Алхимик - Роман Романович Страница 36

Шар зашипел, повалил черный дым, запахло кислым. Я отошёл в сторону, внимательно наблюдая за процессом. Сейчас плотный контакт не нужен, печати сами всё сделают, поэтому нет смысла дышать этой гадостью. Через пару минут процесс завершился. На столе лежал идеально круглый и гладкий кусок металла. Он потерял в весе раза в два, на что я и рассчитывал. По-прежнему много, но как раз под мои нужды.

Подхватив шар щипцами, вытащил из черных хлопьев, отделившихся в процессе очищения. После опустил шар в воду. Для этого, как и планировал, поставил рядом бочку, куда стекала дождевая вода. Шар зашипел, поверхность вспенилась, но быстро успокоилась. Теперь надо дать металлу отдохнуть. Пусть привыкнет к тому, что он теперь одно целое и его суть изменилась. Да и мне тоже надо отдохнуть. Пожалуй, на сегодня хватит.

Глянув на пылающие угли, подумал, что так всегда. Столько разжигал, а потенциал почти не использовал. Хотел было попробовать выковать ещё что-то, не ради результата, а ради тренировки, но отказался от этой задумки. Мышцы и так гудели с непривычки.

* * *

Если бы циклы имели свойство заканчиваться быстро, мир был бы совсем другим. Но нет, никогда так просто не было. Цикл — это как река. Она берет начало где-то в горах, стекает вниз, бежит по руслу, впадает в море или океан. Палящее солнце сушит воду, которая в виде осадков снова попадает в горы. Цикл. Замкнутый круг, который можно нарушить, если только убрать всю воду или изменить физические законы. Видеть такие закономерности, уметь с ними взаимодействовать — это высшая алхимическая философия и математика. Основа основ.

Я был как ручеёк. Любой другой человек — тоже. Люди переплетались, сталкивались, образовывали новые потоки и бегали по замкнутым циклам.

Гриша варился в одной и той же картине мира, смотрел на жизнь под одним и тем же углом. Он был ручьем, что участвовал в формировании общего потока. Как и Лена, как и другие дети. Как и я.

В пятницу днём я брел вдоль дороги. Идти по лесу сегодня оказалось невозможно. Слишком много слякоти. Топая и не обращая внимания на мелкий дождь, я тренировал пальцы. Разгибал их в разные стороны, тянул, потом составлял распальцовки. Стандартная метода для того, кому нужна идеальная точность. Сзади послышался шум машины. Иногда мне везло, и случайные водители подбрасывали меня до поворота к дому. Эта дорога не пользовалась популярностью, поэтому везло мне редко, гораздо чаще приходилось поработать ногами.

Я обернулся, стараясь понять, будет удача или нет. Ко мне двигалась старая, убитая колымага, в которой сидели четверо парней. Или молодых мужчин лет двадцати где-то. Нет, эти не повезут. Им и так тесно, машинка-то маленькая. Потеряв к ним интерес, я собирался отвернуться и продолжить идти, но тут тачка сначала прибавила газу, а потом резко остановилась рядом.

Захлопали двери. Наружу выскочили четыре парня. Вперед вышел тот, что сидел за рулём. Низкий, пухлый и очень-очень злой.

— Эй, это ты Эдик? — крикнул он мне, останавливаясь в трех метрах.

— А кто спрашивает?

— Брат Гриши. Так это ты?

— Да кто же ещё! — зло бросил второй парень. — Кто тут ещё шляться будет?

— Короче, уродец мелкий, — двинулся в мою сторону брат. — Попал ты!

Пока он шагал, замахивался и собирался меня ударить… Пока его друзья доставали из-под курток цепи… Я сдвинулся в сторону, ушёл от удара и… Бросился в лес. Ребята увязались за мной, но им бы спортом заняться, чтобы в скорости тягаться. Уже через минуту я остановился, слушая, как вслед доносятся обещания найти и разобраться.

Интересный поворот… Усмехнувшись, я постарался успокоиться и подавить желание вернуться и покарать сволочей. Вчетвером с цепями на того, кто их лет на пять младше? Нет, если рассматривать с точки зрения моих возможностей, я их закопаю прямо в этом лесу. А потом задолбаюсь объяснять, как это сделал. Добром такое уж точно не кончится. Поэтому я и сбежал, не желая быть избитым или спалиться по всем статьям, тем самым подставив ещё и Гвоздевых.

Но каковы парни-то! Совсем без тормозов. Вчетвером и на школьника! Они ведь не знают, что я могу, а значит, всерьез хотели избить того, кто слабее. Или и вовсе, убить.

Как бы там ни было, такое прощать нельзя.

* * *

Если взять щепку, разломать на две части, начертить на обоих фрагментах по печати, то получится хорошее следящее устройство. Так я на следующий день узнал, где живет Гриша. Судя по его виду, он знал, что я сбежал. Иначе как объяснить его гаденькие улыбки и откуда ни возьмись появившуюся смелость. Проследив за парнем, я вскоре нашёл машину его брата и сделал так, чтобы определять, где она находится, по расстоянию. После чего отправился домой.

В воскресенье, когда был выходной, я наведался в город и отыскал, где тусит брат Гриши. Вычислил основные места и прикинул, где нам встретиться. Чем хорош этот город, так это кучей подворотен, где легко провернуть любое темное дело, никто и не заметит. Когда парень, слегка выпивший, но твердо стоящий на ногах, шагнул в темноту перехода, я вышел ему навстречу и преградил путь.

— Чё надо? — сразу включил он быдло.

— Ты вроде поговорить хотел.

Ему потребовалась долгая минута, чтобы осознать, кто перед ним.

— А ты тот урод, что Гришку обижал? Сам пришёл, надо же! — усмехнулся он. — Нехорошо мелкого обижать, ответить придется.

— Конечно отвечу, как не ответить, — сказал я, шагнув вперед.

Сергей учил на совесть. Он наглядно показывал, как бить и куда, чтобы вывести человека из строя. Я церемониться не стал, прописав ему в челюсть, в корпус, снова в голову и повторно серию в пухлый живот. Бил так быстро, что он не успевал упасть. Шагнув в сторону, остановился и принялся ждать, пока эта пародия на человека не проблюётся.

— Я тебя, суку, урою, — зашипел он, пытаясь встать с колен. Его майка и штаны были заляпаны.

— Значит, у тебя ещё остались силы? Хорошо…

Я прописал ему ногой в корпус. В голову побоялся бить, а то ещё подохнет здесь. Как-то это слишком будет. Пока слишком.

Схватил его за волосы и повозил в собственной блевотине. После чего поднял и швырнул