Сергей Снегов - Прыжок над бездной (сборник) Страница 10

— Нахален?

— Да. Как-то вечером он особенно бесцеремонно… мы были с ним одни в этом салоне…

— Вам трудно рассказывать?

— Нет, почему же? Я расскажу. Я позвала на помощь Аркадия. Аркадий вбежал и накричал на Фреда. Аркадий в гневе часто говорит лишнее… А Фред слушал и усмехался. Меня всегда бесила его усмешка — он усмехался так, словно давал пощечину… Потом Фред сказал: «Рыцарь приходит на помощь своей возлюбленной. Это естественно. Но у рыцаря должны быть два качества…» Впрочем, неважно, что он сказал дальше. Я объясняла — Фред порой бывал бесцеремонен.

— Анна не хочет меня обижать, — сказал Аркадий. Он побледнел, но говорил спокойно. — «Два качества эти, — сказал Фред, — бесстрашие и физическая сила». После этого он вытолкнул меня из салона и предупредил, что, если я войду, измочалит меня. Он так и выразился: «измочалю»… Надо вам сказать, Фред был очень силен, а в гневе — необуздан. Я постоял у салона, Анна больше не звала… А вскоре вышел Фред и бросил: «Подслушиваешь? Вполне рыцарское занятие!»

— Больше у вас с Фредом недоразумений не было? — после короткого молчания спросил Рой у Анны.

— Встречались мы ежедневно. Он держался так, словно ничего и не произошло.

Рой обернулся к Аркадию:

— Что вы делали после ссоры?

— Возвратился к себе на энергостанцию, где шла проверка генераторов.

— Вы стали работать?

— Я не мог работать. Я задал генераторам программу малой мощности и размышлял о Фреде. На другой день внешне было все как обычно. На людях мы разговаривали, даже шутили.

— Больше ссор не было?

— Нет.

— Он не извинился перед вами за грубость?

— Нет, конечно.

— И вы не просили прощения за резкие слова в салоне?

— Разумеется, нет.

— Расскажите, как Фред выручил вас?

— Мы вышли вместе наружу. Я свалился в глубокую расщелину, а сверху на меня обрушилась глыба. Фред сбежал вниз и среди скал, которые могли свалиться на него, схватил меня и потащил наверх. Когда я очнулся, он лежал рядом и еле дышал от усталости. Один из больших камней ударил его по плечу, потом он недели две ходил с повязкой.

Рой закончил расспросы. Сидоров предложил гостям осмотреть планету и знакомство с ней начать с общего обзора на экране. Шарлюс удалился, за Шарлюсом ушли Анна и Аркадий. В салоне погас свет и озарился обзорный экран.

Сперва были одни звезды, среди них далекое Солнце — крохотная звездочка, едва воспринимаемая взглядом. Вега закатилась. В темноте неясным пятном обрисовывалась Альтона, безжизненный каменный шар в космосе… Экран постепенно светлел, Альтона расширялась за пределы экрана. Сидоров сказал, что стереоизображения планеты получены со спутников, запущенных над ней.

— Большинство из них — двигающиеся. Но над некоторыми местами мы повесили неподвижные датчики. Цель — зафиксировать изменения, если они появятся в объекте. Сейчас я покажу ближайший из городов планеты. Все они, в общем-то, одинаковы.

Груды мрачных камней, появившиеся на экране, сохранили лишь некое подобие формы — полустертые параллелепипеды, полуразрушенные пирамиды, что-то отдаленно напоминающее шары…

Атмосферы на планете не было, предметы сохраняли первозданную угловатость, вечную свежесть изломов. Обширное нагромождение руин могло свидетельствовать о совершившейся некогда неведомой катастрофе или о непонятных коррозионных процессах. Рой поинтересовался, не потому ли Сидоров считает городами эти глыбы, что угадывает их прежнюю правильную геометрическую форму? Начальник экспедиции возразил, что всякий город обиталище живых существ, а внутри странных камней имеются пустоты столь совершенных пропорций, что иначе чем жилыми комнатами их не назвать.

— Вы нашли там мебель или предметы обихода?

— Я сказал — пустоты! — ответил Сидоров, нахмурясь. — Это означает, что, кроме пустоты, мы там ничего не обнаружили. Ни следа каких-либо изделий. Что до атмосферы, то если она на Альтоне когда-то и была, то полностью растеряна в космосе миллионы лет назад.

— И после этого вы утверждаете, что Альтону населяли живые и притом разумные существа?

— Да, утверждаю. И в этом суть моих расхождений с Карпентером. Карпентер — величайший из звездопроходцев, его призвание — наносить на карту планеты. Колумб звездных миров — вот что это за человек. Но такие мелкие объекты, как живые существа, его уже не интересовали. Если он сталкивался с жизнью на планетах, он добросовестно отмечал ее, и только. Можете мне поверить, я десять лет работал главным помощником этого великого астронавта. Мыслителем он, к сожалению, не был.

— Я все-таки не усматриваю доказательства…

— Подождите. Я не закончил о Карпентере. Он признавал жизнью лишь те ее формы, которые распространены в звездных окрестностях Солнца мышление, только схожее с нашим. Я же допускаю жизнь, отнюдь не аналогичную нашей, и разум, отличный от человеческого.

— Вы не отвечаете на мой…

Когда начальник экспедиции раздражался, его глаза уже нельзя было считать бесцветными. А он раздражался при малейшем несогласии с ним.

— Я сказал: подождите! То, что я назвал городами, носит явные черты искусственности. Даже эта размытость очертаний… Ведь все остальное на планете выпирает острыми гранями и углами! Города необычны для местного пейзажа, а жизнь, между прочим, везде творец необычайности. Посмотрите сами на эти сооружения, и если вы не признаете в них искусственные механизмы, то я объявлю вас слепыми.

На экране теперь громоздились сооружения, похожие на старинные машины, наполнявшие земные музеи. И их было много: гигантское кладбище машин, расставленных в каком-то своем порядке, — покинутый творцами, омертвевший завод…

— Металлический сплав, — ответил Сидоров на вопрос Роя о том, каков материал агрегатов. — Никель и еще восемнадцать элементов. Вот вам, кстати, новое доказательство искусственности. Альтона — каменная, а механизмы на ней — металлические. И компоненты сплава нигде не варьируются даже на миллионную долю процента. Земной металлургии такая точность плавки и поныне не снилась.

— По-моему, я вижу приемные антенны, — сказал Генрих, всматриваясь в экран. — А неподалеку — отражатель радиоволн…

Начальник экспедиции усмехнулся:

— А когда пошатаетесь среди этих механизмов, то обнаружите колеса, рычаги, емкости, сопротивления, токопроводы и еще тысячи известных вам элементов машин, а заодно и десятки тысяч неизвестных. И назначение их нам непонятно, и мертвые машины не могут продемонстрировать работу. Нам остается добросовестно все фотографировать и описывать и отсылать на Землю для размышления. Пусть они там строят гипотезы.