Дело о золотом Купидоне (СИ) - Куницына Лариса Страница 10

— Вот и впредь не позволяйте, — строго перебил его Марк. — На вас обратили внимание, и это уже не лучшим образом сказалось на вашей репутации. Но вернёмся к прошедшей ночи. Куда вы направились после того, как вас выгнали из дворца?

— Сюда! То есть на Дорогу роз. Мы пришли и стали заходить во все дома по очереди по левой стороне. Де Лапорт сказал, что мы дойдём до конца улицы и пойдём по правой. Мы прошли так несколько домов, не помню сколько. Куда-то нас не пускали, а где-то, где праздновали, приглашали войти и угощали вином и закусками. Мы пели куплеты и… Я ничего такого не делал, а вот де Клюни, де Лапорт и де Вьен с де Говерном… они вели себя очень неподобающе. Я много выпил и мне стало нехорошо, поэтому я пошёл домой. Пришёл сюда и лёг спать. Ах, да! Когда я пришёл, оказалось, что господин де Нюбурже с супругой и дочерями ушёл во дворец на пир, здесь были только слуги. Я не хотел, чтоб эта компания ворвалась сюда и всё крушила, а они уже были достаточно пьяны для этого. Потому я сказал управляющему, чтоб он запер дверь и никого не впускал. И пошёл спать.

— Значит, вы шли от Королевской улицы по левой стороне? И до какого дома вы дошли вместе со своими приятелями.

— Я… — де Жюи виновато улыбнулся. — Я очень много выпил, ваше сиятельство. У меня в голове всё смешалось, дома так похожи друг на друга в темноте, залы украшены одинаково, везде все были в масках. Я вышел на улицу и брёл, пока не наткнулся на булочную, только так смог понять, где нахожусь и куда мне идти.

— Де Лапорт ссорился с кем-то, пока вы ходили по домам? Может, задирал кого-то или приставал к дамам?

— Да они все!.. Я не хочу прослыть доносчиком, но они все приставали к дамам и задирали кавалеров, пока их не выставляли за дверь.

— А с кем-то из своих друзей де Лапорт ссорился?

— Не помню такого, — покачал головой юноша. — Он же — приближённый короля, и может сделать так, что любого из них больше не пустят во дворец. Ах, да! После того, как нас выгнали из дома барона де Сансона, Монтерри поругался с де Лапортом и ушёл. Мне тогда тоже, наверно, нужно было уйти, — барон вздохнул. — Они что-то натворили? Но я точно не участвовал в этом! Я был пьян и лёг спать!

Он обернулся и взглянул на своих притихших слуг, которые тут же закивали, подтверждая его слова.

— Я не знаю, натворили ли они что-то, — холодно ответил Марк, — но де Лапорта нашли сегодня утром на окраине. Он мёртв. Я советую вам более внимательно выбирать друзей, если не хотите попасть в скверную историю! В столице много достойных молодых людей, и незачем тратить время на праздных бездельников. Это мой вам совет на прощание.

И поднявшись, он вышел, более не слушая сокрушённое бормотание юного барона. Спустившись в нижний зал, он велел лакею вызвать управляющего и тот полностью подтвердил слова постояльца.

— Молодой барон — человек воспитанный и не доставляет нам неприятностей, — сообщил он. — Вчера явился поздно и едва стоял на ногах, но предупредил меня, что к нам может заявиться компания придворных, которые врываются в дома и наводят беспорядок. Я бы и так их не впустил. Такие дела творятся на нашей улице каждый год, и когда нет хозяев, мы не открываем двери незнакомцам. Я позвал Жака, лакея господина барона, и он увёл его наверх. Потом я велел повару приготовить похмельный отвар с пряностями и отнести их жильцу. Чуть позже в дверь действительно заколотили. Эти люди кричали и пели непристойные куплеты, но потом ушли. Как оказалось, они сломали несколько пионов в вазонах на крыльце, и мне рано утром пришлось отправить мальчика в дворцовую галерею за новыми растениями, чтоб заменить испорченные и не огорчать хозяина. Он очень гордится этими цветами.

Приятели Купидона

После этого Марк зашёл на улицу Источника короля Анри в дом вдовы Пикаль, где домовладелица и её дочь подтвердили, что Монтерри вернулся домой ещё до полуночи и провёл с ними за столом три часа, после чего отправился спать. Его лакей, длинноусый седой ветеран был очень рад встретить барона де Сегюра, которого раньше видел лишь в свите короля и на полях сражений. Старик клятвенно заверил его, что молодой хозяин был дома со второй стражи и до утра.

Таким образом, убедившись в наличии алиби у двух друзей покойного офицера по поручениям, Марк вернулся в Серую башню, чтоб заняться остальными. Там его ждал Гаспар, который принёс три жалобы на де Лапорта и его приятелей, которые были поданы королю. В них говорилось о вторжении в дома и оскорблении хозяев, а в одном случае даже о том, что они устроили небольшой погром в нижнем зале и побили слугу, который не пускал их дальше. Просмотрев жалобы, Марк отметил, что одна из них подписана его хорошим знакомым, бароном де Сансоном, матушка которого всегда была не слишком любезна с незваными гостями, но это конечно не служило оправданием неуважительного к ней отношения.

Взяв жалобы, он спустился в камеру для допросов, вызвал клерка, чтоб тот вёл протокол, и велел привести де Клюни. Тот явился вскоре в сопровождении тюремщиков и был при этом помят, напуган и к тому же зол. Он напомнил Марку бродячего пса, который бросается на прохожих и при этом боится, что его огреют палкой.

— В чём дело, господин граф! — едва не с порога закричал де Клюни. — С чего это вашим людям взбрело в голову врываться в мой дом, хватать и тащить меня по городу, чтоб засунуть в каменный мешок? Ваш произвол возмутителен! Не забывайте, что я — сын графа, а не какой-то нищий бродяга! Я имею право на небольшой отдых после праздника? У меня раскалывается голова, и я не желаю говорить с вами, пока меня не освободят и не дадут выспаться!

— Заткнитесь, де Клюни, — с некоторой угрозой проговорил Марк. — Если у вас после вчерашней пьянки болит голова, я вызову палачей, и они засунут вашу голову в чан с ледяной водой. Считается, что это — лучшее средство от похмелья. А после вас отведут в камеру, но не в ту, чистую и просторную, где вы могли спать на кровати, а вниз, где вы вдоволь отоспитесь, лёжа в грязи, а по вам будут бегать крысы!

— С чего бы вам так обращаться со мной? — слегка сбавив тон, спросил де Клюни. — Я же дворянин и к тому же сын графа.

— Я уже слышал это, но вы подозреваетесь в убийстве приближённого короля, а потому церемониться с вами никто не будет.

— Какого ещё приближённого? — испугался де Клюни. — Я никого не убивал! Это могут подтвердить мои друзья, в том числе кавалер де Лапорт. Как вам известно, он друг короля и…

— И его смерть карается по особому закону, — кивнул Марк. — Именно о нём я и говорил. Утром его нашли мёртвым и, возможно, вы — последний кто видел его живым, а потому именно вы и являетесь, скорее всего, его убийцей.

— Де Лапорт мёртв? — возопил де Клюни, и его голос в этот момент напоминал козье блеяние более, чем когда он изображал это животное. — Неужели? Да когда мы расстались, он был жив и здоров! Это могут подтвердить…

— Когда вы расстались? — перебил его Марк.

Де Клюни с готовностью открыл рот, но потом закрыл его, и на его посеревшем от ужаса лице отразилась напряжённая работа мысли.

— Когда же мы расстались… — бормотал он. — Вот ведь незадача! Я не помню, когда он отстал от нас. Мы шли по Дороге роз, заходили в дома к знакомым, пели куплеты, пили, волочились за дамами… Когда же он ушёл? Не помню. Хотя, я хватился его у де Патри. Этот мерзавец сказал, что не понял, что у меня приставная голова, потому что с ней я выгляжу точно также, как и без неё, — абсолютным козлом. Я хотел задать ему взбучку, но к нам бросились его братья и лакеи, я обернулся, чтоб позвать друзей на драку и… Да, вот тогда я и подумал, что Оноре сбежал и бросил нас перед лицом врага! До этого я был уверен, что он где-то рядом. Но, клянусь, когда он ушёл, мы всё ещё были все вместе на Дороге роз! После де Патри мы ещё зашли в два или три дома и после этого разошлись.

— Значит, вы не заметили, где он отстал от вас?

— Нет! Я уже опьянел, было так весело и шумно. Я не слишком обращал внимание на своих приятелей, даже если кто-то из них отстал по дороге, какое мне дело?