Сказъ про царевича Симеона и наследие предков - Kancstc Страница 30

— А этот ваш самозванец, он что-то продемонстрировал?

— Кое-что… — загадочно ответил Великий Мастер, выпуская в верхний слой сознания спешно выдуманный образ человека, выпускающего сотканную из света стрелу из Лука Индры. Этот артефакт невесть какими путями оказался в Канаде и хранился у тамошних братьев.

Между незваными визитёрами вновь возник очень быстрый обмен и "Аналитик" сказал:

— Мы передадим ваши слова государю. А вы пока не спешите присягать этому самозванцу.

И оба пропали.

-----------------------------------------------------------

1 Мабон– языческий праздник Осеннего Равноденствия в кельтской традиции.

2 дубовый сюртук — гроб, однако.

Глава 12. Большой переполох

Сентябрь для Семёна получился очень напряжённым и продуктивным, хотя внешне это было и не заметно. Он учился. Учился обращаться с доставшимся ему царским перстнем, который оказался не просто атрибутом, но и многофункциональным магическим устройством, обеспечивающим, в том числе, и полный доступ к контурам управления всего того, что завезли на Землю в глубокой древности. Приходилось быть очень осторожным, потому что этим колечком можно было устроить… много чего можно было устроить. Как сугубо локального (безбашенная Славяна пару раз умудрилась устроить небольшой пожар), так и очень даже глобального. В результате Семён очень быстро наработал такой самоконтроль, которому могли бы позавидовать и потомственные самураи.

Изучал он и древний имперский язык. Здесь произошёл настоящий прорыв, возможно папино колечко помогло. Оказалось, что эти иероглифы невозможно читать обычным способом, над ними нужно медитировать и ловить появляющиеся образы. Соответственно, и в написании их тоже не было какого-либо канона, создавать эти надписи мог только человек, причём человек владеющий магическим даром, используя что-то типа техники автоматического письма[1]. Главная проблема тут была в том, что реалии той древней империи были ну очень далеки от жизни сегодняшней земной цивилизации. Сознание и подсознание пытались приспособить поступающую информацию к тому, что им известно, интерпретировать всё это в образах и терминах современности, что, откровенно говоря, далеко не всегда было возможно, и в результате порождали совершенно фантасмагоричные иллюзии. Но дело потихонечку шло, поступающую информацию получалось более-менее интерпретировать и упорядочивать и то , что Семён узнавал о жизни той, почившей в глубокой древности цивилизации ему категорически не нравилось.

Ещё одну головную боль устроил ему Юсуфов: взялся учить оперативной работе. Причём экспресс-методом практического погружения в тему. В результате Семён через день таскался по Москве в компании своего дядьки, разбирал вместе с ним различные сценки и ситуации, встречные места, на предмет пригодности для разного рода конспиративных операций. Басов разок побывал на таком занятии, глубокомысленно хмыкнул и нагрузил Юсуфова курсами повышения квалификации для прочего оперативного и научного состава.

А ещё Семён понял, что семейная жизнь ему в целом нравится. Он даже не мог толком сказать: Чем? Вроде и раньше они со Славяной хорошо друг друга понимали, а вот как легализовали отношения и она переехала к Семёну, что-то изменилось. Неуловимо так, но явно в лучшую сторону. Вот и сегодня парковался возле дома он с явным предвкушением: сегодня день Осеннего Равноденствия и Славя намекнула, что по этому поводу будет праздничный ужин… Хотя… У неё разве бывает не праздничный? Мама вон уже ворчит, что если она продолжит так готовить, то скоро раскормит мужа до свинского состояния. Но не раскормит. Папа вот шутит, что у Славяны в голове стоит калькулятор калорий. Но, похоже, не только калорий, а вообще всего: и белков, и витаминов… Несмотря на обильное питание, Семён за последний месяц подтянулся, окреп, стал намного выносливее. Впрочем, как и все члены семьи. И как это у неё получается? Одно слово — ведьма!

С этими весёлыми мыслями Семён припарковался у дома, вылез из машины и уже подходил к двери подъезда, как со стоящей тут же рядом скамейки ему навстречу поднялся мужчина ничем не приметной внешности.

— Простите, государь, могу ли я просить вас о встрече?

"Вот это подстава!", — подумал Семён. И тут же у него в сознании что-то щёлкнуло и… он потом так и не смог понять, что на него нашло. Наверное сказались уроки Юсуфова и те магические тренировки, на которых Яга заставляла его до автоматизма заучивать боевые приёмы. Всего три: одну универсальную защиту, защиту сознания и один атакующий. Но так, чтобы применить не думая. Вот и сейчас он мгновенно провалился в пустоту и спокойствие истинного Дзен, выставил перед собой тот самый универсальный, но, за счёт универсальности — относительно слабый щит и, оставаясь внешне спокойным, спросил:

— Прежде всего, кто вы такой и откуда обо мне знаете?

— Я — отец Онуфрий, представляю нашу Церковь, — ответил собеседник и от Семёна не укрылась небольшая заминка перед фразой: "…представляю церковь", в то время, как представление: "отец Онуфрий", он произнёс уверенно. Похоже, он и в самом деле поп, а вот насчёт того, кого он представляет и представляет ли вообще, у самого преподобного есть некоторые сомнения. Но, в то же время, именно сомнения, самозванцем он не был.

— И что надо от меня Церкви? И, главное, как вы меня нашли?

— Найти было просто. Слухи об инциденте между ФСБ и ФСО[2] разошлись достаточно широко, а дальше дело техники. Вы переехали, но не поменяли свои паспортные данные, а среди сотрудников вашей прежней управляющей компании есть несколько искренне верующих людей…

— И каждый из них ваш агент, — закончил мысль собеседника Семён. — С этим ясно. Что хочет от меня церковь?

Вот тут священник замялся:

— Понимаете… я связан некоторыми обязательствами. С вами хочет поговорить мой коллега из сестринской церкви и мы договорились, не вести с вами переговоры за спиной друг друга.

— Иезуит? — предположил Семён очевидное.

— Он служит в Конгрегации доктрины веры.

И опять же, не "представляет", а "служит в". Из этого получалась довольно странная догадка, которую Семён и озвучил, с ехидной улыбкой:

— Святый отче! Неужто вы со своим коллегой задумали удариться в ересь?

Подтверждая догадку, отец Онуфрий тяжело вздохнул и отвёл глаза:

— У нас с коллегой есть определённые сомнения, поэтому мы и хотим…

Пришло время принимать решение, поэтому дослушивать Семён не стал:

— Хорошо! Встречаемся завтра в два… — сказал он и назвал одну из шашлычных на ВДНХ. Одну из тех, что он, под руководством Юсуфова, обследовал на предмет возможного места для конспиративной встречи. — Надеюсь ваш коллега сможет там быть?

— Да, но я