Лукоморье - Константин Бояндин Страница 3

рассказывал, что и сама баба Нюра, и ее предки по материнской линии, все были знахарками, а за спиной их всегда называли ведьмами. Но не столько боялись, сколько уважали, людям они не вредили, а наоборот, и людей лечили, и скотину. «Вот этой вот водой, — пояснил Семен, — мы ее живой зовем. Верьте или нет, а у нас давно никто всерьез не болеет. Умирают, да, но все умирают. Но легко умирают — просто понимает человек, что свое отжил. А как понял, то присел на лавку — и царствие небесное. Хорошо живем!»

Геологи на этих словах переглянулись и, если честно, у них мурашки пошли по коже. Но действительно, ни сам Семен, ни баба Нюра не выглядели пораженными хворями, которых стоило бы ждать при здешней жизни. Вот и не верь после этого в целителей.

— Мы почему здесь? — поинтересовалась Евгения, бросая краткий взгляд на экран телефона. Без толку, в эту глухомань мобильная связь не добралась. Выключила телефон (чего зря батарею садить) и оглядела остальных. — Чего ждем?

— Тебя, я понимаю, — отозвался Антон. — Мы-то уже выспались. Сядь, поешь, да и двинемся. Баба Нюра сказала, чтобы мы дверь плотно не прикрывали, чтобы кот вошел, если без нее уйдем.

— Черт, какая я голодная! — признала Евгения, только сейчас почуяв горячую еще картошку и сливочное масло. И лук с укропом. С ума сойти! — Где здесь удобства?

— Угадай с трех раз.

— Вот еще! — Евгения решительным шагом направилась к входной двери. Минут через пять вернулась, а на лице то выражение, что Антон назвал «обалдение». — Ничего не пойму. Там так чисто! Все аж сияет! И никакого запаха! А это что? — Он указывала на предмет, похожий на термос нового поколения, тоже отполированный, металлические бока весело сияют, крышка прилегает так плотно, что предмет кажется целиком выточенным из металла. Минимализм. И никаких надписей. И тяжелый, зараза, словно в самом деле целиком из стали!

— Баба Нюра говорит, для воды. Велела не трогать. Нам с собой оттуда налила, — Антон показал фляжку. — Вкусная! Вон, в стакане осталось, если хочешь. Из него никто не пил.

Евгения фыркнула. Все ее поддевают — всегда переспросит, прежде чем пить, не пил ли кто-то другой оттуда. Ну, привычка соблюдать гигиену, всего-то. И действительно, вкусно-то как!

Помимо прочего, глоток-другой воды ощутимо усилил чувство голода и придал бодрости. Евгения села и съела все, что дали, давно с таким аппетитом не ела!

— Спасибо этому дому! — Евгения закончила с едой. — Посуда?

— Мы за собой уже вымыли. Сейчас снова обалдеешь, когда в раковину заглянешь.

Евгения подошла к указанному предмету обстановки. С чего тут балдеть? Губка для посуды, флакон с моющим средством. Бачок для воды тоже никелированный, зеркально гладкий и с черным верньером, посередине, словно на радиоприемнике. Никаких надписей. Это еще зачем? Открыла кран, из него потекла теплая вода, как раз то, что нужно. Евгения осторожно повернула верньер по часовой и отдернула руку, в центре его вспыхнула надпись «42,8» и угасла. Вода стала горячее. Повернула против часовой, число начало уменьшаться, дошло до «4» и дальше уже не двигалось, а вода стала обжигающе холодной, ледяной.

— Сдуреть! — Евгения обвела остальных взглядом. — Но как??

— Открой крышку и загляни, — посоветовал Антон, явно наслаждающийся зрелищем.

Открыла. Просто бачок. Что характерно, он был полный почти до краев, а вода все еще текла, и емкости в бачке литров десять, не больше! И вода внутри не убывала! Евгения прикоснулась к поверхности воды в бачке. Комнатной температуры. А течет ледяная. Поворотом верньера Евгения довела ее до первоначального теплого состояния и закрыла крышку.

— Ничего не понимаю, — признала она. — Это шутка?

— Да. Мы пошутили. Собрали тут, пока тебя ждали.

— Да перестань! Я серьезно! Кто ей это собрал?

— Она не отвечает. Кто-то из родственников, говорит. И все. И ни слова больше.

— Но ведь так не может быть! Откуда вода берется? Как она подогревается или охлаждается? Откуда числа берутся? Я о таком даже не читала. С ума сдуреть!

— Есть предложение сейчас доехать домой, а потом, если захочется, вернуться и поговорить. Может, расскажет, какой умелец такое сделал. Есть другие идеи?

— Есть, — Евгения залпом выпила то, что оставалось в стакане. Чудная вода. — Вымою за собой, тогда и поедем. Но мы еще вернемся.

* * *

Семен сидел в кабине трактора и спал, запрокинув голову, не очень там удобное сиденье для сна, но, должно быть он очень устал. Геологи вернули рюкзаки в машину, и тут подошла баба Нюра. «Что-то не так, — подумала Евгения, — она очень напугана. Что случилось?».

— Что случилось, баба Нюра? — облекла она мысль в слова. — Может, вам помочь? Спасибо за все!

— Устала я, это пройдет, — Баба Нюра перестала выглядеть испуганной. — Вон туда вам. Холм лучше слева объехать, чтобы в грязи не застрять. Потом правее возьмете, там сами увидите, и еще вперед. А там дорога будет, по ней направо. Ну, с богом!

— Баба Нюра! — Евгения обвела взглядом остальных и поняла, что баба Нюра и сама куда-то собралась — шаль на плечах, другая косынка, другие сапоги, сумка в левой руке. — Может, вас подвезти? Что вам пешком ходить.

Баба Нюра оглянулась на трактор. Семен так и спал. Утомился, должно быть, за день.

— И то верно, — согласилась она. — Очень поможете, ноги уже не те.

Ей сразу же освободили место и помогли войти в салон.

— Только езжайте медленно, пока холм не объедете, — посоветовала баба Нюра, и Евгения ощутила, что та вновь боится, и страх сдерживает только огромным напряжением воли. — А то снова увязнете. А как дорога будет, уже можно быстро.

Холм объезжали медленно, на его вершине и возвышался тот самый дуб.

— Красотища, — заметила Катерина восхищенно. — Прямо сказка! Настоящая сказка!

«Козлик» неторопливо обогнул холм, так же неторопливо пробрался через ухабы на вязкой дороге, вот и поворот на дорогу. Уже не сплошь глинистую, страшно подумать, сколько туда щебня высыпали, чтобы можно было проехать не только танку.

У самого поворота стоял тот самый трактор, а тот самый Семен приветливо махал рукой.

— Что