тамарка.

– Пока не решила.

– А идеи есть?

Идей у Кази не было, она не озадачивалась этим вопросом ранее.

– У меня заяц игрушечный есть. Зовут Кузя. Можно назвать «Казя и Кузя».

– Отличное название! – одобрила Тамарка. – Просто супер.

Зачерпнула брусничного варенья и полила им лепешку.

– А вы… – осмелела Казя. – Вы правда санитарка?

– Да, нас так называют. На самом деле я – светер.

– Кто?

– Светер, светлый ветер, забирающий развоплощающихся в больницу.

– А-а-а…

– Сразу скажу: вернуть твою тетю Таню мы не сможем. Ей как личности конец.

– А-а-а…

– Мы спасаем ту часть, которую человеки в обиходе называют душой.

– О, так спасаете все-таки!

Тамарка покачала головой и с сожалением пояснила:

– Боюсь, ты неверно понимаешь. Еще раз: тети Тани больше не будет. По факту ее уже нет. Нет как живого человека – она мертва уже много лет. А теперь нет и как нежити, поскольку – ты сама видела…

Тамарка всмотрелась в Казю, да так, что девку едва не раздавило под этим тяжеленным взглядом, и продолжила:

– А, ясно. Ты не все видела, только ногу. Там, под одеялом, было все еще хуже. Здорож Фёдр вам не показал. И правильно сделал. Незачем тебе это знать, детка. Неживи тут спокойно, сколько протянешь. Потому что ты мне нравишься. Ты молодец.

Казя и рада была бы нежить спокойно, но понимала, что теперь у нее вряд ли это получится.

– Так душа ж… Вы сами сказали!

– Мы называем эту часть личности соахом.

– Чё? Ладно, пусть будет соах. А он же вечен? А как он устроен? Он материален?

– Ничто не вечно, строго говоря. – Тамарка потянулась за сметаной. – Но в масштабах, которые нас интересуют, можно сказать, почти вечен. Его, конечно, можно специально разрушить. Но мы же не варвары. Как он устроен, в двух словах не объяснить. Можно только привести некоторые аналогии, чтобы ты примерно поняла. Он метаматериален, но несколько эм-м… Несколько миллиграмм соаха, так скажем, вполне себе материальны. Слушай, а сметана прямо вкусная, да?

Кассимире было не до сметаны.

– Итак, аналогии. Ты примерно представляешь себе, как устроен комп? Так вот. Личность – это твой рабочий компьютер. В нем есть программы, память, картинки. Ты можешь написать текст, поработать с фотками, поиграть, отредактировать видео, заглянуть в соцсеть. А можешь и новую программу написать, если умеешь.

– Я не умею.

– Неважно. В принципе ты можешь даже залезть в железо и там что-то изменить.

– Я не могу.

– Неважно. Это же только аналогия. Ты не можешь, кто-то другой может. Короче, работающий комп – это личность. Это ты. Но если все сломалось, полетело, если проги не восстановить, можно попробовать сохранить саму основу. Железяки, платы. И использовать по новой. Будет новый владелец, новый пользователь… Кстати, часто удается и память сохранить. Понятно?

Казе было ни хрена, ни перца не понятно. Но она согласно кивнула. Потом сказала со вздохом:

– А я-то думала, душа вечна. То есть соах…

– Так и есть. Он практически неубиваем – по крайней мере, в наших мирах. Про остальные не скажу.

– Так что толку, если личности каюк?

– Ну извини.

Тамарка доела лепешку, допила кофе.

– Мне пора. Ты заходи, поговорим.

– Куда заходить-то?

– А ко мне. В эту, как ее… В больничку. Куда ж еще!

– А… А как я туда попаду?

– А я тебе ниточку оставлю. Ты ведь умеешь по ниточкам ходить, только мы с тобой по разные стороны баррикад пока что. Впрочем, это не имеет значения.

Казя хотела было возразить, ведь три шага в никуда и позорное бегство в свой гроб не могут считаться хождением по ниточке. Но Тамарка развернула руку ладонью вверх, вытянула из нее ослепительно-белую паутинку и метнула ее к окошку, тому самому,