Адвокат вольного города.9 - Тимофей Кулабухов Страница 8

— Мы уже отвечали на этот вопрос достопочтенному Юбе.

Это он так меня на хер послал?

— Говорят, что вы претендуете на министерские должности, в частности министра торговли?

— Мистер Аркадий. Как Вам должно быть известно, между Объединённым королевством и Российской империей существует пакт, соглашение, заключённое в Лондоне.

Иностранец произносил Лондон как «Ландон», то есть с безупречным произношением, но больше пугало то, как он уверенно шпарил на русском.

— В силу профессии — известно.

Мне не предложили сесть, поэтому я пододвинул к себе походный сундук и уселся на него сам.

— Тогда Вы знаете и то, что сферы интересов между странами поделены следующим образом. России — Сибирь, Британской короне — Индия.

— И Вам что, показалось, что тут прямо Индия? Вы здорово заплутали, господа хорошие.

— Мы знаем, где находимся, — холодно прокомментировал мои слова Энелэй.

— Мой коллега прав, — подхватил его слова Форин. — Мы осведомлены о географии, что так же означает, что эта территория нейтральна.

— Хрен там плавал. А знаете почему?

— Ну, попробуйте просветить нас, мистер Аркадий.

— А потому что я не представляю интересы империи. Я гражданин Кустовской вольной республики и подданный Юбы. И у нас тут вовсе не территория. То есть Вы сейчас рассуждаете о моей стране, конституционной монархии Южный Алы Тау как об объекте, куске пирога, который с кем-то делите.

— Вы же русский?

— До недавних пор меня считали молдаванином, цыганом и даже негром. Моя национальность Вас не касается. Я же не спрашиваю, откуда такой загар у сэра Энелэя?

Англичане побагровели.

Мистер Энелэй явно был не совсем коренной британец, уж больно у него тёмный оттенок кожи. Для Степи, интернациональной по своей природе, это не имело значения, но не подколоть его я не мог.

— Итак, буду считать, что вы проводники британских интересов, так будет честнее. У нас, у алтайцев, принято спрашивать, с добрыми или злыми намерениями вы явились в наш дом?

— Вообще-то это Вы в нашей юрте, — фыркнул Энелэй.

— Это была глупая реплика, — отмахнулся я и перевёл взгляд на усача.

— А каков Ваш статус, мистер Аркадий, чтобы запрашивать о наших намерениях.

— Например, я посол каганата в городе Кустовой.

— Ну так и шли бы Вы… В смысле, а почему Вы тогда не там, не в Кустовом? А тут, пристаёте к честным английским подданным.

— А ещё я министр иностранных дел каганата, — не меняя выражения лица, продолжил я. — И отвечаю за всё международное в его степенной традиционной жизни. Вот вы, например, международный элемент.

Я с трудом сдержался чтобы добавить «враждебный».

— Получается, вы в прямой сфере моих интересов. Вот я и спрашиваю, ну, чтобы отбросить домыслы и предположения. Чего вы сюда пришли и насколько вы дружелюбны или напротив, враждебны.

— А мы не скрываем, мы пришли с миром, конечно, — он продемонстрировал открытые ладони.

— А министерский пост, про который вы говорили с каганом, он вам для развития торговли, развития промышленности в каганате?

— Конечно, к обоюдной выгоде английской стороне и мистера Юбы, Вашего патрона, начальника, — заулыбался во все тридцать два Форин.

Я кивнул. Это можно было бы перевести на человеческий как — «мы будем вывозить полезные ископаемые и сырьё за гроши, зато задаривать подарками Вашего правителя, а его сына пристроим учиться в свой Принстон чтобы он стал проводником наших интересов, а государственный бюджет Вашей страны получит хрен на постном масле».

Эдакая колониальная политика при формальном отсутствии статуса колонии. А ещё не думаю, что это понравится старому церберу Шпренгеру.

— А есть какие-то уже идеи, проекты, планы по предприятиям?

— Мы пока не готовы это обсуждать.

О как. Или что-то знаем, но вам не скажем, или ни хрена пока не подобрали, но столбимся тут на всякий случай.

— Я вас услышал, господа иностранцы. Если вам что-то понадобится, то с другой стороны стойбища есть юрта, которую условно можно назвать моей резиденцией, там мой помощник, зовут Олег. Можете общаться с ним, сообщать и так далее.

…

Когда я вошёл в юрту, то обнаружил что Олег уже отрубился и спит, а Тайлер в одиночку варит кашу и попивает коньяк.

— Тайлер.

— Ась.

— Тебе будет важное политическое задание. По твоему профилю.

— Произошло убийство?

— Нет, пока никого не убили, но вот что… Тайлер, если придут англичане, надо их напоить, а ещё лучше споить, чтобы натурально ушли в запой. Алкодиверсия.

— Это я могу, босс, это мне по силам, откажусь от такого ответственного задания едва ли. Другое дело, что ресурсов для такого важного задания маловато.

Посчитал. Мда, бутылок уже восемь, точнее восемь непочатых, ещё одна пустая и что-то там детектив прихлёбывает.

— Понял, вывезу запасы из дома с ёлкой и аппарат.

— Только аппарат.

— А запасы что, бросим?

— Ну какие запасы, босс, ну Вы смеётесь, что ли? Там было то слёзы как мало, я всё уже прикончил давно. Не надо вспоминать про ту пару бутылок.

Я подавился кашлем. По моим ощущениям там было поить взвод кавалеристов всю зиму, но — ему виднее.

— Ладно. Скоро будет каша? Я бы поел и спать.

— Мисок нет.

Я вздохнул, активировал Шило и смотался в свою пещеру, чтобы пожертвовать Тайлеру и Олегу свои миски, тарелки, ложки.

* * *

— Утро доброе, господин посол.

— И Вам доброе утро, господин посол, — улыбаясь, поприветствовал меня Танлу-Же.

— Как там наш совместный бизнес центр?

— На днях будем открывать. Кукушкина притянет каких-то музыкантов, они сыграют. Точную дату ещё не согласовали, но я бы хотел, чтобы Вы были. В идеале нам бы ещё Кротовского, но по слухам, его нет в Кустовом.

— Не могу опровергнуть. Зато могу обещать присутствие баронессы Гадюкиной.

— Говорят, Вы с ней стали близки.

— Вам, Танлу-Же, как отцу родному признаюсь, у нас с ней… Знаете, есть фиктивный брак, а есть фиктивная помолвка.

— То есть Вы?..

— Это как брак по расчёту, у нас негласная договорённость, она изображает мою невесту, а я могу вздохнуть спокойно от попыток всевозможных родов со мной породниться. Честно говоря, я вообще не знал, что существует такая проблема, как быть молодым, при деньгах и не женатым.

Китаец усмехнулся.

—