Отец - Роман Романович Страница 42

Как разобрался с этой задачей, создал макет. Одну большую коробку, прямо рядом с мастерской, из черного металла. На вопросы, что это такое, никому не ответил. Внутрь попасть могу только я, через портал, а пока пусть стоит, щекочет нервы наблюдателей.

* * *

Пока занимался делами, не забывал и про Бао. Тому хватило дня, чтобы перерисовать печать. Двухмерную, одну из самых простых.

А дальше начались трудности. Печать включала в себя три круга и двадцать шесть линий. Её размер мог быть от десяти сантиметров в диаметре, если накладывалась на маленькие объекты, до трёх метров, если работать с чем-то покрупнее. Меньше или больше этого диапазона нельзя. Там требовались уже другие решения.

— Как успехи? — зашёл я к Бао, закончив возводить металлический куб.

Бао сидел на полу. Вовсе не в красивой позе для медитации, а как попало, опершись рукой о пол и тяжело дыша. За прошедшие дни он сбросил пару килограмм, побледнел, заполучил синяки под глазами, да и в целом стал выглядеть куда хуже.

Кормили его нормально. Мы с ним даже на улицу выходили, когда у меня было время присматривать за ним. Кроме жизни взаперти, никаких лишений в его жизни не присутствовало.

Истощение было следствием внутренних переживаний и перенапряжения. Все силы Бао бросил на то, чтобы изучить печать. Делал он это с маниакальным фанатизмом, но низкой результативностью.

— Опять загнал себя? — оглядел я его.

— Я должен это сделать, — ответил он. — У меня почти получилось.

— Покажи.

Бао показал. Проблема в том, что он не видел того, что создавал. Сейчас я был убежден, что это действительно так, и что это не хитрая интрига.

Сначала Бао было трудно создать любой геометрический узор. Он привык к хаотичным построениям, а не к тому, что важна каждая черточка и длина. Потом ему было сложно создать нужный узор — собственно, с этим он так и не справился.

То, что Бао продемонстрировал сейчас… Ну, это как не особо рукастый художник пытается второпях перерисовать схему.

— Ты запомнил всю печать, — отметил я. — Но исполнение пока что хромает.

— Насколько сильно?

— Сильно, — не стал я врать.

— Тогда я не уверен, что без зрения это возможно.

— Тогда мне нечему тебя учить.

Бао оказался тем ещё сомневающимся типом. Прямо недовольства он не озвучивал. Да и бухтел не то чтобы часто. Но иногда из него просачивалось. Либо у него какие-то нереалистичные ожидания по поводу обучения, либо… Либо из него ученик плохой. Тогда понятно, почему они ничего не добились.

Речи о паре веков исследований, следовании пути и прочем — красивые, конечно. Но чего достиг сам Бао на своём веку?

Может, и были достижения. Всё же он выкладывался. Но и сомневаться в себе не гнушался.

— Может, дашь какую-то подсказку? — с надеждой спросил Бао.

— Завтра тебе принесут металлические бруски. Будешь внедрять печать в них. Ты ведь умеешь править узор внутри объекта?

— Умею.

— Вот и хорошо. Завтра попробуешь. А сегодня отдохни. Если сляжешь с истощением, никому от этого лучше не будет.

— Есть какая-нибудь информация по организации? — спросил он, когда я уже развернулся и собирался уйти.

— Нет. Тишина. От твоих тоже никаких новостей. Портальный проект свернули и, насколько мне известно, сейчас там напряженные отношения.

Бао кивнул, принимая ответ, и больше ничего не сказал.

Я же, когда вышел, задумался о том, не сделать ли какие-нибудь очки, позволяющие видеть потоки энергии. Не для Бао. Пусть занимается без них. Хотя, если захочу загубить его развитие, выдам. Тогда он будет зависеть от этих очков и потеряет мотивацию развивать зрение. Хм… Подумаю над этим. Очки ведь ещё надо сделать, а для этого изучить, что такое энергии и что именно позволяет мне их видеть. Развитое воображение, что интерпретирует ощущения в картинку, или какая-то особенность глаз.

* * *

Когда вечером вернулся домой, там поджидала Катя. Не ждала, а именно поджидала, словно я редкий зверь, а она охотница. В каком-то смысле так и было. Не зверь, а редкий алхимик, а она та, которая хотела приобщиться к знаниям.

Самое смешное, что она не наседала на меня напрямую, а сначала озаботилась приманкой. Ужин приготовила, на стол накрыла, сама нарядная встречать вышла.

Будь я чуть большим параноиком, подумал бы, что она сама шпионка. Но нет, просто любопытная женщина.

— Показывай, — вздохнул я, когда ужин закончился и стало понятно, что мне не отвертеться.

Как чуть ранее Бао, Катя показала. Сразу две печати создала. Те же самые, что и азиат. Простые печати укрепления. С той лишь разницей, что исполнила она их идеально.

— Ну как? Круто, да? — спросила она.

Я на это лишь вздохнул.

Век живи, век учись, как говорится. Кое-какой момент я не учёл. Не хватает мне опыта как учителю. Ох как не хватает. Кир был маленьким ребенком. Бао — обычным человеком с не совсем теми навыками, которые нужны для алхимии. А вот Катя…

Она была элитным бесом.

На практике это означало, что её мозги работали куда лучше и быстрее, чем у обычного человека.

— Будут какие-то замечания? — спросила супруга, не дождавшись от меня ответа.

— Развей, пожалуйся. Ты их выполнила идеально. Ещё и две. Молодец, признаю. Но не надо напрягаться.

— Я научилась контролировать запас энергии, — Катя демонстративно показала браслет на руке, который молчал и не показывал, что скорость поглощения увеличилась.

— Ты думаешь, что научилась. К тому же с этой беременностью всё неизвестно, мы не знаем, с чем нам предстоит столкнуться.

— По ощущениям — для меня это плёвая задача.

— Не буду спорить.

Когда Катя осознала, что у неё открылись такие же способности, как и у меня, она… Словно с цепи сорвалась. Но не как Бао. Для того это было вопросом выживания. Для Кати же — развлечением, забавной игрушкой и способом скоротать время. А может, и чем-то большим, но выглядела она именно так — как ребенок, дорвавшийся до чего-то весёленького.

Лично для меня это осложнялось тем, что отказать беременной жене не так просто.

— Покажешь что-нибудь новое? — спросила она как бы невзначай, а вовсе не так, будто готовилась весь день.

— Нет.

— Ну, Эдгард… — протянула Катя.

— После родов. Куда ты спешишь?

— А если что-то случится?

— Что, например? — приподнял я бровь.

— Меня