Воля - Илья Объедков Страница 3

– Да, давно это было, – Буратино глубоко вздохнул. – Кажется, что в позапрошлой жизни.

– И… что же произошло? Чем вам опять Карабас не угодил.

– Он украл нашу славу, память о нас… это был наш бой…, а ничего не осталось.

Буратино взял из шкафа бутылку и два стакана. Налил и подал Воле. Тот понюхал и, зажмурившись, выпил. Поперхнулся от вкуса ядрёного самогона. Буратино проглотил жидкость, даже не поморщившись.

– Когда мы разорили театр Карабаса – народ ликовал. Люди любят смотреть на падение публичных личностей. А нам это нравилось. Мы в своём театре ставили пьесы. Другие, не такие, как раньше. О свободе, о счастье… Да. Народ валил толпами. Но, так случилось, что наше представление о счастье никак не сходилось с мнением Тарабарского короля. Сначала были угрозы. Но мы были молоды и только усмехались. А потом театр сожгли.

Нас объявили вне закона. Но в городе нас любили и начались волнения. И мы уже не смогли остановиться. Улицы тарабарской страны стали подмостками нашей сцены. Это уже было похоже на бунт. Мы возомнили себя бессмертными, а люди вокруг словно заразились этим, дыша с нами одним воздухом.

Буратино замолчал, но, спохватившись, снова налил себе и Воле.

– Быть может, всё бы так и закончилось. Король переловил бы нас поодиночке, но тут на помощь пришёл Карабас. Вот уж действительно, кого не ждали. А он изменился. Без своей длинной бороды, будто другим человеком стал. Тварь он, конечно, но тварь умелая. Если мы действовали на эмоциях и инстинктах, то он думал и делал.

– И вы так просто его приняли, – опустошив стакан, спросил Воля.

– Мне и другим было наплевать на него. Мы его больше не боялись. Да и говорил он вроде правильно. Так же, как и мы – о свободе и равенстве. Только вот слишком рьяно к крови взывал. Дворец взяли осадой за два дня. Карабас сам вытащил за бороду короля. А ведь когда-то хвалился, что он его друг. Как мы радовались. А когда Карабас бросил короля в толпу, все словно обезумили. – Буратино поднял скрюченные пальцы. – Рвали на части, как звери. Город захлебнулся в бунте. Крушили, ломали, веселились. И Карабас тоже стал героем, и пока мы куражились, он подминал власть под себя. Мы были детьми и нам другого не надо было. Опрокинули верхушку, а о будущем не думали. Кукольник вновь стал управлять, только нитей в его руках теперь были целые охапки. И он стал подбираться к нам. Город после бунта долго отходил. Разгромлены были магазины, дома, улицы в свалки превратились. И как-то у Карабаса получилось в этом обвинить нас.

– Так все революции проходят. Сначала свергают старую власть, а следом идёт грызня за насест среди соратников.

– Ты много революций видел? – скривившись, спросил Буратино.

– Нет, но в книгах читал.

При слове “книги” Буратино ещё больше скривился.

– Ты мне не нравишься, Воля. Честно скажу. Но это не имеет значения. Как Мальвина говорит, – мы рождены для той цели, к которой нас призвали. Остальная жизнь – шелуха. Я – демон мщения, и я буду мстить и мне плевать, что будет потом.

Буратино достал из ниши в стене шкатулку и вынул из неё пучок волос.

– Это клок бороды Карабаса. Не хватает его головы. Многие пытались, но даже тел их не нашли. Колдовская книга решила почему-то, что ты сможешь. Ты нам поможешь?

Воля допил из стакана и кивнул.

– Мне нужно оружие и переодеться во что-нибудь.

– Ещё по одной, – Буратино потряс бутылкой. – И организуем.

***

Назад к городу шли долго. В темноте захмелевший Воля то и дело спотыкался о камни с кустарниками и ругался. Из мрака периодически выныривал чёрный Артемон и, повертевшись, убегал обратно.

– Вы чего, решили меня заранее ушатать? Сразу в логове меня не могли вызвать? Чего туда-сюда ходим?

– Мальвина говорит, книга сама выбирает, где появится демон.

– Понятно, не могли, – буркнул Воля и посмотрел на раскинувшийся внизу переливающийся огнями город. – Слышь, Буратино, а ты не боишься в городе появляться? Личность у тебя приметная.

Буратино промолчал, и вскоре тропа повернула в сторону от городских огней. Весёлый шум послышался ещё издалека. Артемон тревожно зарычал, но понюхав воздух успокоился.

– Это Весёлый Городок, – сказал Буратино. – Как сказали бы власти города – притон воров, убийц и прочего отрепья. Пожалуй, последнее место в нашей стране, дышащее свободой.

– И что, Карабас этот городок так просто терпит у себя под боком?

– Ну, почему же терпит? Он его и создал. Карабас дал волю всем ублюдкам свалить из города и обосноваться здесь. С условием, что тем, кто вернётся с недобрыми намерениями, он казнит на площади.

– И на хрена? Ему это зачем?

– Всё это хитрости кукольника. Он вроде и пощадил преступников, дал им волю и место где жить. А с другой стороны, он знает, где скопилось всё основное зло. Да и стукачей никто не отменял. Тут везде его глаза и уши.

– И ты его не боишься?

– Плевать. Процесс запущен. Волнения в городе уже начались.

На окраине городка горели костры. Отовсюду доносились крики смех пьяная ругань. На двух путников и собаку никто не обратил внимания. Поселение отрепья оказалось огромным палаточным городком. Палатки, от маленьких навесов до огромных цирковых шатров, были разбросаны хаотично. Но Буратино вёл, не останавливаясь, обходя костры, сидящих и спящих на земле людей. Воля не отставал, иногда сдерживая дыхание от накатывающей смеси запахов сортира, алкоголя и пота. Где-то играла музыка, и вдруг раздались выстрелы. На мгновение город притих, но потом снова закипел своей ночной жизнью.

Наконец подошли к большой палатке. На входе скучали два амбала с густо поросшими волосами лицами, что Воля так и не понял люди они, или какие-нибудь звери. Увидев их, Артемон зарычал. Зарычали и вышибалы. Буратино скинул капюшон.

– Вы проходите, – гулко произнёс один амбал и, кивнув на Артемона. – А собаку оставьте.

– Артемон, побудь здесь, – не оборачиваясь, сказал Буратино. – Пока никого не впускай.

Миновав несколько полупрозрачных занавесок, Воля и Буратино оказались в просторной комнате, устеленной коврами. У самой стены стояло большое кресло. Воля поджал губы. Он уже устал удивляться, но этот мир подбрасывал новые сюрпризы. В кресле сидел огромный серый кот. Даже нет – человек с головой кота, в чёрных круглых очках. На руках кот держал настоящую кошку и гладил.