Роман Буревой - Маска Дантеса Страница 10

— Я понимаю… — Корвин сделал значительную паузу.

— Ну и отлично… Отлично. Честно говоря, у меня возникла слабая надежда, что вы подружитесь с моим Стасом.

Корвин отметил местоимение «моим». Неужели отгадка до неприличия проста?

— На Китеже он почти все время проводит в одиночестве или со стариками. А ему необходима компания сверстников. Племянник готов завести дружбу с каждым. Если бы вы и ваши друзья его приняли!.. Я даже подумал: может быть, вам взять его с собой на Лаций? Перемена мест пойдет ему на пользу.

— Сомневаюсь. У него слишком несчастный нрав.

— Нет, подождите, не отказывайтесь сразу, у вас будет время его оценить. Ведь вы, несмотря на юную внешность, — мудрец, проникающий в самые глубины человеческой души. Вы способны помочь. Я вам очень признателен, Марк Валерий, что вы раскрыли это дело на Психее. Я и не надеялся, что мы когда-нибудь узнаем правду.

— Признательны? За что? Нерония в ярости, не верит ни Китежу, ни Лацию… И я бы на их месте не поверил. Дело Николы приобрело огласку. Вы получили одни неприятности, когда правда выплыла наружу.

— Вы правы, Марк, и одновременно не правы. Да, затея с анималами стала достоянием галанета. Но это не мои планы, поверьте. Я всегда был сторонником союза Китежа и Лация. Определенные люди… — старый князь сделал ударение на этих двух словах, — воспользовались моей привязанностью, воспользовались молодостью Сергея и его амбициозностью и задумали авантюру с захватом живых кораблей неронейцев. Теперь те же люди… подчеркиваю — те же — доказывают, что во всем виноваты Лаций и покойная княгиня Эмилия. Чтобы загладить свой провал, интриганы клянутся в любви к Неронии. Но я — по-прежнему сторонник союза аристократии Китежа и Лация! — Голос старика зазвенел от гнева. Теперь только стал заметен возраст князя Андрея. Он был стар, безумно стар рядом со своим юным собеседником. — Возможно, я идеалист, но аристократ не может не быть идеалистом.

— У моего отца был друг-идеалист, хотя и плебей, — сказал Корвин. — Двадцать лет назад этот человек оказался в смертельной опасности. Отец отправил его сюда, на Китеж. Под вашу опеку. Его звали… Сергий Малугинский. Имя, разумеется, вымышленное. Но с тех пор мы ничего об этом человеке не слышали. Сын Сергия Малугинского двадцать лет считал отца погибшим. И только совсем недавно выяснилось, что Сергий не погиб. Вы знаете, где он сейчас?

— Знаю, — кивнул князь Андрей.

— И где?

— В озерном городе.

Ответ был ожидаем. Более чем. Именно поэтому Марк не сомневался: князь Андрей солгал. Зачем? Что на самом деле случилось с отцом Друза?

«Убит, — шепнул голос. — Много лет назад».

«Нет!» — едва не выкрикнул Корвин вслух.

— Сын никогда не увидится с отцом?

— Выходит, что нет, как это ни прискорбно.

— Хотя бы поговорить им можно?

— Увы… Надо полагать, ваш друг, разыскивающий пропавшего отца — это Ливий Друз.

Марк пожал плечами: глупо отрицать очевидное. Если отец Флакка, бывший командир «Сципиона», сейчас проживает на Лации, а отец самого Марка погиб много лет назад, то естественно, что третий в компании, Ливий Друз, и есть жаждущий отыскать отца единственный сын.

— Вы можете сообщить Сергию Малугинскому, что его сын здесь, на Китеже?

Андрей Константинович задумался.

— Попробую что-нибудь сделать.

Значит — все-таки жив… Тогда где он? Почему скрывается?

Корвин мысленно уже видел себя остроносой ищейкой, взявшей след. Преступление! Он отчетливо различал его запах. Еще нельзя было сказать — запах крови или запах тайны. Но что-то важное, преступное, связанное с именем Друза, князь Андрей скрывал.

Корвин шел из кабинета, опустив голову, подавшись вперед, будто в самом деле высматривал невидимый след. Остановился внезапно. С террасы доносились голоса. Причем весьма громкие.

Друз и Лери после обеда вышли на террасу. Сюда одна из служанок принесла серебряный поднос с кофе и пирожными на тот случай, если гости недостаточно подкрепились за столом. С террасы открывался прекрасный вид на осенний парк, дул теплый ветерок. На длинном столе, застланном клетчатой скатертью, играли солнечные блики.

Лери опустилась в кресло-качалку, оттолкнулась, скрипнули по-журавлиному ободья.

— Кстати, Лу, хочу тебя предупредить, — Лери хитро прищурилась. — В незнакомые двери здесь соваться опасно.

— В каком смысле? — не понял Друз.

— Можно исчезнуть. Зайдешь в спаленку горничной и очутишься в чистом поле. Или в лесу. Или на другой стороне континента.

— Откуда ты знаешь? Ты здесь один день… да и тот еще не кончился, — напомнил Друз.

— Не забывай про визит моего отца.

— Хочешь сказать, здесь повсюду нуль-порталы? Ерунда! Еще не созданы нулевки, работающие непосредственно на планете.

— Нет, не ерунда! В усадьбе есть какое-то хитрое устройство для розыгрыша гостей. Вообще на Китеже обожают розыгрыши. В отличие от Лация.

— Кто говорит о розыгрышах?! — выпрыгнул чертиком из коробочки Стас. — Кого разыграем? Княжну Марью? Дядюшку? Или Корвина? Корвина стоит разыграть — уж слишком малыш серьезен! Давайте поедем на север, к Дышащему океану, поймаем русалку, и подложим ее Марку в кровать. Отличный розыгрыш. Неужели не хотите?

— Очень хочу, чтобы вы оставили нас в покое, — огрызнулся Друз.

Лери поднялась, намереваясь увести жениха в парк. Но не успела.

— А вы тоже все помните?.. — спросил Станислав у Друза. — Прошлое папы и мамы…

— Ничего он не помнит, — отрезала Лери. — Даже как вас зовут.

— Я — плебей. У меня нет генетической памяти, — заявил центурион.

— А Лери? Она посвящена в маменькины приключения? Как матушка развлекалась в юности?

Прежде чем Лери успела помешать, ее жених сбил князя с ног.

— Не надо! — крикнула Лери.

Друз даже не оглянулся, в ярости принялся пинать лежащего. Марк, в этот миг появившийся на террасе, оттолкнул центуриона и встал между ним и его жертвой. Но Друз вновь ринулся на обидчика. Марк успел поставить блок, потом еще и еще, отбивая атаку за атакой, но пятый или шестой удар пропустил. Кулак Друза угодил в солнечное сплетение. Марка будто лошадь лягнула. Пока Корвин восстанавливал дыхание, племяннику князя Андрея пришлось не сладко. Придя в себя, Марк сам перешел к атакующим действиям, после чего Друз оказался прижатым к полу. Марк не слишком церемонился, заламывая центуриону руку.

— Обещай, что не кинешься в драку снова! — Корвин еще чуть-чуть усилил захват.

— В-возможно… — простонал Друз.

— Клянись Лацием, что не тронешь больше Стаса.

— К-клянусь… не трону… сейчас…

Мерд! До чего упрямый! Но требовать большего Корвин не стал. Разжал пальцы. Друз вскочил. Лери тут же мягким но решительным жестом взяла жениха за локоть. И центурион присмирел.