Татьяна Зинина - Первая ведьма Страница 22

Хотя после этого снадобья нервное напряжение все же меня отпустило. Не могу сказать, что сие чудесное средство стерло все впечатления от прошедшего вечера, но мне определенно стало легче.

Когда с едва различимым шорохом опустилась ручка на двери, я вздрогнула, отвернулась в противоположную сторону и сделала вид, что сплю. Почему-то мне очень не хотелось сейчас никого видеть, тем более собственного наставника. Уж больно сильное впечатление произвел на меня его прощальный презрительный взгляд.

Тем временем он прошел по комнате, остановился у кровати, присел на край… а потом я вдруг почувствовала, как прогнулся матрас рядом.

– Я знаю, что ты не спишь, – сказал Димарий, и его голос показался мне непривычно тихим и жутко усталым.

– Не могу уснуть, – ответила я, продолжая смотреть в темноту перед собой.

– Хочешь, помогу? – спросил он.

– Нет.

– Зря, – хмыкнул принц. – Это просто. Ты бы даже ничего не почувствовала, – спокойным тоном продолжил он. – Меня этому глава нашей службы безопасности научил. Нужно всего лишь нажать на правильную точку на шее, пропустить по ней небольшой энергетический импульс, и человек засыпает.

Я не ответила, да он и не ждал ответа. Просто лежал на другой половине широкой кровати и думал о своем.

– Ами, – позвал Димарий спустя несколько минут тишины и, судя по шорохам, улегся на бок. – Повернись ко мне.

– Зачем?

Наверное, успокоительный настой подействовал на меня как-то неправильно, потому что сейчас я чувствовала себя рядом с принцем удивительно свободно. Будто он был для меня не грозным наставником, а старым другом.

– Мне известно, что случилось с тобой вчера, – сообщил Димарий. – Эмильер показал. И… прости, что подумал о тебе плохо.

– Это ваше право – думать о людях так, как считаете верным. Вы просто сделали выводы из имеющихся фактов, – ответила я, все же переворачиваясь на другой бок. Но, оказавшись с ним лицом к лицу, заглянув в его глаза, которые в полумраке комнаты казались особенно темными, снова ощутила отголоски былого страха.

– Да, сделал, – не стал спорить он, спокойно рассматривая мое лицо. – И ошибся. Но знаешь, что хуже всего? Ведь во всем произошедшем виноват именно я. Эмильер начал заниматься с тобой по моему приказу. И… мне следовало лучше присматривать и за тобой, и за ним. Но, если честно, я просто не ожидал, что он может быть способен на такую низость.

– Если вы не возражаете, я бы не хотела говорить об этом, – сказала, тоже разглядывая Димария. И сейчас, без прикрытия пафосом и надменностью, он показался мне особенно красивым. Даже слишком. – И что бы вы ни думали, но в том, что случилось, виновата в первую очередь я сама. Должна была почувствовать подвох. Быть осторожнее. И… мне бы очень не хотелось, чтобы о случившемся узнала леди Эриол.

– В таком случае пусть это останется нашей с тобой тайной.

Некоторое время мы молчали, продолжая так вот просто смотреть друг на друга. С одной стороны, было странно лежать рядом с ним в одной кровати, когда нас разделяло расстояние вытянутой руки. Но с другой – сейчас, ощущая его присутствие, мне становилось удивительно спокойно. Наверное, именно поэтому я и решила рассказать ему о видении, хоть и сомневалась, что поступаю правильно.

– Вы ведь менталист, – проговорила я, не отводя взгляда. – Скажите, могут ли воспоминания прошлых жизней как-то вырываться в сознание?

– О чем ты? – не понял мой наставник.

Судя по тому, как он нахмурился, данная тема казалась ему попросту глупой. И, наверное, мне не стоило продолжать, но…

– Сегодня, когда Эмиль привязал меня к кровати, я пыталась его вразумить. Просила одуматься, не делать глупостей. А он мне сказал только одно слово – «поздно», и в тот же миг случилось странное.

– Что? – уточнил Димарий, садясь на постели, но продолжая при этом смотреть на меня.

– Я… будто провалилась в воспоминание. Очень яркое, реалистичное. Но поистине страшное. Смотрела на черное небо, чувствовала цепи на своих руках, а еще видела глаза мужчины. Он сказал то же самое слово: «поздно». А потом… я умерла.

– Ами, это жуть какая-то, – бросил принц, поежившись. – Может быть, просто происки твоего подсознания? Ты была напугана.

– Нет. – Я тоже села, чтобы было удобнее смотреть ему в глаза. – Уверена, что это когда-то случилось на самом деле. Более того, именно со мной. Но… не понимаю, как я могу это помнить?

– Покажи, – вдруг попросил Димарий, придвигаясь чуть ближе. Затем взял меня за руку и все так же, пристально глядя мне в глаза, добавил: – Прокрути это видение в памяти. Потянись к нему. И я увижу то, что видела ты. Тогда смогу хотя бы попытаться объяснить тебе это.

Наверное, если бы не его прикосновение, я бы не согласилась – просто не смогла бы снова погрузиться в тот ужас. Но его рука была теплой, мягкой, в этот странный момент она являлась для меня олицетворением самой жизни. Поэтому я сама сжала его ладонь, вздохнула и все-таки погрузилась в то странное воспоминание.

Но теперь мне было уже не так страшно. На этот раз я воспринимала все это как нечто невозможное… нереальное. Прокручивала в сознании все, что увидела, вспоминала свои ощущения, чувства. А когда снова вернулась в реальность и посмотрела на Димария, то увидела в его глазах непонимание и… нечто, похожее на растерянность.

– Ами, – протянул он, крепче сжимая мою руку. – Это ведь и правда воспоминание. Причем твое. Очень старое. Но… я никогда не сталкивался с подобным.

– Именно поэтому я и показала его вам. Оно не может быть моим. Эту… из видения, убили. А я жива. Но может, это что-то вроде картинки будущего?

– Нет, – он отрицательно мотнул головой и вдруг легко мне улыбнулся. И все бы ничего, но от этой его скупой осторожной улыбки мое сердце почему-то забилось быстрее. – Я сталкивался с теми, кто видит картинки будущего. Их видения расплывчаты и не содержат эмоций. А то, что показала ты, – чистый ужас и беспомощность. Оно о прошлом. Поэтому не стоит бояться.

Я кивнула, осторожно вытянула свою ладошку из его пальцев и поспешила поправить на себе плед.

– Что будет с Эмильером? – спросила, переводя тему. Не то чтобы мне было особенно интересно, но все же хотелось знать, грозит ли ему хоть что-нибудь за то, как он поступил со мной.

– В академии он точно не останется, – мгновенно похолодевшим тоном ответил наставник.

И в то же мгновение я ощутила, как тонкая ниточка тепла, что связывала нас последние несколько минут, лопнула. И теперь все опять вернулось на свои места. Он снова стал принцем и профессором, а я – его нерадивой подопечной. Недоразумением, как он сам меня часто называл.

Видимо, эту перемену заметила не только я, но и сам Димарий. И пусть менталисты не могли считывать эмоции, как те же эмпаты, но общее настроение улавливали прекрасно. Я думала, что сейчас он уйдет. Но Его Высочество снова улегся на кровать, подложил под голову руку и спокойно прикрыл глаза.

– Эмиль в изоляторе, – сообщил Димарий, когда я уже смирилась с тем, что не услышу от него больше ни слова. – Несколько месяцев каторги он точно получит. Больше – вряд ли. Его дядя – заместитель главы нашего ведомства правопорядка. Я, конечно, могу настоять на другом приговоре, но тогда разбирательство примет общественный характер и твое имя обязательно всплывет.

– Он сказал, что все это только из-за денег, – ответила, вспоминая его пьяный взгляд. – Узнал откуда-то о том, что леди Эриол открыла на мое имя счет. А ведь я сама об этом даже не подозревала.

– Так принято, Ами, – пояснил лежащий рядом молодой мужчина. – К тому же бабушка считает тебя родственницей, потому и поступила в плане приданого так же, как сделала бы и с собственной дочерью.

– Может, если бы я знала… то вела бы себя осторожнее.

– Не думаю, – хмыкнул принц. – Но это уже не важно. Полагаю, что теперь ты будешь более разумно подходить к выбору кавалеров.

– Честно говоря, не имею никакого желания даже думать о подобном. Спасибо, мне хватило.

Он снова улыбнулся, а я просто не смогла сдержаться и улыбнулась ему в ответ. Почему-то рядом с ним все произошедшее больше не казалось мне кошмаром. На самом деле сейчас, глядя на такого простого Димария, я вдруг подумала, что, наверное, ради этого момента стоило пройти через предательство и чужую грубость.

– Ты больше меня не боишься? – спросил он вдруг.

– Нет, – не стала скрывать я. – Но не спрашивайте почему. У меня нет ответа на этот вопрос.

– Не буду, – мягко согласился мой наставник. Затем снова посмотрел мне в глаза и добавил: – Но, к сожалению, есть вероятность, что уже завтра ты начнешь меня ненавидеть.

– Это еще почему? – Мне был категорически непонятен смысл его последнего утверждения.

– Все просто, – хмыкнул он, переворачиваясь на спину и теперь глядя на потолок. – Завтра мы с тобой начнем приручать твои стихии. А как я успел узнать от Эмильера, под действием эмоций ты способна на многое. Следовательно, чтобы заставить тебя работать над собой, чтобы высвободить всю доступную тебе силу, мне придется потрепать тебе нервы. Хотя… думаю, это будет даже забавно.