Андрей Басов - Планета царя Соломона

Андрей Басов

Планета царя Соломона

От автора

Не буду говорить, что ждёт читателя в книге. Скажу вот о том, чего в ней нет. Нет антуражности повествования. То есть навевающих скуку длинных описаний, как что-то устроено и работает, нет и бесконечных монологов героев по пустячным поводам. Всё повествование построено на живом диалоге и непрерывно развивающихся событиях. Также нет и непомерного цинизма, кровожадности, смакования смерти, жестоких драк и секса, доведённого до порнографии. А что же тогда есть? Есть, надеюсь, лёгкость восприятия, кое-где юмор, романтичность некоторых ситуаций и, надеюсь, увлекательность серьёзного сюжета.

Хотите – читайте, а не хотите – тоже читайте. Вдруг настроение изменится к лучшему…

ГЛАВА 1

Искатель

Сквозящее недоговорками и беспокойством, если вообще не паникой письмо от Министра порядка планеты Пармезан, доставленное курьером на специальном судне вызвало у меня предчувствие надвигающихся на кого-то или на что-то больших неприятностей. Такие лица, как министры подобные письма не рассылают частным образом незнакомым людям. Если случается нечто криминальное межпланетного порядка, то заявку на расследование посылают в Галактическую инспекцию, а не её рядовому сотруднику. Да, есть тут нарушение правил, но я всегда приветствую всякие нарушения бюрократизма. Это необычно и даже просто любопытно. Вот такое кошачье любопытство меня когда-нибудь и погубит.

Именно оно и привело к тому, что я, через два с небольшим дня оказался на Пармезане. И кто только дал этой планете такое странное название? На французский сыр она совсем не похожа ни из космоса, ни на поверхности. Я, конечно, прежде чем лететь сюда полистал Каталог заселённых планет, но там о происхождении названий планеты и столицы, именуемой Рокфор, ничего не обнаружил.

По прибытии проявлений враждебности к иноземцу не чувствуется. И если бы не сигналы карманного лахтиметра – моего служебного ангела-хранителя, предупреждающего о странных явлениях поблизости, то я бы ни о чём и не побеспокоился. Однако маленький приборчик легонько трепыхается в кармане, предупреждая: «Посмотри меня». Смотрел, смотрел уже! Почти от самого космопорта карманный ангел-хранитель даёт знать, что у меня есть какой-то нежданный попутчик-опекун, старающийся не попадаться на глаза. Вокруг вместе со мной и навстречу движется немало людей. Кто из них? Вон тот, который, как и я – верхом на лошади или тот, идущий пешком быстрыми шагами чуть позади? Или кто-то в вычурно разукрашенной карете? На дороге слишком оживлённо и преследователя определить не могу. Хотя лахтиметр и зафиксировал чьё-то движение, синхронное с моим.

Этот кто-то, наверное, уже был у космопорта, когда я выходил из бюро транспортного сервиса. В котором и обзавёлся спокойной, пятнистой лошадкой местной породы. Лошадь – самый популярный на Пармезане способ не пешего передвижения. Машины есть на планете, но в города им въезд запрещён. Даже электро- и паромобилям.

– Счастливого пребывания на нашей планете, – напутственно пожелал мне служащий сервиса одетый так, словно дело происходит на Земле в Европе пятнадцатого или шестнадцатого века.

– Нижайше благодарю, – благовоспитанно откликнулся я, и двинулся в сторону виднеющегося на горизонте столичного города, вкусно именуемого Рокфор.

Казалось бы, своеобразное чувство юмора было у открывателей планеты, описавших её, хотя, как оказывается, юмор-то был вовсе не их. Планета и в то время – четыреста лет назад уже была слабо заселена такими же людьми, как и я сам. Только в справочнике нет сведений, когда и откуда они взялись со своей тогда ещё (да и сейчас чуть ли не тоже) средневековой цивилизацией. Теперь же здесь уже какая-то межвременная мешанина культуры и быта. Пармезан не на отшибе галактики, но и ничем особо ценным не богат. Вот его в своё время и не колонизировали заново. Есть много планет, находящихся значительно дальше от центра наиболее освоенной области космоса, но туристы обычно не забираются от своего дома куда-нибудь отдалённее, чем однодневный туннельный прыжок ракеты на несколько десятков парсеков.

Повторные открыватели планеты завезли аборигенам некоторых домашних животных, кое-какие машины и оставили влачить собственное, унылое существование в качестве лишь самобытного и одновременно очень мало посещаемого туристического объекта. Даже мягкий субтропический климат на планете не привлекает сюда отдыхающих. Есть много приятных мест гораздо ближе к дому. Правда космолётчики оставили здесь ещё и межгалактический язык – галактос, на котором беспрепятственно уже довольно давно изъясняются меж собой и люди разных рас, национальностей, и четырёхрукие симы, в своё время влившиеся в Галактическое содружество.

Так что налёт привычной для нас цивилизации ощущается и здесь – в обиходе, взятом словно из земных средних веков, но без тиранства феодалов. И одеты люди, кто во что горазд. Чуть ли не от средневековых штанов – шоссов, до комбинезонов космолётчиков. Это мужчины. А уж женщины… Странный уклад. На Земле цивилизация как-то проскочила мимо такой мягкой, терпимой и спокойной общественной системы. По приветливым лицам окружающих не чувствуется гнетущего мрака земного средневековья, описанного историей.

– Но-но, кобылка! – вернул я на дорогу свою лошадку. Похоже, попытавшуюся воспользоваться моей задумчивостью и сойти с дороги к зелёной травке.

Всё-таки кто же это и зачем сопровождает меня? Судя по информации лахтиметра, мой попутчик выдал себя лишь тем ритмом движения, с каким перемещаюсь и я. Замедляется или останавливается почти вместе со мной. Или быстрее двигается чуть позже меня. Я несколько раз менял ритм движения и прибор сразу же фиксировал то же самое у какого-то объекта, находящегося в радиусе девяти-десяти метров от меня. Странная штука. Слежка? Кому она могла понадобиться в отношении простого туриста, каким я, казалось бы, вполне благополучно прикинулся?

Мягко и грациозно, с моей точки зрения, покачиваясь в конском седле, лениво поводя глазами по сторонам, я въехал в городские ворота под странно пристальными взглядами вооружённой копьями стражи, одетой словно в театральные костюмы. Это же только надо, куда и как может забросить галактического следователя-искателя или иначе – инспектора его фатум – судьба!

– Как мне проехать к отелю «Помплона»? – поинтересовался я у воротных стражей.

– Держитесь прямо и никуда не сворачивайте. Мимо «Помплоны» не промахнётесь, – послышался ответ.

Интересно, как это можно держаться прямо в совершенно кривых улицах? Однако, и в самом деле, извилистый путь с названием улица Брю, на который наставили меня стражники, привёл к внешне прилично выглядящей, небольшой гостинице.

– Сэм, прими у молодого человека лошадь, – распорядилась дородная дама почтенного возраста, стоящая на улице у дверей. Вероятно хозяйка этого постоялого двора или, по меньшей мере, старшая распорядительница, – я её потом отправлю обратно.

– Надо же, молодой человек! Это в сорокалетнем-то возрасте? – фыркнула молодая, и я даже сказал бы, весьма приятная лицом, черноволосая особа, принимая у меня твёрдой рукой лошадиный повод.

Так, понятно. Раз обслуга женская и юная, то багаж придётся таскать самому. Впрочем, не страшно. Клади у меня лишь дорожный мешок да наплечная сумка. Однако особа-то, принявшая моего лихого скакуна, сама по себе занимательная. Лет двадцать пять или двадцать шесть? Немного ростом ниже моих ста восьмидесяти, в голубых брюках в обтяжку и ковбойке по-старинному с завязанными узлом полами под угадывающейся под тканью грудью замечательной формы. Но вот глаза заставляют задуматься, настолько ли она легкомысленна, как это можно понять по первому впечатлению от внешности и речи. За весёлостью карих глаз угадывается внимательно изучающая меня глубина, говорящая о том, что обладательница их не так проста, как выглядит. В этом есть что-то настораживающее.

Соскочив с седла, я огляделся. Почти круглая, вымощенная плитами, довольно обширная площадь. Обставлена трёх- и четырёхэтажными, каменными домами и домиками. Выглядит очень покойно и изящно. Не хватает лишь фонтана или памятника посредине. Не очень оживлённо в такое дневное время, но несколько человек сидят за столиками уличного кабачка-кафе напротив отеля и откровенно разглядывают вновь прибывшего. Интересно, что из улицы Брю вслед за мной никто не выехал и не вышел. И лахтиметр в кармане успокоился.

– Мадам, – обратился я к матроне в дверях, – какое счастье добраться до вашего пристанища. Вы просто не представляете, как может опостылеть космическая скука. Чувствую, что в вашем заведении я обрету чисто домашний покой и уют.

– Несомненно, обретёте именно его, как только войдёте, – и мадам распахнула передо мной дверь.

Внутри тоже оказалось совсем неплохо. Тёплая желтизна деревянной обшивки стен, вроде как дубовая конторка, замысловатой формы оконные рамы и, наверное, скрипучая деревянная лестница куда-то наверх.