Макс Фрай - Слишком много кошмаров Страница 53

Никогда прежде не думал, что это может быть настолько захватывающе – наблюдать, как хаотическое скопление причудливых построек и мусорных куч постепенно превращается в одно огромное сооружение, красивое, величественное и, что самое поразительное, гармоничное. Внезапно проявившиеся цельность и соразмерность гигантской постройки, поначалу напоминавшей трёхмерное лоскутное одеяло, казались мне куда большим чудом, чем невиданная скорость строительства, к которой я как раз быстро привык, как и ко всем остальным магическим нововведениям: первые полчаса ужасно удивляешься, потом отвлекаешься на какую-нибудь ерунду, а уже назавтра начинает казаться, будто так было всегда.

Последние сутки перед завершением работ над внешней частью Дворца Ста Чудес я почти безвылазно провёл на стройке. Всего на пару часов отвлёкся, чтобы помочь сэру Кофе, чей объект пристального профессионального интереса внезапно умер в самый неподходящий момент – то есть до того, как Кофа его поймал. Чтобы быстро отыскать тело, надо было встать на след мертвеца, а в этой области я единственный специалист. Сам такому таланту не рад, но тут уж ничего не поделаешь.

Обычно после подобных развлечений я стараюсь забиться в какую-нибудь щель и как следует там отлежаться. Но на этот раз даже в ближайший трактир за спасительным бальзамом Кахара поленился заходить. Встряхнулся и помчался назад, на стройку, чтобы не пропустить самое интересное. То есть момент, когда последний фрагмент грандиозной мозаики займёт своё место.

Но всё-таки пропустил. К моменту моего возвращения счастливые строители уже окружили дымящийся котёл с горячим вином, которое неугомонный Малдо Йоз твёрдо решил ввести в моду. Не то для того, чтобы лишний раз изменить Мир, не то просто ради удобства, чтобы любимый напиток продавался на каждом углу. Впрочем, это оказалось гораздо трудней, чем отгрохать невиданный Дворец Ста Чудес. Консервативные столичные трактирщики умеют сопротивляться нововведениям не хуже Королевских придворных.

Малдо увидел меня издалека и приветственно помахал – дескать, присоединяйся.

– Только не вздумай меня поздравлять! – сразу заявил он. – Лучше посочувствуй. Развлечения закончены, теперь начнётся настоящая работа. Совсем не такая лёгкая и приятная, как я воображал в юности, придумывая этот дворец.

– Собственно чудеса? – понимающе спросил я. – Все сто? Красный ветер, матросская ругань и прочие сладкие грёзы?

– Надо же, ты помнишь тот разговор! Да, именно это. И хотел бы пообещать, что управлюсь до конца года, но врать не стану. Не успею, даже если буду гнать халтуру. А я не буду. Поэтому закончу, в лучшем случае, к лету. Да и то, вероятно, сдохну, надорвавшись, на пороге своего волшебного дворца, всего трёх минут не дожив до заслуженных восхвалений. Тебе меня уже жалко?

– Жалко?! Да я тебя от зависти вот-вот придушу. Из последних сил сдерживаюсь.

Вот теперь он по-настоящему просиял.

А я осушил кружку горячего вина и отправился домой. Спать. Плевать, что ещё целый час до заката. Любимым делом следует заниматься не по расписанию, а по вдохновению. А оно на меня как раз накатило, да такой силы, что я даже раздеваться не стал. Упал и уснул, в чём был. Со стороны, не спорю, выглядит натуральным свинством, зато изнутри ощущается как разновидность счастья, которое я несомненно заслужил.

Тем не менее, выспаться мне так и не дали.

Мироздание, надо думать, уже привыкло, что обычно я засыпаю только под утро, и теперь всеми силами препятствовало изменению традиционного уклада. За те несколько часов, что я провёл в постели, мне успели прислать зов практически все знакомые, включая тех, чьи имена я так и не смог вспомнить. Слуги, лишённые счастливой возможности навести порядок в моей спальне, принялись с энтузиазмом крушить мебель в соседних комнатах. Хотя, наверное, сами они считали, будто аккуратно смахивают с неё пыль. Армстронг и Элла временно оставили в покое свою любимицу ради счастливой возможности поиграть в догонялки прямо у меня на голове; сама Базилио явилась следом за ними – якобы забрать кошек, а на самом деле, чтобы выяснить, нет ли у меня новостей от Умары Камалкони, Старшего Помощника Придворного Профессора овеществлённых иллюзий. Пока я, приоткрыв один глаз, наскоро сочинял очередную утешительную байку о жизни вымышленного учёного, Друппи пронюхал, что я дома и прискакал в надежде уговорить меня на внеочередную прогулку; сопровождавший его Дримарондо так громко орал, что нельзя будить спящих людей, что я проснулся окончательно и бесповоротно. В смысле открыл второй глаз.

И вовремя: в игру вступил Джуффин. То есть, прислал зов и пригласил меня поужинать у него дома. А это означало окончательное и бесповоротное крушение моих надежд на отдых. Приглашения сэра Джуффина Халли отличаются от Королевских тем, что от последних в некоторых форс-мажорных ситуациях можно отказаться. Его Величество очень хорошо понимает значения слов «заболел», «уехал» и даже «устал». А Джуффин, выяснив, что я умер, нетерпеливо потребует: «Ну так давай, воскресай, через полчаса жду». И крепко обидится, если я не потороплюсь.

В результате всего вышеперечисленного, я чувствовал себя как новорожденный. В смысле не понимал, что происходит и хотел кричать. Поэтому отправился к Джуффину не Тёмным путём, а в амобилере, как нормальный человеческий человек. Небольшой шанс врезаться спросонок в фонарный столб – сущая ерунда по сравнению с перспективой случайно вломиться в несуществующую гостиную несуществующего дома на несуществующем Левом Берегу несуществующей же реки и застать там – кого? Совершенно верно, я тоже предпочитаю об этом не задумываться.

Ясно, что пару часов спустя, после ужина, светской беседы о непростой судьбе Кофиного покойника и нескольких партий в «Крак», ради которых, как я понимаю, всё и затевалось, я чувствовал себя самым бодрым человеком в Мире с самой ясной головой, под завязку набитой умными мыслями, сформулированными столь чётко, хоть записывай. Как ни крути, а ночь – моё время. И в этом смысле ничего не изменилось.

Поэтому, покинув дом Джуффина, я отправился не спать, что было бы логично, но совершенно неразумно, а в очередной раз любоваться Дворцом Ста Чудес. Причём основным аргументом стало вовсе не желание насладиться зрелищем при лунном свете, а практическое соображение, что я уже всё равно нахожусь на Левом берегу – не пропадать же зря такому счастливому совпадению.

А что до Старого Города отсюда добираться раза в три ближе, чем до дальней окраины, мой рациональный ум в расчёт принимать отказывался. Он у меня вообще не мелочен.

Так или иначе, а о поездке я не пожалел. Отражения почти полной луны в стенах зеркальной громады Куанкурохского маяка, причудливые силуэты бесчисленных башен на фоне ночного неба и разноцветные отблески фонарей произвели на меня столь неизгладимое впечатление, что я послал зов Малдо и наградил его очередной порцией комплиментов, столь увесистых, что не знаю даже, устоял ли он на ногах. А потом долго бродил среди декоративных колонн и хаотических нагромождений не вывезенного пока на новую стройку мусора, стремительно пьянея от тёплого ночного ветра, одиночества и обрушившейся на меня красоты. Почти поверил, что сплю и вижу всё это во сне, но вовремя опомнился – ещё чего не хватало! Ну уж нет, я живу в этом городе наяву и собираюсь продолжать в том же духе ещё как минимум лет сто. Или тысячу. Или вообще всегда. Почему бы нет.

В ту ночь под стенами фантастического Дворца Ста Чудес я чувствовал себя сокрушительно, непререкаемо, неумолимо бессмертным. Похоже, именно в этом и состоит подлинный смысл любого искусства: напомнить, как обстоят в действительности наши дела. Даже магия не может заменить его в полной мере. Не знаю почему, но это так.

Обратно я ехал, по моим меркам, очень медленно. Потому что ещё по пути ко Дворцу дважды буквально чудом объехал брошенный на дорогу мусор. Ну то есть как брошенный, скорее всего, просто случайно потерянный. Когда грузишь амобилер под завязку, посеять по пути пару-тройку тюков и не заметить – плёвое дело. Я и сам вполне мог бы так отличиться.

Для вечного торопыги вроде меня медленная поездка через ночное Левобережье, красивое, зелёное, но плохо освещённое и, чего греха таить, довольно однообразное, то ещё испытание. Однако я держался молодцом. Внимательно смотрел на дорогу, не позволяя себе отвлекаться на посторонние мысли. Глупо было бы перевернуться, наехав на какую-нибудь гнилую бочку. А уж журналистам «Суеты Ехо» радость – словами не передать.

Только поэтому я заметил людей, сидящих на обочине дороги. На своей обычной скорости просвистел бы мимо, не оглянувшись. А тут даже обрадовался – какое-никакое, а разнообразие пейзажа. Кто такие, что делают? Скорее всего, влюблённые, хотя…

«Точно влюблённые», – подумал я, подъехав ещё ближе и разглядев, что один человек не сидит, а лежит на траве, а второй склонился над ним так, словно собирается поцеловать. Хотя, конечно, довольно необычное поведение. У нас не занимаются любовью прямо на улицах – даже на окраинах, даже по ночам. Целуются на публике и то нечасто, лично я видел подобные сцены всего несколько раз, причём в половине случаев был их непосредственным участником. Так то я, дикий варвар из Пустых Земель – и по легенде, и, будем честны, по сути.