Крысиный бег lV - Антонио Морале Страница 6

Я посмотрел на лежащее в кровати тело… Трубки, бинты, запах лекарств. Не похож он был на красавца, чемпиона и любимца девушек. Шрамы от огня, словно его тело было потёкшим от пламени пластиком, обгоревшая голова, нос, вернее то, что от него осталось… На нём не было живого места — пособие по тому, как опасен может быть напалм…

— Достали из огня?

— Да, машина вспыхнула как факел, с полным баком бензина. — Тяжело вздохнул доктор. — Такой молодой… Когда уже запретят эти машины с полными баком горючей жидкости? Это же бомбы замедленного действия! Есть же нормальные, безопасные водородные двигатели…

— Ладно, беру. — Вздохнул я в ответ. Попытка не пытка…

— Берёте? — Не понял меня Семён Семёнович и нахмурился.

— Берусь попробовать. — Поправился я. — Случай тяжёлый… Но я ведь как раз для этого здесь.

— А! Отлично! Что нужно от нас? — Тут же засуетился заведующий. — Люди, лекарства?

— Отдельную палату, а не вот это всё… — Я обвёл рукой общую палату, где в таком же овощном состоянии, как мой подопечный, находилось ещё десяток человек. И женщины, и мужчины — все вместе. — И несколько часов покоя, чтобы меня не отвлекали и не беспокоили.

— Понял. Сейчас организуем…

Организовал Семён Семёныч всё очень быстро. Через двадцать минут я уже склонился над телом парня и наносил на его грудь Узор Шавки. Шрамы… Эти шрамы жутко мешали, и несколько раз я думал, что ничего не выйдет. Но спустя долгий час, когда Узор был нанесён и активирован, и полыхнул в полную силу, принявшись за дело, я выдохнул. Осталось дождаться результата.

Бесцельно ждать, сидя в палате с моим потенциальным реципиентом мне наскучило быстро. Я вышел в коридор, поймал симпатичную медсестричку, и попросил показать мне ближайший автомат с кофе или столовую. Сестричка оказалась очень сговорчивой, а узнав, кто я, и что делаю в клинике, растаяла и начала строить мне глазки, недвусмысленно намекая на продолжение знакомства у неё дома. Эх! Был бы я здесь не по делам… Вполне возможно. А так, пришлось ограничиться кофе и обещанием позвонить ей…

Вернулся в палату и застал задумчиво склонившегося над моим «пациентом» Семёна Семёновича.

— Диагностической клеймо. — Легко соврал я, глазеющему на полыхающий Узор, Семёну Семёновичу. — Чем оно ярче — тем всё запущеннее. Но процесс идёт.

— Хм. Надеюсь, это клеймо не навсегда. Не хотелось бы мне объясняться с роднёй мальчика. — Проворчал заведующий, но тут же убавил свой ворчливый тон, взглянув на мониторы состояния больного. — Пациенту заметно лучше. Его показатели… Хм… Его показатели, по сравнению с теми что были пару часов назад — просто небо и земля. Могу я сделать несколько дополнительных анализов?

— К сожалению, нет. Нельзя прерывать запущенный процесс лечения. — Снова беззастенчиво солгал я.

— Да, да… Конечно, понимаю. Извините, господин Романов, что вот так ворвался в палату… Просто я видел, как Вы вышли, и подумал, что у Вас ничего не получилось… Ещё раз простите.

Семён Семёнович исчез так же быстро, как и появился, а я продолжил наблюдение. Пожалуй, больше оставлять его без присмотра я не буду...

Через три часа парень впервые заворочался, заставив меня задуматься — хороший это признак, или плохой? А к вечеру, Василий пришёл в себя.

Шрамы с него сошли полностью, кожа порозовела и приобрела вполне здоровый, естественный оттенок, словно попка у новорожденного. Даже не дожидаясь, пока прибегут заботливые сестрички и помогут ему избавиться от ненужных теперь датчиков, он выдернул трубку из гортани, сел на кровати и уставился на меня своими пронзительными зелёными глазами.

— Вы кто такой? И где это я?

А ведь и правда, парень красавчик! Девчонки по такому должны писаться кипятком.

— Ты в больнице. Попал в аварию на своей новой машинке, и врачам пришлось хорошо поработать, вытаскивая тебя с того света. — Проворчал я, признавая своё поражение.

Неудача… Хотя для кого как. Для меня неудача, а для парнишки это была просто колоссальное везение, шанс. Он не просто выкарабкался, он снова будет заставлять девчонок крепко сжимать ножки от желания…

Через пять минут мимо меня начали бегать врачи. Сначала по одному, потом целыми пачками по три-пять человек. Васю щупали, мяли, заглядывали ему то в глаза, то в горло, то в уши, то чуть ли не в задницу… Брали анализы и проверяли его реакции и рефлексы.

Минут через двадцать пришёл Семён Семёныч.

— Получилось… — То ли спросил, то ли сказал он и устало, но довольно улыбнулся.

Сел рядом со мной на кушетку, вытянул ноги и принялся довольно наблюдать за работой своих подчинённых.

— Получилось. — Согласился я.

— Почему тогда грустите, господин Романов?

— Да так… Не знаю… Просто устал. — Соврал я.

— Я знаю, о чём Вы думаете?

— Да? И о чём же?

— Я уже встречал такой Дар, как у Вас. И не раз. — Теперь тяжело вздохнул он. — И всё всегда заканчивается одинаково.

— И как же? — Мне стало интересно.

— Вы молоды, и наверняка уже подсчитываете, сколько сможете заработать на излечении людей. Бросьте эту затею, Вам не дадут.

— Почему? — Удивился я.

— Это Корпоративный бизнес, и в этом бизнесе все места заняты. Никто не даст Вам отжимать кусок жирного пирога. Вас накажут.

— А если лечить бесплатно?

— Бесплатно? — Он хмыкнул. — Да кто же Вам позволит? Бороться с миллиардными Международными Корпорациями, синдикатами…

— А что Император?

— А что он? Как думаете, господин Романов, львиная доля поступлений в казну идёт откуда?

— С медицины?

— Именно. Никто не захочет разрушать хорошо работающий, отлаженный механизм, приносящий охрененные доходы. Вам не позволят ни зарабатывать таким способом, ни лечить людей бесплатно. Слишком серьёзные последствия могут быть.

— Что им один Лекарь?

— Не скажите! Позволят одному, появится второй, третий, десятый. К такому мир ещё не готов. Мой вам совет. Подлечите здесь несколько человек, в качестве практики, потом найдите себе спонсора, старого или больного миллионера, и поступите к нему на службу. Будете лечить его, быть семейным лекарем Вам позволят.

— Так себе вариант.

— Какой есть. Вы не Дон Кихот, не нужно бороться с ветряными мельницами. — Он посмотрел на счастливого и довольного парня, лежавшего на больничной койке, ещё