Казя теперь труп - Ая эН Страница 29

Тик-Тик так перепугалась, почувствовав длани Лекса внутри своих ладоней, что все до единого крючки на ее блузке дружно понькнули, и верхняя часть ее тела приблизилась формой к идеальному шару. Лекс тоже ощутил неладное, мигом прекратил истерить, тоже испугался. Так или иначе, им удалось расцепиться без потерь.

– Что это было? – прошептала Тик-Тик, медленно, очень медленно возвращаясь в естественное, не раздутое, состояние и не обращая никакого внимания на оголившиеся части тела.

– Слияние, по ходу… – Лекс тоже не обращал внимания на телеса Тик-Тик, сосредоточившись на своих дланях: он был в некотором шоке (если только мертвецы могут впадать в шок).

– По ходу чего?

– По ходу – это, в данном случае, наречие…

– А слияние – это что?

– Метафизический процесс. Необратимый. Приобретение новой формы с новыми свойствами. Например, мы могли слиться в многоруконога непонятного пола и роста.

– Брр!!!

Пытаясь упокоиться, все еще похожая на шарик на ножках Тик-Тик принялась ходить по домику Алинки, разглядывая интерьер и рассуждая вслух.

– Много-руко-много-ного-жуть. Нет, нет, только не это! Это слишком страшно. Можешь кому хочешь башку отрывать, я больше ни за что не вмешаюсь. Ни-ни! Если меня не пустят обратно в универ, буду жить тут. Построю дом. Научусь варить кофе.

– И в один прекрасный день исчезнешь, как и все.

– Так Казя же сказала, что никто не исчез! Зря мы панику развели. Мало ли, где они находились эти полгода.

– Моя версия: в больнице находились.

– Давай пойдем и все узнаем из первых уст.

Это было самое верное решение. Они оставили Алинку-Малинку, поскольку все равно ничем не могли ей помочь, и вышли.

– Я хочу кофе, – одними губами прошелестела Алинка, но в ее могиле в этот момент уже никого не было.

На улице было светло и радостно. Все уже зеленело и цвело. Наверху, на кладбище, трава еще только-только пробивалась сквозь грязь и иссохшую листву, а под землей, где климат куда деликатнее, царил настоящий цветочный праздник. Цветовая гамма Потустороньки не такая, как в мире живых. Белого света тут почти нет (вот уж воистину «света белого не видать»), а воздух теплый, желтовато-золотистый. Растения словно бархатные, насыщенные какие-то, даже когда они нежных, пастельных оттенков. Теней нет вовсе, поскольку свет идет как бы отовсюду – наверху так бывает, когда солнце скрыто плотным слоем облаков.

Могила Алинки находилась, по местным меркам, достаточно далеко от улицы, на которой были склеп Склепа, кафе «Казя и Кузя», дом тети Тани и еще три дома ходильников, которых Лекс ни разу в нежизни не видел.

– С момента, как я умер, только один вернулся, – пояснил Лекс. – Его звали Артур… А, еще Казя – значит, двое.

Тик-Тик кивнула:

– Ясно… Жалко, что Казя появилась и сразу опять смоталась. Я бы ее послушала. А этот Артур что рассказывал?

– Да ничего интересного. Сказал, что ему не повезло. Мол, сперва автобуса долго ждал, потом ехал невесть сколько, сошел, где почти все выходили. А как вышли, раз-раз, все куда-то подевались и он остался посреди развалин совершенно один. А развалин этих было – до горизонта. Далеко заходить он побоялся, чтобы не сгинуть. Кружил так, чтобы остановку из виду не терять. Ничего интересного не обнаружил. Привез с собой несколько обломков каменных, типа в подарок.

– А обратно он как добирался?

– Да тоже ничего заслуживающего внимания. Увидел автобус. Сел. Ехал-ехал и уснул. А проснулся в своем гробу, и рюкзак с камнями на животе. А истории остальных ходильников я только с чужих слов знаю.

– Ясно…

Они дошли до развилки. Тут три дорожки сливались в одну, образуя небольшую площадь, в центре которой стоял камень с плоской поверхностью – буквально такой, как на картине «Витязь на распутье». Только на этом ничего написано не было. Игнат когда-то хотел сделать из него указатель, выцарапать: «Налево пойдешь – к Алине попадешь, прямо пойдешь – к Лексу попадешь, направо пойдешь – попадешь к Игнату, а далее к Фёдру, а по большой дороге – к Тане и Склепу». Но надпись, во-первых, получалась длинной, во-вторых, умалчивала о Станиславе, а в-третьих, могла обидеть других ходильников, которые также являлись жителями деревеньки, хоть и отсутствовали.

– А всего у вас сколько?

– Ходильников или всех вместе? Всех вместе вроде бы двадцать семь. Или двадцать восемь.

– Ух ты, как много! На моем кладбище и десяти не наберется… Знаешь, какая скукотень была?

Лекс не знал. Отчего-то среди студентов не было принято делиться подробностями своей нежизни. Вот истории из жизни рассказывали часто. Привирали, естественно. Проверить же невозможно, ври – не хочу!

– У вас тут реально здорово!

Они дошли до горбатого мостика, минуя несколько домов ходильников. Настоящая «кинкейдовская» красота начиналась после моста.

– Эй! Эгей, ребята-а-а!

Лекс обернулся – к ним бежал Маня.

– Ни слова о том, что мы тут были и их не видели, – быстро шепнул Лекс.

– Само собой! – Тик-Тик проверила состояние блузки – все крючочки чин чином крепились на своих местах, размер бюста не превышал среднероскошного.

Маня, запыхавшись, приблизился. Тик-Тик отметила про себя, что он толстоват и неуклюж, но довольно мил. Молочно-кремовая толстовка с надписью «Всех порву!» и изображением боевого хомяка ему очень шла.

– Фух! – сказал Маня и отер со лба пот. – Фу-ух. Ух ты ж!

Последнее, судя по всему, относилось к декольте Тик-Тик.

– Привет! – сказал Лекс. – Это моя однокурсница. Ее зовут Тик-Тик. Ей разрешили посетить наше кладбище. А это наш Маня.

– Привет! – кивнула Тик-Тик. – Мне надо написать курсовую по особенностям местных похорон. Вы мне поможете?

– О! – выдохнул Маня. – С удовольствием! Только имейте в виду, что я несколько опасен. Я – маньяк! На мне девятнадцать убийств!

Лекс хотел было напомнить, что прежде было семнадцать и восемнадцать, но смолчал.

– Обалде-е-еть! – захлопала ресницами Тик-Тик. – Очевидно, вы прожили насыщенную жизнь.

– О да, – скромно потупил взгляд Маня. – Но не будем обо мне. Сегодня прекрасная погода, не правда ли?

«Рука-лицо», – подумал Лекс и вновь не стал комментировать. Тик-Тик также ничего не произнесла, поэтому Маня продолжил:

– Вы знаете, тут неподалеку у нас есть прекрасное местечко, в котором подают отменный кофе. Я как раз направлялся туда. Составите мне компа…

– Мы как раз ту… – начала было Тик-Тик, но Лекс незаметно ткнул ее в бок.

– У нас по-да-ют кофе? – громко и удивленно