Великий и Ужасный-3 - Евгений Адгурович Капба Страница 25

— Я может и рад, что ты поехал со мной, Кузенька, но сливку всё-таки тебе когда-нибудь сделаю. Вы ж, мамины дети, по-другому не понимаете! — пока я держал его за нос, мне в голову пришла отличная мысль. — Я вот что лучше предприму: куплю тебе в ближайшем книжном магазине словарь научных терминов. Будешь учить! Ты читать-то умеешь?

— А как бы я видосики постил, неумный ты урук? — поинтересовался он, после того, как отхлебнул кофе.

— Иногда мне кажется, что для этого даже наличие мозга внутри головы не обязательно, не то что умение читать, — задумчиво проговорил я. — О, а вон и наш Демьян идет, размахивая волосьями.

— Лже-Демьян, ваще-то, — Кузя с деловым видом откусил кусок хот-дога и весь перепачкался майонетчупом.

— Ну, пусть будет лже-Демьян, — усмехнулся я.

Лже-Демьян, пожелав всем доброго утречка и выпив кофе решил внести свою лепту в атмосферу казенной парковки. Кинув чехол гитары под ноги, он встал у самого фургона, подкрутил колки, настраивая инструмент, и заиграл — что-то лирическое и ненавязчивое.

— Вы-врот, ребята, молодцы-нах! — выразил общее настроение снага. — Культурный досуг, йопта! Вот это — доброе утро-нах, вот это я понимаю-врот!

И первый бросил в чехол мелкую монетку. И я подумал, что, пожалуй, идея с экспансией ордынской франшизы на российские просторы может быть очень и очень успешной. Вот она — ниша, занимай ее и зарабатывай!

Правда, имелась и одна серьезная проблема. После бойкой торговли в Гадомысе и обслуживанию дальнобоев с хорошим аппетитом, запасы мяса и кофе в фургоне значительно уменьшились. С лавашами дело обстояло попроще: муки, соли и воды у нас было на пару месяцев вперед, и я заставил Кузю месить тесто, так что оставалось только наготовить новых пресных тонких лепешек в электропечи.

Решал я вопрос снабжения заранее, при помощи маркетплейсов и службы доставки. И первая пробная партия арабики, куриных грудок и свиной вырезки ожидала меня на пункте самовывоза компании «Гуси-Лебеди» в Псекупсе — небольшом городишке километрах в сорока от Карасуна. В земщине при наличии денег можно было купить всё что угодно, это вам не Хтонь, тут недостатка в продовольствии не наблюдалось. Главный вопрос для меня заключался в том, что предстояло съехать с федеральной трассы. То есть — с великого тракта. А еще в том, что…

— …Псекупс — место земское. Но граничит с владениями Жегулиных. — заметил Демьян, который с видимым удовольствием пересчитывал деньги из чехла и раскладывал их столбиками на панели. — Жегулины очень орков не любят. У них вражда с троллями, давняя, кровная. Им только дай возможность какого-нибудь зеленого бедолагу помордовать!

— Ологи — синие, уруки — черные. Ну, серые на самом деле. Снага — зеленые. Какое отношение зеленый снага имеет к вражде какой-то семейки человеческих аристократов с горным племенем олог-хай? — задал риторический вопрос я.

Мы въехали в туннель и по обеим сторонам замелькали яркие флюоресцентные полоски. Машин было немного, так что я рискнул поддать скорости. Под гнетом сотен и тысяч тонн горных пород мне было неуютно. Мы, уруки, всё-таки любим простор, хотя и мрачные подземелья нам тоже могут быть как дом родной, но… На свежем воздухе всё-таки как-то привычнее.

— Когда дружинники Жегулиных начнут крутить тебе локти — эти вопросы будут волновать тебя практически никак, — почесал подбородок музыкант. — Ну и меня вместе с тобой тоже скрутят. И мелкого этого.

— У тебя в штанах — мелкий! — тут же огрызнулся Кузя. — Я компактный!

— Ша! — сказал я. — В земщине я находиться имею право. Документы в порядке. Живой видеорегистратор — тоже. Сам ни к кому лезть не собираюсь, но и от плана отступать — тоже. В конце концов, наше гастрономическое турне — лишь одно из многих и многих будущих вторжений ордынской шаурмы на просторы вселенной! Пусть привыкают к черным фургонам с Белыми дланями на бортах!

Отступать из-за мифической опасности со стороны неведомых мне Жегулиных? Ну нет! Я скорее проезжая мимо их пограничных постов (или что там еще может быть?) неприличные жесты показывать и рожи корчить стану, чтобы они пару убогих самоубийц по мою душу прислали. А то ведь скучно ехать!

* * *

— Показал! Скорчил! — радостно заявил мне Кузя. — Их аж перекосорезило! Стоят, понимаешь, с такими лицами как будто в штаны наклали!

— Что скорчил? — выпучился на гоблина я. — Кого показал?

— Рожу! И жопу! — гоблин аж подпрыгивал на одной ножке от возбуждения.

— Какого хрена? — удивился я.

— Ты ж сам сказал! А потом не стал показывать! Ну я в окно и…

— Я-а-а-а? — удивлению моему не было предела.

— Ты, ты. Сказал, что скучно ехать! — закивал гоблин.

— Было, было, — подтвердил Скороходов. — Я даже хотел попросить чтоб ты меня высадил в городе, потому что ну нафиг. Но ты спокойно проехал мимо сторожевого поста, так я передумал.

— Ять! — я на секунду прикрыл лицо ладонью.

Чертова привычка размышлять вслух! Она сведет меня в могилу! Да еще и Кузя этот — идиот самый настоящий. Всё-таки мы, орки — зловредный народ, этого не отнять…

— К черту! — в душе поселилось некая бесшабашная веселость. — Как будет — так будет. Если дружинники решат, что мелкая гоблинская жопа стоит их внимания, что ж… Пускай, пускай. Но и задерживаться не будем. Заберем мясо и кофе, расплатимся — и сваливаем. Тебя, Демьян, могу высадить, никаких вопросов. Ты тут ни при чем.

— Ну нет! — замотал головой бард. — Они потом записи с камер поднимут, увидят из какого фургона я вылез — и точно замордуют.

— Смотри сам, — пожал плечами я.

Насколько я мог понять — для этого лже-Демьяна Скороходова ситуация тоже была неожиданной. Вряд ли он был в сговоре с этими Жегулиными. Если я правильно себе представлял, кому именно пришло в голову поиграть в странствующего музыканта — то он и так мог бы доставить мне массу проблем. Например, сунуть какую-нибудь бомбочку под сиденье, отойти пописять и всё — адью, гудбай, ауфвидерзеен. Ни меня, ни Кузи, ни фургона. Но он, похоже,