Екатерина Боброва - Королева скелетов Страница 8

Покрутилась перед зеркалом и осталась довольно – черные волосы забраны вверх, один локон спускается на лицо, зелень изумрудов оттеняет серые глаза, и даже во взгляде появилось нечто величественное. Кто сказал, что во мне нет королевской крови?

Перед тем как начать одеваться, плотно перекусила – Костяшка молодец, не оставил королеву голодной, позаботился, чтобы в комнату принесли поднос с едой.

Спустилась в зал. А там уже начали без меня. Звучала заунывная мелодия, в аккомпанемент только собачьего воя не хватало, на зеленом полу ровными рядами танцевали скелеты – кланялись, приседали и, подавая друг другу костяные руки, кружились, меняясь местами. Белые шары светили ровно, давая много света, в зеркалах странным образом перемешивались отражения, и казалось, по залу перемещаются многорукие и многоногие костяные чудовища.

Зеленое с белым, белое с зеленым – идеальное сочетание. И я в зеленом платье на троне вполне вписываюсь в окружающий стиль. Вот только вписываться не хочется. Сижу и не понимаю: это мой бал или чей? Мало того, что не дождались моего монаршего появления, так еще игнорируют – танцуют себе, как ни в чем не бывало. А где, собственно, очередь из кавалеров, жаждущих меня оттанцевать? Или моему величеству положено изображать мебель? Что-то я не понимаю в здешних правилах, а значит, пришло время их менять под себя.

Поднялась с трона и величественным зеленым ледоколом врезалась в белую костяную толпу. Фигура танца мгновенно сломалась, подданные волнами шарахнулись в стороны, пропуская меня вперед. Сбоку от входа наверх вела лестница на второй этаж, где на невысоком балконе сидели несчастные, мучающие мои уши и свои инструменты.

Музыка затихла, как только я ступила на лестницу. Честно, думала, музыканты сбегут – нет, остались. Видать, выход с балкона был только один.

– А ну-ка, подвинься, – скелета просто смело со скамейки, и я осталась единоличной хозяйкой инструмента. Руки привычно легли на клавиши. Пробежались, отыскивая знакомые ноты – немного неудобно, но приспособиться можно. Память упорно предлагала ей довериться, мол, все знаю и помню, только пусти поиграть.

Если не можешь прекратить безумие, возглавь его и сделай все по-своему.

Пальцы не определились с выбором, и беспорядочные ноты рвались в зал. Это еще не мелодия, нет, всего лишь проба звука, но как же она радует сердце. Привет тебе, прошлое. Мое милое прошлое, которое не убить до конца ни одной, даже самой крутой фее.

«Как всё началось, под какой звездойЗа какой чертой ты стал моей судьбойЗа каким холмом из ненужных фразПролился туман твоих печальных глазМой ласковый и нежный зверьЯ так люблю тебя поверьМой ласковыйМой ласковый и нежный зверь…»

Вальс «Мой ласковый и нежный зверь»

Последние щемящие душу звуки вальса отзвучали, мой голос стих, и в зале воцарилась тишина. Подозрительная такая тишина. Пришлось встать из-за инструмента и осмотреться.

Подданные тесной толпой стояли перед балконом и почему-то не танцевали. Непорядок. Я для них стараюсь, играю, а они столбиками простаивают.

– Как ты, простите, вы, ваше величество, красиво поете, – нарушил тишину один из скелетов. Взяла на заметку – просто так королевам не тыкают. Если нельзя внешность определить, хоть голос постараюсь запомнить.

– И так проникновенно, – промакнул пальцами пустые глазницы черепа еще один.

Дальше возгласы восхищения посыпались со всех сторон. Публика потихоньку впадала в ажиотаж и культурно так, можно сказать, изящно сходила с ума.

– ТИХО! – я подняла руку. Голос у меня громкий, зычный, разом перекрыл гомон толпы, – если вам понравилось мое пение, тогда не откажите в любезности, разучить со мной этот танец. Называется он вальс. Сейчас я сыграю что-нибудь простое, а затем покажу движения.

Всегда была уверена, что ничто так не стимулирует человека к деятельности, как жгучее желание остаться живым и невредимым. Казалось, это практически невозможно – разучить незнакомую мелодию на слух за столь короткое время. Однако под моим чутким и, не скрою, требовательным руководством дело шло на лад, и скоро под сводами бального зала зазвучали звуки бессмертного вальса. Имя композитора и название я так и не вспомнила, но была уверена – играем что-то классическое, воздушное, а главное, не сложное для воспроизведения.

Струнные несмело вступили в партию вслед за клавишными, дудочка колебалась дольше всех, но смогла влиться в мелодию и она. Мое многозначительное «кхм, кхм» и ласковая улыбка чудным образом помогали музыкантам быстро избавляться от ошибок и фальши в игре.

Пришла пора для танцевальных занятий. Приподнимая подол платья – не навернуться бы на лестнице, я спустилась вниз. Заслужившиеся подданные не сразу просекли новую угрозу.

– Эм, мужчина? – я шагнула к ближайшему скелету. Тот аж подпрыгнул от неожиданности.

– Прошу прощения?

Приятный бас, значит, мужик. Вносить уточнения не стала, просто продолжила наступление, пользуясь тем, что жертва пребывает в состоянии обескураженности.

– Руку чуть выше талии, вторую мне. На ноги не наступать, следить за ритмом. И не надо так бояться, – мне пришлось подтянуть скелет к себе, так как он упорно старался отодвинуться подальше, – ничего сложного в танце нет. И раз, два, три.

Мы неуклюже закружились по залу. У меня в одной руке подол платья, во второй костяная рука, но главное танец.

– Череп выше, на ноги не смотреть. Не смотреть, я сказала. Мелодию сердцем чувствовать надо, а не ногами выводить. И? – я остановилась. Мы стояли в центре зала – вокруг жались к стеночкам странно притихшие подданные, – а где поддержка королевы, я не поняла? Или мое величество должно за всех отдуваться? Наместник, как у тебя с танцами?

– Плохо, ваше величество, – честно признался Костяшка, выступая вперед.

– Тогда советую, вспомнить, у кого хорошо, – намекнула.

– Ваша светлость, разрешить вас пригласить, – первый понятливый шагнул к своей даме, та вздрогнула, жалобно повертела черепом по сторонам, но все же приняла руку кавалера.

– Вот и чудесно, – я ободряюще улыбнулась.

И раз, два, три.

По зеленому мраморному полу кружились уже три пары, затем их стало пять, восемь… Число поклонников вальса неумолимо росло. И пусть у дам не было роскошных платьев, а кавалеры не щеголяли отглаженными костюмами, вальс оставался вальсом.

Мы танцевали под одну и ту же мелодию десятый раз, не меньше. И с каждым проигрышем, музыканты играли все более уверенно, а под конец – почти идеально. На третий танец моего кавалера решили спасти, и меня пригласил другой скелет. Он вел более уверенно, почти властно, однако к беседе был не расположен, да и я не стала выпытывать его имя. Зачем, когда кости черепа для меня все на одно лицо. Подданные вспомнили, наконец, о своей обязанности развлекать королеву или просто осмелели, и теперь каждый танец я начинала с новым партнером. После десятого ноги уже гудели, пол странно кружился перед глазами, и жутко хотелось спать.

– Наместник, – я уловила взглядом знакомый приземистый силуэт скелета, – не пора ли скомандовать отбой? В смысле, закрытие бала.

Глава 5

«– Это не поможет! Нельзя поверить в невозможное!

– Просто у тебя мало опыта. В твоем возрасте я уделяла

этому полчаса каждый день! В иные дни я успевала

поверить в десяток невозможностей до завтрака!»

Шум из библиотеки, которую я выбрала в качестве совещательной комнаты, был слышен еще на подходе. Да и слуги вели себя странно – слишком много их, словно невзначай, прохаживалось по второму этажу. Надо отметить, что за эти дни дворец ожил – заработала кухня, около входных дверей теперь стояли стражники, а служанки незаметными тенями скользили по комнатам, наводя порядок. Как пояснил Костяшка, иногда между появлением новой королевы и уходом прежней проходила пара месяцев, и дворец в это время стоял пустым, а слуг распускали по домам.

– Добрый день.

Ух ты, твою мать, сколько народу набилось! Полный аншлаг. От зелено-белых мундиров с золотыми эполетами рябило в глазах, зелень была немного разбавлена темно-синими, красными и даже желтыми придворными камзолами. Я в своем любимом плаще среди всего этого великолепия красок, словно черная ворона среди стаи райских птиц, смотрелась мрачно, сурово и крайне недовольно.

У нас, что лекция, шоу или бенефис одного актера, тьфу, актрисы? Надо же, сколько жаждущих перемен… Наводит на определенные размышления. Либо я придумаю, куда перенаправить силы этих энергичных, либо они разберут здание королевства на мелкие кубики. Застоялись мальчики, однозначно.

– Добрый день, ваше величество, – нестройно откликнулись собравшиеся, бодро подскакивая с мест.

Я прошла к столу, села во главе, жестом разрешая садиться остальным.