Игорь Поляков - Хомомахия Страница 11

– Егор, ты что, как ломом битый! Не молчи!

Это уже голос Саши, – подумал Егор, но ничего не сказал. Он прислушивался к собственному телу. Боль в спине и необычная легкость в голове. Словно у него какая-то зудящая рана сзади, а голова только что освободилась от чего-то тяжелого и неприятного.

– Что у меня на спине? – спросил он, чуть склоняясь вперед.

– Ничего, – ответил Влад, задрав рубашку и осмотрев спину.

Егор левой рукой пощупал голову (он все еще опасался использовать правую руку, потому что не мог освободиться от ощущения сжатой пальцами рукояти меча) и ничего, кроме волос там не нашел.

– Там внутри Арена.

– Какая арена?

– Ну, как на корриде, круглая, и я там бился, только не в роли тореадора, а в роли быка, ну, или вроде как будто гладиатора, – медленно сказал Егор, словно пытался сам себе объяснить, что с ним произошло, – и меня там убили. Но не сразу. Сначала я убил противника, а потом погиб сам. И я вышел на Арену с желанием красиво умереть, потому что был уверен в том, что только так я смогу стать человеком.

– Бред, – мрачно констатировал Влад.

– Погоди, – остановила его Саша, – давай сначала. Ты вошел в дверь и сразу же растворился в темноте. Через пару минут ты вылетел из двери и упал на спину. Как ты мог участвовать в этой самой корриде, когда прошло так мало времени и, как мне кажется, за этой дверью не может быть помещения больше, чем средних размеров комната?

Егор посмотрел на девушку так, словно в первый раз видел её, и сказал:

– Я не знаю, как это получилось, но мне показалось, что я там находился целую жизнь. И, как ни странно это прозвучит, мне понравилась эта жизнь, пусть даже мне пришлось умереть. На какой-то миг я ощутил такую радость от того, что осознал себя, такую бурю эмоций от того, что почувствовал себя настоящим Человеком с большой буквы, что я с удовольствием умер. Красиво умирать – это так замечательно. Так восхитительно. Перед смертью я проклял Человека в себе, так же, как и все человечество в целом, но – это незабываемое и яркое впечатление, что я Человек, потрясло меня.

– Ладно, – сказал Влад, махнув рукой, – с ним сейчас бесполезно говорить. Совсем крышу сорвало. Несет какой-то бред. Я пойду туда и посмотрю.

Он решительно повернулся и вошел в открытую дверь.

Егор хотел остановить его, но сделал это так медленно, что успел только протянуть правую руку. Девушки проводили Влада глазами и замерли в ожидании, что будет.

Он вышел из темноты быстро. Задумчиво посмотрел на Егора и сказал:

– Там ничего нет. Маленькое пустое помещение. Зачем оно вообще здесь? Для какой цели? Может, комната для служащих тоннеля, хотя нахрен им эта пустая комната?!

Он перешел на крик, с каждым словом накручивая себя. Лицо покраснело. Кулаки сжались.

– Какого хрена все это происходит со мной!? Почему? Какая нахрен арена и коррида в помещении пять на пять метров! Какое осознание себя человеком, когда ты и есть человек!?

Затем он подошел к высохшему трупу мотоциклиста и со всех сил пнул его. Кости и истлевшие тряпки разлетелись во все стороны. И повернувшись к Егору снова, он выкрикнул:

– Ублюдочный дебил! Это все из-за тебя! Чтоб ты сдох! И там на этой долбаной корриде и здесь в этом вонючем тоннеле! Какого хрена ты появился в моей жизни!

Егор кивнул.

Спокойно и невозмутимо.

– Да, наверное, ты прав. Мне все больше кажется, что этот тоннель и исчезающая дверь появились из-за меня. Ну, или в какой-то степени зависят от моего присутствия. Или отсутствия.

Он замолчал, и в тишине Саша сказала:

– А это уже мания величия. Думать, что всё вертится вокруг тебя. Считать себя пупом мира. Огромный тоннель – для тебя одного. Ага.

Она ухмыльнулась и помотала головой. И продолжила:

– А мы тогда здесь зачем? Ну, если исходить из твоей гребаной логики, то что мы здесь делаем? Целый автобус людей, оставшихся там, и мы – твой друг, я и Маша?

– А вам просто не повезло, – ответил Егор, – вы оказались рядом со мной. Не в том месте, не в том времени, не в том пространстве.

– Дверь снова исчезла, – сказал Влад. Он единственный из них стоял лицом к двери и первым заметил, что стена тоннеля стала вновь бетонной.

Саша и Маша синхронно повернулись, а Егор даже не пошевелился. Он знал, что так оно и есть. Ощущение рукоятки меча в руке исчезло. В памяти все осталось, и он вдруг понял, что пережитое на Арене никогда не исчезнет из сознания. Как одна из множества жизней, которые человек способен прожить. Как небольшой кусок времени, которым человек может играть, жонглируя одновременно несколькими пространствами.

Жизнь, которую он прожил на Арене, произошла в действительности, и не важно, в каком пространстве. Главное, что именно он прожил этот отрезок времени в другой реальности.

Понимание происходящего медленно, но верно, погружало сознание в нирвану. Собственно, его сознание уже готово к такому повороту событий: читать произведения Стивена Кинга, верить в эти миры, понимать и принимать их – это и есть большая часть пути к нирване. Остается сделать маленький шажок, но только тогда, когда встанешь на тропу, теряющуюся в зарослях неведомых растений, откуда слышны странные и пугающие звуки. Или когда услышишь призыв червоточины и не сможешь противостоять ему.

Только что он сделал этот шаг.

Егор сидел на асфальте и глупо улыбался.

– И что теперь?

Голос Маши прозвучал издалека.

Из другой вселенной.

– Что? Что? Спроси у этого дебила!

Голос Влада прозвучал ближе. Или просто громче. Он хотел услышать еще голос Саши, потому что здесь в глубине сознания звуки позволяли нащупать путь назад. Он мог вернуться и сам, но голос Саши – лучшая нить, за которую он бы держался на дороге назад.

– Не трогайте его.

Саша рядом.

Егор почувствовал тепло ладони на коже руки.

И вернулся.

17

Егор встал. Как ему казалось, быстро и энергично, но со стороны это выглядело медленно и неуверенно. Удержав равновесие, он выпрямился и посмотрел на молодых людей, стоящих вокруг него. Бывший друг, в котором он когда-то был уверен, как в самом себе. Девушка, в отношении которой возникали приятные мысли. Подруга девушки. И мужчина в очках, которого сейчас здесь нет.

Они здесь лишние. И это осознание растеклось в мыслях грязными разводами по чистой глади понимания.

– Простите меня.

– За что? – удивилась Саша.

– А вот тебе! – среагировал Влад, подняв сжатую в кулак руку с оттопыренным средним пальцем. – Простить его! Щас!

– Это не ваш путь, – спокойно ответил он на вопрос Саши, – вы здесь лишние. Я один должен был пройти по этой дороге. В этот тоннель должен был войти только я.

– Тихо!

Голос Саши прервал его. Она подняла руку, призывая всех прислушаться.

С той стороны тоннеля, откуда они пришли, к ним приближался шум. Пока еще тихий, но вполне ясный. И усиливающийся.

– Что это? – спросила Маша. Её глаза округлились от ужаса неизвестности. Сейчас она боялась всего.

Влад суетливо сжав руки, стал медленно отходить к дальней стене тоннеля. Саша, напротив, снова приблизилась к Егору.

– Очень похоже на поезд, – пробормотал Егор, вслушиваясь в далекий стук колес, – но этого не может быть, потому то здесь нет рельсовой дороги.

– А я уже ничему не удивлюсь, – сказала Саша, – Маша, иди сюда.

Подтолкнув подругу к стене, она потянула Егора за рукав, который, не сопротивляясь, передвинулся.

Шум нарастал. И через пару минут стало понятно, что к ним действительно приближается поезд. Когда появилась голова состава, они инстинктивно прижались спиной к бетону. Красно-белый монстр на огромной скорости мчался прямо на них, причем, визуально казалось, что он не входит в просвет тоннеля, а выворачивается из него, оставляя после себя разрушения, мрак и смерть. Егор спиной чувствовал, как дрожит бетонная стена. И уверенность – когда поезд доберется до них, все закончится. Быстро и неизбежно. Пространство свернется, вычеркнув их из жизни навсегда.

Егор улыбнулся. Он уже знал, что умирать надо красиво. С открытыми глазами и спокойствием в сердце. Только так он сможет стать самим собой. И это тоже его путь – умирать в тех пространствах, через которые он проходит.

Он увидел бегущую строку в верхней части локомотива «Linea 10. Hospital del Norte – Puerta del Sur» и сосредоточенное лицо машиниста в кабине. Темноволосый мужчина в форменной одежде смотрел вперед и не видел их. Машинист вел электричку Мадридского метро по привычному маршруту, и не замечал молодых людей в освещенном тоннеле.

Время вздрогнуло.

И пошло волнами от эпицентра – когда электричка добралась до них, Егор ощутил, как изогнулось пространство, удерживая время на коротком поводке. Он широко открытыми глазами смотрел в окна полупустого первого вагона – женщина в белой блузке дремлет, молодой темнокожий парень сидит, забросив ногу на ногу, с закрытыми глазами и большими круглыми наушниками на голове, светловолосая девушка увлеченно читает толстую книгу.