Ступеньки - Атаман Вагари Страница 39

есть полвторого ночи. Завтра… то есть сегодня мне бежать в школу. Желательно к первому уроку. Мне не нравилась моя мода в силу разных причин попадать ко второму уроку. Учителя вот-вот могут забить тревогу, решив, что я прогуливаю, злоупотребляю их мягкостью и прикидываюсь больной. Тогда об этом узнают родители. Моя конспирация пошатнётся.

Но когда я нашла, что такое проект «V», я думать забыла о школе. Проект V оказался ни чем иным как «Школой Venenum». Той самой засекреченной школой, где учили убивать. Да, там преподавали секретные боевые техники, учили владеть телом, мыслями, разумом таким образом, что любой выходец школы превращался в лучшего в мире киллера-ниндзя.

Итак, что получается. Верте в тюрьме сидит за разбой. Тут ему является кто-то из наших и предлагает поучиться в этой школе. Слишком закономерно, что после этого Верте сам преподавал единоборства, тренировал деток. А потом исчез. Попал к Масочнику. С такими-то навыками и сверх способностями. Картинка, как паззл, начинает складываться воедино. Знают ли наши коллеги, что Верте сейчас с томберами? А может, он наш «связной», двойной агент?

Мне нужно срочно поговорить с Майло.

Карамба. Третий час ночи. Мне в школу сегодня! Я отправилась спать в спальню Базы.

Засыпая, я вот ещё о чём подумала. Вермис Верте учился в Вененуме, когда ему было 17 лет. Удаву тоже было 17 лет, когда он там учился. Они ровесники. Значит, они могли знать друг друга. Роджер тоже мог знать Верте.

Мне нужно срочно поговорить с ними со всеми!

* * *

Дарти находился здесь уже два дня. Но в плену он себя не чувствовал. Юный чернокнижник открывал новые перспективы и напряжённо думал, как ему использовать развернувшиеся возможности.

Вампир, напавший на томберов во время ритуала посвящения неофитов, внушал Дарти ужас, смешанный с восхищением. Чернокнижник не подозревал, что Роджеру это стоило не малых трудов — обманывать и держать юношу в неведении. Силы вампира сегодня оказались на исходе, он отправился на охоту. Он заверил Дарти, что идёт охотиться на людей. Дарти уверился в мысли, что вампир — чёрный. Верный раб Чёрной Богини Соны. И этот вампир поражал.

Когда Дарти очнулся здесь, в подземелье, два дня назад — он не был связан. Вампир сидел рядом, гостеприимно предложил еду. На вопрос Дарти, зачем тот напал, вампир объяснил, что ему не нравятся томберы, не нравится политика Масочника, и вообще он залез на это кладбище, думая что там обычные подростки-готы, хотел ими «подкрепиться». Уже тогда Дарти начал проникаться к Роджеру доверием, не подозревая, что попал под мощные вампирические приворотно-обаятельные чары.

— Почему тебе не нравятся томберы? — спросил его Дарти.

— У них дурная кровь. Они все пахнут мертвечиной. Есть их — всё равно что есть гнильё и плесень. Ты бы стал есть гнильё и плесень, даже если был бы слишком голоден?

— Ты знаешь Масочника? Почему он тебе не нравится?

Дарти не думал никуда бежать. И не думал возмущаться, почему этот вампир похитил его и притащил сюда. Он не думал спрашивать вампира о том, где он находится, орать, драться, угрожать. Дарти уже давно мысленно и внутренне откололся от Томберов, был сам по себе и вынашивал свои планы.

— А тебе он нравится? Ты ведь не стремишься к нему, верно? — вампир, казалось, читал его мысли.

— Почему ты меня не убил, не высосал кровь?

— Я не убил тебя, потому что незачем. Мы не враги, мы на одной стороне. Ты не любишь Масочника, я не люблю Масочника. А твоя кровь тоже ужасна. Извини, конечно, приятель, хотя можешь наоборот счесть это комплиментом. Залогом своего выживания в моём присутствии. Обычно я высушиваю жертв до остатка. Ни капли не оставляю, — вампир угрожающе посмотрел на Дарти глубокими тёмными глазами.

Дарти с неудовольствием почувствовал мурашки и холод в самом сердце. А он давно уже никого не боялся.

— Как тебя до сих пор не выследили Охотники? В последнее время их много развелось.

— Охотники слабаки. Я на днях грохнул парочку. Одна из них совсем ещё молодая девчонка. Как она визжала, когда я вырезал дыру у неё в утробе и протаскивал кишки по кромке лезвия тесака! — вампир почти сладострастно улыбнулся, облизнулся.

Дарти почувствовал, как его мутит.

— Всё, хватит. Я понял, что ты маньячелло ещё тот. Я тебе нужен?

— Нет, ты мне не нужен, — бесстрастно ответил вампир, напустив на лицо каменную маску.

Дарти поразился, как искусно вампир владел мимикой. Закралось сомнение — а не театралит ли этот тип? Но исходящая от него мощь, энергия, давление говорили за себя. А ещё Дарти почувствовал, что расстроился от того, что он не нужен вампиру. Приобрести такого союзника значило многое для его карьеры. Дарти осторожно спросил:

— То есть я могу идти? Так и отпустишь? Зачем тогда сюда приволок?

— Так ты сам хотел уйти от Масочника. Неприкаянно там стоял, как бедный родственник. Я следил за тобой накануне, — признался вампир.

Дарти стало не приятно. Он, считающий себя опытным чернокнижником, оказывается, был под прицелом. Но Дарти проглотил неприязнь. Вампир ему нравился больше и больше.

— Странная у тебя политика спасать бедных родственников, — презрительно ухмыльнулся Дарти.

— А я тебя и не спасал. Может, я тебя в ловушку загнал. Поиграться с тобой, потешиться как с марионеткой, — снова пристальный взгляд.

Чем больше Дарти не понимал этого вампира — тем больше ему хотелось его понять. Этот вампир — один из немногих, кто говорил с Дарти уважительно и всем видом гарантировал покровительство.

— А смысл? Ты знаешь, кто я такой? — с вызовом спросил Дарти. — Я умею вызывать демонов.

— О да, не хухры мухры пацанчик, мы это уяснили, — хохотнул вампир. На миг его лицо озарилось чем-то, что Дарти показалось совершенно не знакомым. Странной разновидностью юмора. Но только на миг — в следующую секунду вампир снова превратился в опасного хищника с тёмным давящим взглядом, продирающим до костей. — Ты умеешь вызывать демонов — а я умею их убивать. Мне тут не нужны конкуренты, понимаешь ли. Нет тварей более подлых, чем демоны.

— Странно всё это. Чёрные всегда дружили с демонами, всегда заключали выгодные сделки. Ты размышляешь как беляш.

Внезапно рука вампира стремительно сомкнулась на шее Дарти. Дарти почувствовал, что задыхается. А ещё на него навалился неконтролируемый, почти животный ужас:

— Ты назвал меня беляшом? Хочешь, я тебе такого беляша покажу! Я сделаю так, что ты сам беляшом станешь. Сначала — от того что поседеешь. Потом — от того, что на тебя наденут белые тапочки,