Дитя Дракулы - Джонатан Барнс Страница 22

(4) Я бы порекомендовал, чтобы в течение всего срока до родов она оставалась дома, в самой спокойной обстановке. Постарайся оградить ее от любых волнений и переживаний.

(5) Ей следует много и крепко спать. Сон может оказать значительный восстановительный эффект.

(6) Для ускорения восстановительного процесса я прописал сильнодействующие таблетки, первую из которых дал ей вчера. Они обладают весьма высокой активностью. Следи, чтобы Кэрри принимала не более пяти в день. Надеюсь, это лекарство остановит поток тревожных сновидений, на которые она жалуется.

(7) Я бы посоветовал, чтобы она пока воздержалась от визитов в дом Харкеров. Обстановка там в настоящее время тяжелая и, похоже, действует на нее очень плохо.

Надеюсь, все вышесказанное несколько успокоит тебя. Пожалуйста, не стесняйся обращаться ко мне за любой помощью, какая потребуется. Разумеется, и эта консультация, и все последующие предоставляются совершенно бесплатно.

Оставшиеся до родов месяцы будут нелегкими. Для тебя ситуацию может усложнить странное сходство симптомов леди Годалминг с некоторыми (хотя и далеко не со всеми) симптомами, которые наблюдались у некой леди, бесконечно дорогой нашим сердцам. Я заметил в твоей жене признаки нервного расстройства, подобные уже виденным нами однажды, но решил не придавать им значения. Настоятельно рекомендую тебе последовать моему примеру. Природа нашего общего мрачного опыта такова, что теперь мы видим зловещие тени там, где их нет и в помине, и вздрагиваем от самых обыденных звуков.

В отличие от своей предшественницы, Кэрри всегда была крайне чувствительна и необычайно уязвима перед лицом трудностей, неизбежных даже в самой благополучной жизни. Помнится, именно это я говорил тебе, когда вы с ней только-только познакомились, вскоре после того, как она вышла из-под моей опеки. Знаю, вы оба много страдали в прошлом, и это дополнительно связывает вас. Но скажу тебе не только как врач Кэрри, но и как твой друг, Арт: мне редко доводилось встречать людей с такой хрупкой психикой, как у нее. В предстоящие месяцы ей потребуется вся твоя любовь.

Я, как всегда, готов оказывать любую посильную помощь.

Искренне твой Джек

Телеграмма лорда Годалминга – доктору Джону Сьюворду

26 ноября

Спасибо за письмо. Вся помощь принята с благодарностью. Таблетки принесли облегчение. По словам К., сны постепенно тускнеют. Надеюсь, худшее позади. Молюсь, чтобы все было хорошо.

Арт

Из дневника Арнольда Солтера

27 ноября. Отправился на Флит-стрит, во владения моего бывшего работодателя и в кабинет моего преемника, Сесила Карнихана, где мне предстоял чертовски трудный разговор.

Увидеться со мной Карнихан согласился главным образом из вежливости. Да и то лишь после моих назойливых домогательств. Для молодого человека в мире нет ничего смешнее и нелепее старого пенсионера – особенно если первый в свои годы уже достиг положения, которое было наивысшей точкой карьеры второго, и обоснованно рассчитывает на дальнейшее повышение по службе.

А мистер Карнихан действительно молод, не старше тридцати. Длинный, тощий, с нарочито крепким рукопожатием и напускной солидностью.

Он знаком пригласил меня в свое маленькое святилище (раньше принадлежавшее мне, разумеется) и предложил сесть на новенький стул напротив своего стола. От моего внимания не ускользнул тот факт, что он вынудил меня переложить на другое место пачку газетных экземпляров, лежавшую на стуле.

– Итак, – начал Карнихан после того, как мы уселись и он разыграл целое представление, проверяя время по своим, несомненно чертовски дорогим, карманным часам. – Чему обязан честью? Или вам просто захотелось повидать старые места?

Все в этом молокососе – от притворной почтительности до откровенного нетерпения в глазах – вызвало у меня острое желание сжать правую руку в кулак и врезать ему в челюсть.

Странно, но при этом я испытал не досаду или гнев, а только удивление от того, что опять способен на подобные эмоции после двух лет полного душевного паралича. Ко мне вернулось восхитительное ощущение, что кровь горячо пульсирует в жилах.

– Отчасти вы правы, мистер Карнихан, – сказал я.

– Я всегда рад видеть вас здесь, сэр. В конце концов, в наших стенах вы своего рода легенда. Флит-стрит приветствует вас, мистер Солтер.

Я отреагировал на лесть так, как он ожидал. Будто мне не наплевать на его поганое мнение.

– Ах, вы очень добры. Чрезвычайно добры.

Я сморщил лицо в улыбке. Мерзкое зрелище, надо думать.

– Но видите ли, тут вот какая штука: полагаю, я еще не совсем покончил с газетным делом. Как и оно со мной. По крайней мере – пока.

Карнихан притворился, что не понимает.

– Что вы имеете в виду, мистер Солтер?

– Я имею в виду, что хочу снова писать для своей газеты. Регулярно и часто. Вот о чем и пришел просить сегодня.

Карнихан нахально улыбнулся:

– О, боюсь, в настоящее время у нас нет свободных вакансий. Как вам наверняка известно, все редакционные отделы укомплектованы ретивыми журналистами нового поколения.

– Да, разумеется. Но неужели у вас не найдется места для ветерана? Неужели нельзя позволить и голосу опыта звучать время от времени?

Продолжая улыбаться, Карнихан вытащил часы и взглянул на них.

– Скажите, пожалуйста, мистер Солтер… – Он убрал хронометр обратно в карман. – О чем, собственно, вы предполагаете писать? Все-таки вы уже не в том возрасте – вам не кажется? – чтобы каждый день гоняться за горячими новостями или рыскать по улицам в поисках сенсаций, как начинающий репортер.

– Я думаю скорее представлять некий взгляд с высоты опыта. Мои собственные мысли и суждения. Колонку можно назвать… не знаю даже… как насчет «Говорит Солтер»?

Карнихан принял вежливо-скептический вид.

– И на какие же темы вы намерены рассуждать, сэр?

– Современное состояние нации. Безумие нового века. Острая и неотложная необходимость усвоить уроки прошлого.

Мой преемник одарил меня снисходительным взглядом:

– Понятно.

Последовала долгая пауза, заполнить которую ни один из нас не счел нужным.

Наконец я сказал:

– Значит, идея вас не воодушевляет?

– Нет-нет, просто… – Он откинулся на спинку кресла и сложил ладони домиком. – Интересы бизнеса, знаете ли. Уверен, вы прекрасно понимаете подобные коммерческие требования. Мы даем читателям то, что они хотят.

– Я всегда считал, что мы должны давать им то, в чем они нуждаются.

Его улыбка начала гаснуть.

– Все меняется, мистер Солтер. Мир не стоит на месте.

– По-вашему, мое мнение никому не интересно?

– По-моему, сегодня никому не интересны проповеди. Нотации старшего поколения.

– Возможно, в этом-то вся проблема. Возможно, именно поэтому общество пошло по неверному пути, черт возьми.

– Возможно, мистер Солтер, возможно. – Судя по тону, он считал мое предположение маловероятным. – Однако факт остается фактом: публике по вкусу скандалы, сплетни и слухи. Не нравоучения, понимаете ли.

– О, я все прекрасно понимаю,