Макс Фрай - Слишком много кошмаров Страница 25

– Но почему Рогро сам не догадался бегать на свидания Тёмным Путём?

– Да потому, что при всём желании не смог бы. Уандук слишком далеко. Мало кому под силу подобное путешествие. Нас вполне можно пересчитать на пальцах двух… ладно, трёх с половиной рук. Но ходить чужим Тёмным Путём гораздо легче, и Рогро прекрасно справляется, мы уже успели проверить. Это, как ты понимаешь, сэкономит ему не просто кучу времени, а практически целую жизнь. А в обмен на мою бесценную услугу Рогро твёрдо пообещал потратить как минимум половину внезапно обретённого досуга на свои непосредственные обязанности. И взялся за дело. Насколько я знаю, первые головы уже полетели. И то ли ещё будет.

– То есть я могу начинать снова читать газеты? – обрадовался я. – И не чувствовать себя при этом обманутым идиотом?

– На твоём месте я бы подождал ещё немного. Например, до середины зимы. Чтобы наверняка.

– Ладно, подожду. А теперь признайся честно: я тебе сейчас здесь нужен?

– Нужен, – твёрдо сказал Джуффин. И, выдержав традиционную драматическую паузу, добавил: – Но не очень.

Я просиял.

– И каких вурдалаков ты собираешься ловить за хвост? – спросил шеф. – Не забывай, я любопытный.

– Считай, что у меня тоже небывалый страстный роман.

– Врёшь, – ухмыльнулся он.

– Не вру, а открываю тебе свою самую ужасную тайну. Сэр Шурф показал мне один безлюдный пляж в Ташере. Вроде бы, тот самый, который полторы сотни лет назад показал ему ты. Это страшное зачарованное место целиком поработило мою волю, и теперь я каждый день стремлюсь туда вернуться. Натурально приворожили! Впрочем, обращаться за помощью к знахарям совершенно не хочется, ты и тут был прав. Прежде не подозревал, что так люблю море, не ощущал его нехватки, даже не вспоминал о нём почти никогда. И вдруг такой сюрприз.

– Просто раньше ты не умел ходить Тёмным Путём. А в Ехо моря нет, так уж получилось. Ты стал очень хитрым, сэр Макс. Внимательно следишь, как бы не захотеть чего-нибудь вот прямо сейчас тебе недоступного, не тратить на это время, силы и сердце. Зато как только оно становится доступным, даёшь себе волю. Очень рационально. Прежде ты так не умел.

– Ну, не настолько всё страшно, – улыбнулся я. – Иногда у меня бывают срывы. И тогда я начинаю хотеть невесть чего, зато немедленно и побольше, как нормальный человеческий человек.

– Очень хорошо, – серьёзно сказал Джуффин. – «Нормальный человеческий человек» в твоём исполнении – это одно из моих любимых зрелищ. Смотрел бы и смотрел.

О следующих нескольких часах моей жизни можно сказать одно: они были так хороши, что из головы вылетело вообще всё. Включая вечеринку по случаю чудесного превращения Базилио. Поэтому я явился на неё последним. Счастье, что наивное бывшее чудовище верит, будто я постоянно занят каким-то таинственными делами необычайной важности, а то совсем неловко получилось бы.

Остальные, кстати, тоже – не то чтобы свято верят, но в глубине души подозревают, что такое теоретически возможно. Поэтому меня никогда не ждут домой к определённому часу. Учитывая мою полную неспособность правильно рассчитывать время, это натурально спасение. Для всех.

В общем, когда я переступил порог Мохнатого Дома, в гостиной уже полным ходом шло веселье. В смысле, стол ломился от блюд и кувшинов, все без умолку трещали, перебивая друг друга, а в кресле у окна безмятежно курил трубку Джуффин, пришествия которого я, честно говоря, не ожидал. Привык, что шеф никогда не приходит на вечеринки – просто чтобы не портить всем настроение своим присутствием. Это же только мне рядом с Джуффином легко, да и то потому, что я тормоз, каких Мир не видывал. И к тому времени, как до меня начало доходить, что сэр Джуффин Халли – не просто мой друг и могущественный покровитель, а самый настоящий начальник и в этом качестве может быть совершенно ужасен, мой организм уже привык реагировать на него как на валерьянку. И отказываться от этого условного рефлекса он не намерен. Не так уж много в его непростой жизни по-настоящему успокаивающих вещей.

Впрочем, в последнее время Джуффин стал частым гостем в моём доме. Приятно было бы думать, что он приходит сюда ради меня, но я не питаю иллюзий. Ясно, что всё дело в Базилио, которая ещё в бытность кошмарным чудовищем выказала незаурядные способности к карточным играм. А от возможности воспитать себе ещё одного мало-мальски сносного партнёра шеф Тайного Сыска не откажется ни за какие блага. Я в этом качестве всё-таки слишком ненадёжен: сегодня есть, завтра нет. И никогда заранее не скажешь, когда наступит это «завтра»: через тысячу лет или буквально через полчаса.

Но пока карты терпеливо дожидались своего часа в Джуффиновом кармане, а Базилио на правах виновницы торжества восседала во главе стола и влюблённо взирала на своих гостей. Глазищи её от избытка чувств стали совсем огромными, щёки раскраснелись, а нелепые косички как-то незаметно расплелись, превратившись в копну роскошных светло-рыжих кудрей. Удивительная красотка у нас оказывается получилась, а я-то поначалу решил – комический персонаж. И моё тёмно-синее лоохи шло ей чрезвычайно, что бы там сэр Мелифаро ни бурчал насчёт моего пристрастия к старомодным линялым тряпкам. Художник-авангардист из него вышел отличный, но в вопросах выбора гардероба веры ему по-прежнему нет. И не будет никогда. Dixi.

Я осторожно присел на подлокотник кресла, которое занимала Базилио, шёпотом спросил: «Всё отлично?» – и получил в ответ восхищённый кивок.

Исполнив таким образом свои опекунские обязанности, я с лёгким сердцем перешёл к следующему пункту программы: спасению Мира от проголодавшегося себя. От этой ужасной беды я, с присущим мне упорством, спасаю Мир ежедневно, не щадя живота своего, так что легенды обо мне слагают, в общем, не зря. Надо бы, наверное, открыть эту страшную тайну журналистам «Королевского голоса» и посмотреть, как они распорядятся попавшей в их руки сенсацией. Тогда я буду окончательно отмщён.

Я обошёл стол, понемножку таская еду из всех тарелок – где пирожок, где котлету, где свернутый в трубочку блин с неведомой острой начинкой. Еда была всё больше незнакомая, явно из какого-то неизвестного мне трактира, а я любопытный.

– Слушайте, – спросил я, – а кто заказывал еду? Отличная же! Откуда? И почему я там ещё не был?

В гостиной повисло молчание. Присутствующие удивлённо переглядывались – то ли искали виноватого, то ли просто пытались понять, чего я от них хочу. Наконец Меламори сказала:

– Вообще-то мы были уверены, что еду заказал ты. И очень удивлялись, каким ты стал гостеприимным хозяином, даже об угощении не забыл. По-моему, такое случилось впервые.

– Ну, кстати, не впервые, – возразил я. – Но при этом оно не случилось. То есть именно сегодня я ничего не заказывал. Даже в голову не пришло. Думал, вы взрослые люди, сами как-нибудь добудете пропитание.

– Ого! – присвистнул Мелифаро. – Выходит, у нас на столе стоит неопознанная еда неведомого происхождения. Практически попытка отравительства. Хотя лично я травился бы ещё и травился. Отличная кухня, простая, зато какая-то очень домашняя, как в детстве.

– Как в нескольких разных детствах, – уточнил сэр Кофа. – Навскидку могу выделить четыре отчётливо проявившиеся тенденции: провинциальная угуландская городская кухня конца Эпохи Орденов, сельская первой половины Эпохи Кодекса с этим её незамысловатым, но милым лесным колдовством, не попавшим под законодательный запрет, почти забытая в наше время традиционная столичная кухня, характерная для старых аристократических семей с кейифайскими корнями, и, что самое неожиданное, ландаландская прибрежная кухня, причём не в более-менее популярной рыбацкой, а в малоизвестной пастушьей версии. Я уже собирался послать тебе зов и спросить, где ты отыскал такой интересный трактир, но тут ты сам пришёл. И зачем-то делаешь вид, будто не заказывал угощение. Бережёшь свою репутацию главного столичного разгильдяя? Не переживай, мальчик, с нами можно быть откровенным, мы никому не скажем, что на самом деле ты хороший хозяин.

– Я не делаю вид. Я правда ничего не заказывал, – вздохнул я. – Свинство с моей стороны, но тут ничего не попишешь. Вы все знаете меня не первый год и до сих не убили, сами виноваты.

– Ничего себе история, – наконец подал голос Джуффин. – Ну и откуда тогда всё взялось?

– Это наши повара приготовили, – вдруг сказала Базилио.

В гостиной повисло молчание, да такое тяжёлое, что если бы оно рухнуло из-под потолка на стол, перебило бы нам всю посуду.

– Почему вы все так на меня смотрите? – испуганно спросила Базилио. – Случилось что-то ужасное?

Не то чтобы мы как-то особенно сурово на неё смотрели. Скорее растерянно. А я положил обратно в тарелку ещё не надкушенный пирожок, осторожно, как будто он в любой момент мог взорваться.

И не я один. Все присутствующие тоже поспешили избавиться от поднесённых было ко рту кусков, только что казавшихся вполне соблазнительными. Жевать продолжил один Трикки Лай. Но это как раз понятно. Во-первых, он – вечно голодный заместитель начальника Городской Полиции, никогда не успевающий перекусить на службе; к концу рабочего дня Трикки обычно готов грызть ножки своего стола, даже не потребовав к ним пристойного соуса. А во-вторых, он до сих пор тоскует о туланской еде. С его точки зрения что ужасающая дворцовая кухня, что знаменитые на всю столицу слоёные пироги мадам Жижинды, что изысканные шиншийские деликатесы из «Угольев Хмиро» имеют один фатальный недостаток: они совершенно не похожи на селёдочный торт со сладким взбитым кремом. Всё остальное – несущественные отличия.