Саймон Грин - Суровое Наказание Страница 11

Судя по куче все еще нераспечатанных писем, разбросанных на тумбочке Мэрайи, она получала много корреспонденции. Электронная почта никогда не пользовалась популярностью в Темной Стороне – слишком легко взломать или перехватить. И всегда существовала проблема с компьютерами, развивающими чувствительность или становившимися одержимыми темными силами извне... а техно-экзорцисты не из самых дешевых. В эти дни пользовались почетом рукописные письма, особенно в том, что некоторые люди считали высшими кругами общества. Бессмертные Гриффины были ближе всего к тому, что можно назвать аристократией Темной Стороны, что в свою очередь означало, что все местные охотники за социальным статусом отчаянно пытались сблизиться с ними, в надежде, что самым избранным просителям перепадет немного положения и влияния Гриффинов. Снобизм ужасный порок, подсесть на него легко, как на героин, и так же невозможно бросить, когда ты уже вне игры и страдаешь от симптомов прекращения приема.

Даже члены королевской семьи приходят, чтобы сесть у ног Гриффинов и заискивающе просить о милости и одолжениях. У нас, в Темной Стороне, есть все – сосланные короли и королевы, принцы Того и помещики Сего, любые ранги и должности, которые вы только можете вообразить. Они прибывают через временные сдвиги из других миров, времен и измерений, навсегда отрезанные от своего собственного народа, власти и богатства. Некоторые чего-то добиваются и становятся кем-то иным. Большинство этого не делают. Потому что не знают как. Они по-прежнему ожидают, что их должны воспринимать, как знать только потому, что они некогда ей были, и серьезно расстраиваются, когда Темная Сторона ясно дает понять, что ей на это наплевать. В основном они отсиживаются вместе в небольших частных клубах, где могут обращаться друг к другу своими надлежащими титулами и проводить большую часть своего времени в надежде получить приглашение Гриффинов на очередной бал или вечеринку. Потому что присутствие на приеме у Гриффинов поднимает их статус у всех в глазах. К сожалению, слишком много аристократов наплодилось вокруг, поэтому Гриффинам есть из кого выбирать. Так они и поступают. Вы получаете один шанс, чтобы показать себя интересным или забавным, а затем вас Изгоняют. Зог, король эльфов, был печально известен тем, что непрерывно пытался явиться на вечеринки Гриффинов без приглашения, даже после того, как они ясно дали понять, что ему не рады, и никогда не будут, независимо от того с кем он прибыл.

(Он помочился на пол. По-видимому, там, откуда он родом, раб следовал за ним по пятам с ведром и шваброй.)

Мэрайя всегда претендовала на вкус и стиль, но, к сожалению, не обладала ни тем, ни другим, и поэтому зависела от веяний моды и социальных советников, чтобы помочь ей решить, кто был приглашен, а кто изгнан, и каким причудам и стилям будут следовать каждый сезон. Но только Мэрайя могла своей железной волей принять эти решения. И поэтому советники пихались и отталкивали друг друга локтями лишь бы приблизиться к Мэрайе, и оспаривали каждую точку зрения громкими и заискивающими голосами, сопровождаемыми размашистыми и драматическими жестами. Которые время от времени перерастали в удары или шлепки по соперникам. Советники могли поднять или разрушить социальную репутацию одним словом или взглядом, и все знали это, и именно поэтому у этих несчастных бедолаг было так много знакомых, но мало настоящих друзей. По правде говоря, вероятно, они были даже более параноидальными и неуверенными чем карьеристы, зависящие от каждого их слова.

В конце концов, Мэрайе наскучило или надоело притворяться, что меня там не было, и она резко приказала всем выметаться из комнаты. В том числе Гоббсу, притаившемуся у двери. Каждый уходил с разной степенью неохоты, расшаркиваясь и посылая воздушные поцелуи всю дорогу, пока, наконец-то дверь не закрылась за последним из них, и мы с Мэрайей Гриффин остались наедине, пристально глядя друг на друга. Она холодно изучала меня, пытаясь решить, был ли я человеком, которым можно помыкать или тем, кому ей придется немного польстить, чтобы получить свое. В конце концов, она мило улыбнулась, кокетливо захлопав длинными ресницами, и похлопала по розовому стеганому одеялу рядом с собой.

– Подойди сюда и посиди со мной, Джон Тейлор. Так я смогу как следует рассмотреть тебя.

Я подошел, придвинул стул и сел перед ней, старясь сохранять безопасное расстояние. Она надулась на меня и слегка сдвинула вниз перед своей ночной рубашки, чтобы я мог лучше увидеть ее ложбинки. Она не была расстроена моей настороженностью. Я видел это по ее глазам. Ей всегда больше нравилось, если жертва вначале малость сопротивлялась. Вблизи ее запах был почти невыносимым, вонь измельченных лепестков роз, пропитанная чистым мускусом животных.

– У меня есть вопросы, – сказал я.

– Ну, конечно, они у тебя есть... Джон. Ведь именно этим вы частные детективы занимаетесь, не так ли? Допрашиваете своих подозреваемых? Не думаю, что когда-либо встречала настоящего частного детектива. Так захватывающе...

– Вы не выглядите слишком расстроенной из-за исчезновения вашей внучки, – сказал я, чтобы с чего-то начать.

Мэрайя пожала плечами.

– Она просто доставила неприятность, как и всегда. Лицемерная милая малышка. Вечно недовольная, пока не вмешается в мою жизнь, и не нарушит все мои планы... Это просто еще один призыв к вниманию. Сбежит из дома, получит всецелое внимание своего деда, а затем вернется целой и невредимой спустя несколько дней, счастливая, улыбающаяся и в полной сохранности, выглядя совершенно невиновной. Маленькая шалунья. И Иеремия примет ее обратно, как будто ничего не произошло. Она всегда могла манипулировать им как хотела.

– Вы не верите, что она была похищена?

– Конечно, нет! Защита, встроенная в этот дом, держала эту семью в безопасности на протяжении веков. Никто не может проникнуть или выйти, не задействовав всевозможную скрытую сигнализацию, если только кто-то знающий не дезактивировал ее заранее. Это очередной из ее привлекающих внимание методов, заносчивая маленькая сука.

– Как я понимаю, вы двое не ладили?

Мэрайя громко фыркнула, очень неблаговоспитанным звуком.

– Мои дети всегда были разочарованием для меня. А внуки тем более. Иеремия является единственным человеком в мире, кто когда-либо имел значение для меня, единственным, кто действительно заботился обо мне. Ты не знаешь, кем я была и чем занималась, прежде чем он нашел меня и сделал своей женой, сделал меня бессмертной. Разумеется, ты не знаешь. Никто больше не знает. Поверь, я проследила за этим. Но я помню, и он тоже, и я буду всегда любить его за это. – Она поняла, что ее голос слегка повысился, и приняла сознательное усилие, чтобы восстановить самообладание. – Нынешнее местонахождение Мелиссы абсолютно безразлично для меня, Джон.