Князь Немертвый - Рацлава Зарецкая Страница 31

— Княже! — Внезапно окликнула его девица с пшеничной косой. В руках она держала свежую рубашку.

Радуясь тому, что их с ведьмой разговор так удачно прервали, Глеб шагнул к девушке и забрал у нее рубашку. Надев ее, он отправился будить Бориса. В сторону ведьмы он даже не взглянул.

* * *

Жаркое июльское солнце нещадно палило с небосвода на трудящихся в поле людей. Распрямив затекшую спину и опершись на ручку мотыги, Глеб утер рукавом рубахи пот с лица и задумчиво оглядел поле, на котором трудилось еще человек тридцать крестьян. Все они давно привыкли к тому, что князь ни с того ни с сего мог вдруг прийти, взять инструменты и работать среди них, будто он не правитель Мурома, а такой же крестьянин.

Глеба работа всегда успокаивала и помогала привести мысли в порядок. После письма Бориса он сразу же направился на поле, чтобы поразмышлять над полученной информацией.

Их отец, великий князь Владимир Святославович, захворал, и Бориса призвали в Киев. По прибытии он узнал о вторжении печенегов, и отец отправил Бориса — своего любимого сына и потенциального наследника киевского престола — разбить их войска. Брат исполнил отцовскую волю, однако печенегов не обнаружил. Остановившись на реке Альте, он написал Глебу письмо, в котором, ко всему прочему, упомянул о конфликте Киева и Новгорода — Ярослав все же перестал поставлять отцу дань.

Что после прочтения письма, что сейчас Глеб остро ощущал тревогу за брата. Чувствовался подвох в этой истории с печенегами, которых не оказалось на границах, и в том, что Бориса почти сразу после приезда в Киев спровадили на войну.

Насколько болен отец? Мог ли кто-то другой отдавать приказы? Кто-то, кто уже давно находился в Киеве при княжеском дворе. Близкий человек, который жаждет власти так же, как Ярослав.

Откинув мотыгу, Глеб решительно отправился искать Данияра.

— Собирай дружину, — бросил он, найдя воеводу, дремлющего под могучими ветвями старого дуба.

Данияр вскочил, как ужаленный, и вскинул на князя удивленный взгляд.

— Куда собрался, княже? — спросил он хриплым голосом.

— К брату. Он сейчас стоит на реке Альте.

— Так ведь он в письме своем сказывает, что не нашел печенегов, — хмуро заметил Данияр. — Стало быть, нет надобности к нему путь держать.

— Душа у меня ноет, чует недоброе, — поделился князь своими чувствами с воеводой.

— Ловушка Святополка? — сразу же понял его Данияр.

Глеб кивнул.

— Я немедля соберу дружину, княже.

* * *

После долгого пути князь остановился под Смоленском, ожидая вестей от брата. Пру дней спустя пришло письмо, вот только печать на нем была не Бориса, а Святополка.

— Что хочет этот окаянный? — нахмурился Данияр, внимательно следя за Глебом, который пробегал глазами по письму.

— Зовет меня в Киев. Говорит, что отцу хуже.

— Ложь?

— Скорее всего…

— Поедем?

— Нет. Путь не меняем и следуем к Альте, к Борису.

Однако на следующий день, когда Глеб уже хотел возобновить свой путь, снова пришло письмо. И снова оно было не от того брата, вестей от которого ждал Глеб. При виде печати новгородского князя, сердце его сжалось, предчувствуя недоброе. Борис не просто так молчал, не отвечая на три отправленных Глебом письма.

Верный Данияр стоял рядом и тоже с опасением смотрел на письмо в руках князя.

— Прочитать? — спросил он, заметив, как мелко дрожат руки Глеба.

— Нет, я сам, — сглотнув ком в горле, глухо ответил князь.

Разломив восковую печать, он развернул письмо и быстро прочел его про себя. Написанное братом удалось осознать не сразу. Худшие опасения Глеба не могли подтвердиться так скоро, но в письме Ярослава черным по белому было написано…

— Отец мертв. Борис тоже… — сдавленно произнес князь, растерянно глядя на письмо.

Глаза Данияра расширились от ужаса. В отличие от Глеба, он сразу все осознал, а вот князь снова принялся читать письмо, все еще не веря его содержанию.

— Бориса убили? — тихо спросил Данияр.

Оторвав темный взор от письма, Глеб кивнул.

— Брат пишет, что это дело рук Святополка. Он захватил киевский престол, убил Бориса и теперь хочет убить меня. Просит ни при каких условиях не ехать в Киев.

— Значит, нам надо возвращаться в Муром…

— Еще чего! — воскликнул Глеб, скомкав письмо в кулаке. — Даже не подумаю! Я пойду войной на Святополка и отомщу за брата. Клянусь всем, что у меня есть: я отправлю его в адское пламя на вечные муки!

Темно-карие глаза князя почернели от злости. Смерть брата, наконец, осозналась им, но ни горя, ни печали он не чувствовал. Лишь яростную, как пламя костра, злость и острую потребность отомстить.

— Но княже! — воскликнул Данияр. — Святополк теперь киевский князь, у него больше власти и сил. Мы не выстоим против него и…

— Мы? — криво улыбнулся князь. — Кто сказал, что мы пойдем против него?

— Но… — пробормотал озадаченный воевода.

— Это мой брат, и моя битва. Ты тут ни при чем.

— Если ты думаешь, что я оставлю тебя, то ты ошибаешься. — Данияр нахмурился и вперил в Глеба суровый взгляд.

— Я знаю, как ты мне предан и очень благодарен тебе за все, — улыбка князя сделалась мягче. — Однако у меня для тебя другое задание: скачи в Новгород и скажи Ярославу, чтобы он со своими войсками шел сюда, к Смоленску. Вместе мы одолеем Святополка и отомстим за брата.

Данияр расплылся в счастливой улыбке.

— Так ты не собирался мстить в одиночку?

Глеб мотнул головой.

— Это было бы глупо.

— Тогда я сию минуту отправляюсь в Новгород!

Князь положил руку на плечо воеводы и молвил:

— С Богом!

Когда Данияр вылетел из шатра, Глеб тяжело вздохнул. На красивом лице молодого князя отразилась глубокая печаль.

Сначала, поглощенный злобой, он действительно хотел пойти на Святополка один, но вскоре быстро остыл и решил, что надо призывать Ярослава. Вместе они одолеют окаянного брата и отомстят за Бориса. Ярослав займет киевский престол, как и мечтал, ну а Глебу хватит и Мурома. Он всегда умел довольствоваться малым, его это вполне устраивало.

* * *

— Упокой, Господи, души усопших раб твоих: отца моего Владимира и брата моего Бориса, и прости им все согрешения вольные и невольные, и даруй им Царствие Небесное.

Глеб стоял на коленях в своем шатре и молился за отца и брата. Перед этим он просил у Бога, чтобы Данияр благополучно добрался до Новгорода и привел к нему Ярослава с войском.

Закончив молитву, князь потер уставшие глаза, поднялся с колен и хотел было уже лечь спать, как с