Ожерелье гномов - Юлий Александрович Стрелецкий Страница 23

Присмотревшись к нему, Гиерон даже не понял, а каким-то чутьем уловил, что Ост этот не так прост, как кажется. И что-то сильно отделяет его от большинства других граждан. Был он среднего роста, однако исключительно широкоплеч. Но даже не в этом дело. И не в пружинистой походке зверя перед прыжком. А во взгляде! Мастер Ост смотрел на людей быстро и оценивающе. Будто примеряясь, с какой стороны нанести удар, который снесет голову с плеч. Гиерон уже встречал такие взгляды у опытных воинов.

Кидия тоже поздоровалась с мастером.

– А это отец и брат Кидии, – указал Кастар на Гиерона и его отца. – Барон Кир и баронет Гиерон. Они приехали издалека, чтобы навестить свою дочь и сестру.

– А-а-а-а, Миндонское дворянство, – поклонился Ост. – Рад приветствовать вас в Городе. Дворяне знают толк в оружии и являются моими хорошими клиентами.

Барон Кир и баронет ответили поклоном на поклон.

– А вы оружейник? – уточнил Гиерон.

– Не совсем, – ответил Ост. – Я мастер топоров. Делаю топоры, секиры, алебарды. Для комбатантов.

– Не для дровосеков, конечно, – улыбнулся мастер.

Ост порылся за пазухой и извлек две небольшие деревянные дощечки. Одну он с поклоном протянул Киру, другую Гиерону.

– Вот, возьмите, вы всегда можете обратиться ко мне, если захотите приобрести боевой топор.

Гиерон с удивлением покрутил дощечку в руках. Его знаний грамоты хватило на то, чтобы догадаться – на ней написан адрес лавки, имя мастера и род его занятий.

– Заходите, – еще раз поклонился Ост. – А я пойду займу свое место. Представление скоро начнется.

Все церемонно раскланялись друг с другом. Когда Ост удалился, Гиерон больше не сдерживал сарказма.

– Топоры? Секиры? – удивился он. – Да кому это надо? Оружие простолюдинов! Что может быть лучше доброго меча?

– Не скажи, – задумчиво протянул барон. – Кажется, я слышал о мастере Осте. Он известный знаток своего дела. Многие воины используют его топоры. А о самом Осте ходят разговоры, что в свое время он был известен, как глава банды, орудующей на просторах Империи Людей. И работал он как раз боевой секирой. Многие дворяне, вооруженные мечами, пали от его руки.

Теперь все стало на свои места, и догадки Гиерона косвенно подтвердились. Но тут по толпе пронесся какой-то гул.

– Представление начинается! – заторопил всех Кастар. – Пора занять свои места.

И Кастар вместе с Кидией поспешили вперед, увлекая за собой и барона с баронетом. Они двигались вдоль амфитеатра, пробираясь сквозь толпу. Как и большинство здесь присутствующих, Кидия и ее спутники двигались в сторону входа. Неожиданно для баронета из-за очередного поворота амфитеатра появилась стела, посвященная Богу Милосердному. Стела была выполнена в виде высокой, в три человеческого роста, фигуры, грубо высеченной из длинного узкого куска скалы. Как и положено фигуре Милосердного, это был человек со склоненной головой и прижатыми к сердцу руками.

Сначала Гиерон немного удивился, увидев ее здесь. Дело в том, что культ Бога Милосердного был широко распространен в Империи Людей и среди дворян Миндона. А также среди их крестьян. Это было очень удобно, так как в противовес религии Единого, культ Бога Милосердного был не таким уж милосердным. Особенно это относилось к простолюдинам. Собственно, культ Милосердного проповедовал смирение и четко разделял доброго милосердного бога и его противоположность – темного демона Мара.

С культом Единого все было несколько иначе. Единый был популярен среди городской буржуазии, среднего класса, а также среди вольного казачества. Но эти, скорее, поклонялись Единому в противовес так ненавистному им баронству, которое поклонялось Милосердному. Это даже был не культ, а просто мировоззрение. Объяснение некоему порядку вещей. В нем не существовало абсолютного зла, как и добра. Единый был мудр и справедлив, но предоставлял своим творениям широкую свободу в выборе, как своего пути, а значит и в последствиях этого выбора. Но в последнее время среди городской бедноты все больше откликов находили идеи Милосердного. Особенно среди жителей Города-за-Стеной. А в самом Миндоне открывалось все больше храмов и стел, посвященных Милосердному. Хотя, если разобраться, культ Бога Милосердного был упрощенной и удобной для правящего класса версией о Боге Едином. И корнями уходил именно в это учение.

При виде стелы Гиерон поступил так, как и положено. Он склонил голову на грудь и, приложив обе руки к сердцу, на несколько секунд закрыл глаза и прошептал молитву. Тем самым повторив позу самого изваяния. Его примеру последовали Кидия, барон и… Кастар. Поначалу Гиерон очень удивился, увидев горожанина со склоненной головой и прижатыми к груди руками. Но потом разозлился.

– Ты смеешь нас передразнивать? – вспыхнул баронет. – Смеешься над святой нашей верой?

– Отнюдь, – удивился торговец свечами. – Я тоже исповедую веру в Милосердного.

– Ты?!– удивился баронет. – Я думал вы все еретики Единщики.

– Это не так, – спокойно возразил Кастар. – Но большинство жителей Миндона верят в Единого. Впрочем, у нас с этим делом свободно. Никто не мешает другим поклоняться своим богам. Даже нередки случаи одновременного поклонения нескольким культам.

– И что привело тебя в лоно истинной веры? – не унимался Гиерон.

Кастар пожал плечами.

– Их храмам необходимо много свечей…

Кин не стал исключением, и, как только разговор на месте преступления окончился и каждый из членов коллегии направился по своим делам, развернулся и бодро зашагал в сторону… Цитадели. Но сделал это так уверенно, что никто не посмел заподозрить его в том, что он решил досмотреть свои сны, а не отправился проводить расследование.

Неожиданно кто-то дернул Кина за одежду. Стражник остановился и обернулся. Оказалось, что это его новый коллега гном Солдрин. Гном тяжело дышал, лицо его раскраснелось, а одежда растрепалась. Было видно, что ему не так легко поспевать за быстрым шагом Кина.

– Подождите меня, господин Кинвелин, – еле выговорил Солдрин. – Если вы позволите, я бы хотел присоединиться к вашему расследованию. Эльф сразу куда-то ускользнул, орк направился в гоблинсую часть. А там мне совсем делать нечего.

– Вам, коллега, не мешало бы провести опрос среди своих соплеменников, – возразил Кин. – Вдруг кто-то что-то знает.

– Ерунда, – ответил Солдрин. – Что они могут знать? Караван еще не успел разместиться в городе. Все, что мы можем узнать среди гномов – мы уже знаем. Прошу, позвольте быть вам полезным.

– Как хотите, – пожал плечами офицер. – Следуйте за мной.

Теперь Кин слегка замедлил шаг так, чтобы гном поспевал за ним. Коротышка семенил рядом, смешно перебирая короткими толстыми ногами. Теперь, когда его дыхание пришло в норму, у него появилась возможность задавать глупые вопросы.

– Господин Кинвелин, – заговорил гном. – Я вижу, что вы движетесь в сторону Цитадели. Я