Милена Завойчинская - Хроники книгоходцев Страница 6

Закончив, я перелила раствор остужаться, сходила помыть котелок и все так же молча начала варить эликсир для сна. Наверняка у мага из городской тюрьмы он тоже весь использован. Вот и ему, и мне пригодится. Предстоит много учиться, а для этого нужно хорошо высыпаться и иметь спокойные нервы и чистый разум. Да, больно. Так больно, что даже дышать невыносимо, а в груди словно засела ледяная сосулька. Но это пройдет, обязательно. Лед всегда тает весной, и эта треклятая чешуйчатая сосулька, что не дает мне вдохнуть в полную силу и улыбнуться, когда-нибудь растает. Непременно! А пока буду познавать дзен, медитировать, пить зелья и эликсиры. И учиться!

Все последующие дни я самой себе напоминала механическую куклу. Двигалась, училась, отрабатывала новые навыки и заклинания, тренировалась на уроках физической подготовки, фехтования и верховой езды. Исправно выполняла домашние задания и досдавала то, что успела пропустить, пока болела. Разговаривала с друзьями и даже улыбалась. Только, похоже, не я одна понимала, что со мной не все в порядке. Лола и Тина пытались меня подбодрить по-девичьи. Карел и Ривалис старались растормошить. Остальные парни поглядывали виновато, но не дергали, за что я была им признательна.

Даже Аннушка не выдержала и спросила как-то перед индивидуальным занятием, на которое я пришла чуть раньше Карела:

– Золотова, что с вами?

– Все в порядке, магистр Кариборо, – привычно изобразила я вежливую улыбку.

– Да уж вижу, в каком вы порядке… – покачала она головой. – Вы словно тень самой себя. Неужели все настолько плохо?

– Нет, магистр. Все нормально.

– Золотова! Немедленно признавайтесь! – нахмурилась она.

– Меня Ивар бросил, – помедлив, ответила я и удивилась тому, как отстраненно прозвучал мой голос. – И я пока пью успокаивающий настой. А так все в норме.

– Бедный мальчик, – едва слышно проговорила она, но я все равно разобрала и с недоумением посмотрела на нее.

Он – бедный? Вообще-то это была его инициатива. Да, я натворила глупостей, признаю. Но все же… Впрочем, неважно. Все уже в прошлом. Я не обижаюсь на него, не злюсь. Он мужчина, он сильный и сделал то, на что я не решилась бы, мучая и его, и себя. Я струсила бы и отрубала «хвост по кусочкам», как в том пресловутом анекдоте. А Ивар… не могу не уважать его. Не до конца понимаю причины, побудившие его к этому, но… Наверное, именно поэтому я и не стала пытаться переубеждать его, вымаливать прощение и понимание. Он смог разрубить то, что нас связывало. Он начал, и он закончил. А боль в душе непременно когда-нибудь пройдет. Просто нужно потерпеть и подождать.

Аннушка некоторое время задумчиво смотрела в окно, потом снова заговорила:

– Кира, я уже предупреждала, что вас теперь ждет очень долгая жизнь. Многие ошибочно полагают, что это счастье, мечтают о нем, готовы на любые преступления, желая продлить свой век. Поверьте – это наказание. И вам предстоит еще много раз испытывать чувства, разочаровываться и обжигаться, причинять боль другим и страдать самой. И каждый раз – словно первый, так же больно и страшно. В какой-то момент понимаешь, что больше так не можешь, все силы закончились. И запираешь душу на замок… Кира, как ваш учитель, я не хочу, чтобы такое случилось с вами. Я знаю, сейчас вам трудно меня понять, но постарайтесь обдумать мои слова позднее. Живите и наслаждайтесь каждым днем, словно он последний, даже если вы знаете, что впереди у вас сотни и тысячи закатов и рассветов. Встречайте каждую новую любовь и каждое расставание как благо, как то, что заставляет ваше сердце чувствовать и биться. Иначе однажды рискуете превратиться в одинокое выгоревшее изнутри существо.

– Вы?.. – робко спросила я, не решаясь вслух озвучить вопрос: про себя ли говорила сейчас темная фея?

– И пожалейте Стенси, – сделала она вид, словно не услышала меня. – Ему во сто крат хуже, чем вам. Он ведь лишился не только любимой девушки и друзей, но и веры в себя. Пожалейте его и простите.

Состоялась у меня еще одна беседа с ректором. Как главный в нашем сумасшедшем доме, именуемом Высшая Школа Библиотекарей, он обязан был поговорить со мной более предметно. В прошлый раз нам это не удалось, так как перемена была короткой, и он лишь узнал о моих намерениях не требовать суда или компенсации. Магистр Новард осторожно задал вопросы, а я честно рассказала обо всем, что привело к трагедии. Он это уже знал из разговоров с ребятами, так как с каждым обсудил этот вопрос приватно, но нужно было выслушать и меня. Маг покачал головой, но комментировать не стал. Потом спросил, готова ли я к тому, чтобы он пригласил мне преподавателя из Академии ведьм? Я равнодушно пожала плечами. Откуда я знаю, готова или нет? И чем вообще занимаются ведьмы? А завершился наш разговор тем, что магистр Новард сообщил, что помещение, в котором можно высиживать дракончиков, готово. И, мол, было бы желательно, чтобы я поскорее приходила в норму. Потому что пока он мне не доверяет, так как я явно не в себе, а столь серьезное мероприятие, как снятие стазиса с драконьих яиц и последующий пригляд за Горынычем и за процессом высиживания требует полной сосредоточенности и серьезного подхода. Не говоря уж о том, что маленькие рептилии, как только они появятся на свет, будут требовать массу наших с Карелом сил. Поэтому он был бы рад, если бы я… – переводя с высокопарного и вежливого ректорского на приземленный человеческий – перестала быть похожей на тухлую селедку и взяла свои эмоции под контроль безо всяких настоек и эликсиров.

Ивар успешно избегал меня. Я его не видела ни на переменах, ни в коридорах, ни в столовой. Хотя из отдельных фраз Юргиса и Эварта поняла, что на лекциях он перестал от них шарахаться, и они снова сидят рядом. Парни деликатно обходили стороной тему наших отношений и лишь раз заговорили при мне о нем. Наступил день рождения Ивара, и ребята разрывались, не зная, что им делать. Ведь они друзья и не могут не пойти его поздравить, но в то же время все понимали, что мне идти не нужно. Вот от этого они и мучились. Пришлось мне самой вмешаться:

– Народ, что вы как маленькие? Ну расстались мы, и что? Вы-то друзьями быть не перестали. Как вам вообще в голову приходят мысли «идти – не идти»? Конечно же, идти, поздравлять, отмечать, дарить подарки и угощаться тортом.

– Кир, а ты? – спросила Лола.

– А мне есть чем заняться. Нет, Карел! – отрезала я, увидев, что напарник открыл рот и собирается возразить: – Я не маленький ребенок, няня мне не нужна.

Когда Лолина вечером уходила, я достала из шкафа и протянула ей длинный бумажный сверток. Я купила эту складную техномагическую подзорную трубу в подарок Извергу в Дарколи специально к этому дню. И пусть сама я сейчас не иду, но ведь есть кому передать.

– Отдашь Ивару. Это подарок на день рождения.

– Кир, а если он не захочет брать? – виновато посмотрела на меня подруга.

– Выбросишь в мусорное ведро или в окно, – спокойно пожала я плечами. – Я покупала это для него – если ему не нужно, значит, выкинешь за меня.

Когда соседка ушла, я собрала сумку и отправилась в наш с Карелом особняк. Поболтаю с Лариссой, которой скучно одной, спокойно сделаю уроки. А рано утром позавтракаю дома и успею как раз к первой паре.

Позднее Лолина рассказала, что Ивар отказался брать подарок от меня, и тогда она, выполняя мое указание, у него на глазах спокойно опустила сверток в мусорную корзину. Именинник буквально онемел от ее поступка, а она передала мои слова: что мне это не нужно, раз ему тоже, то и говорить не о чем. Зыркнув на нее, как на врага народа, парень вытащил подарок из корзины и положил на стол. Разворачивать при них не стал, поэтому его реакции на то, что внутри, она не знает.

Учеба, внимание преподавателей, нагружающих нас новыми знаниями и умениями, и, разумеется, Аннушка, возобновившая наши индивидуальные занятия, не давали возможности расслабляться и рефлексировать. Было банально некогда. Как обычно, первые дни давались особенно тяжело, потому что приходилось осваивать новые предметы. Я даже в особняке не всегда успевала появляться, чтобы навестить Лариссу и узнать, все ли в порядке. И очень радовалась, что удалось пристроить Мишку, иначе эльфёнок рисковал меня не видеть так же, как и сейчас, но при этом обижался бы – ведь мы вроде как в одном городе, а я ему внимания не уделяю.

Пролетело начало осени, и народ в школе наконец-то осознал, что мы с Иваром не помирились и больше не встречаемся. Никто не решался напрямую спрашивать меня о произошедшем, хотя я знала, что Тину и Лолу девушки пытали на этот счет. Не выдержала Иола Дексова. Подкараулила меня как-то, когда я вечером возвращалась в общежитие, вцепилась в руку и утащила в сторону, подальше от любопытных глаз.

– Чего тебе, Дексова? – поинтересовалась я, стряхивая ее наглую лапу.

– Ты бросила Ивара? – раздувая ноздри, спросила эльфийка. – Как ты могла?! Стерва безжалостная!